"Фантастика 2024-126". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Так ведь, Дмитрий Александрович, — охотно сказал Акинфий, — ты хоть и с именем своим попутал, но полномочий царь тебе надавал многое множество. Вот я и опасался, что ты сейчас под это дело начнешь требовать деньги. А ты, удивительно прямо, даже не намекнул.
— Да ладно уж, — поднял бокал с водкой Дмитрий, — одно дело делаем, что уж там христарадничать.
И выпил весь до дна. Вода была относительно крепкой, хотя и не такой, как в XXI веке, но удивительно мягкой. Он с удовлетворением выпил всю и только почмокал. Хороша, чертовка!
И только
— Серебро я уже начал выплавлять, — начал, наконец, делиться с долгожданными новостями Акинфий, — только месторождение оказалось небольшое, что я и, честно говоря, не очень-то на этот металл надеялся. Думал, что за пол-лета крестьяне выкопают. Но раз ты говоришь, что за алтайским серебром большое будущее, то и новый завод по выплавке серебра построю, и какой-нибудь старый переделаю!
— Обязательно, — добрил его намерения Дмитрий, — ты даже не знаешь еще, какую прибыль даст серебро! Только не рассерди царя Петра Алексеевича и развязывай мошну под серебряный поток денег.
Они опять выпили и Демидов пообещал:
— Всех рудознатцев своих я временно велю передать тебе, пусть работают!
— И много их у тебя? — поинтересовался Дмитрий, — и почему тогда они не находят? Я молвлю, месторождение большое, всяко найдет.
— Эхе-хе, — вздохнул Акинфий, — я ведь подумал, что от добра ведь добра не ищут. Хотел сначала медную руду выбрать, очень уж ее богато. И рудознатцы мои главным образом сейчас тонкие работы делают, где обычные рабочие не справляются. А то ведь руда богатая, но очень сложно лежит.
«Да ведь он немного лопухнулся, — сообразил Дмитрий, — пожадничал по поиску новой руды, коли разведанной еще много. Ну а мне это и на пользу. Если есть еще свои самодеятельные рудознатцы на помощь умнику Гансу, то точно найдем».
Попаданец понимал, что для начала XVIII века рудознатцы (геологи) были разные, что формально обученные в западных университетах, а что просто натасканные от учителей своих, как правило, от отцов и дядей. Наукой, даже XVIII века, там и не пахло, но руду они могут найти и даже разобраться, какой формы основное тело месторождения.
А Акинфия Дмитрий все же перепил. Хозяин наивно считал, что всякие там прощелыги на дармовщину сломаются и поставил на стол полуведерную посудину водки. Что же попаданец XXI века был к этому готов. Прозит! А уж Акинфия унесли. Поделом!
Глава 23
На утро, в кои-то времена, он позволил себе понежится на мягкой перине. И водка уже не била похмельным напряжением, и незнакомая баба, пришедшая то ли по велению Демидова, то ли по своему хотению, давно ушла. А он все лежал в удовольствии. Как оказывается, надо человеку мало после месяца путешествий и неоднократных ночевок у костра. Была бы пища нормальная и на столе даваемая, да постель мягкая, а не тонкое одеяло у огня, когда с одной стороны жарко, с другой холодно, снизу колюче, сверху сыро. Бр-р!
Но, в конце концов, встал. И живот настоятельно стал жаловаться и мочевой
Акинфий, кстати, давно уже работал. Мало ли что он накануне праздновал, завтра был рабочий день! опохмелился малой рюмкой водки и стаканом рассола и трудись, пока светло. Хотя гостю он с укоризной не обращался. Понимал, видимо, что после трудного весеннего похода. Зато сообщил, что собрал рудознатцев, которые после обеда будут знать ваше сиятельство.
Акинфий многозначительно посмотрел на Дмитрия, но тот даже глазом не повел. Сам все понимал. Что не на санаторий приехал. И вообще, вчера хорошо посидели, а больше ни-ни, работа ждет. Традицию же начала XVIII века начинать каждый день со стакана слабой водки, он не принимал. Или, точнее, его организм не принимал. Слабые были россияне в XXIвеке!
И питание оказалось дл попаданца трудным. Похлебка хоть и вкусная, но без картофеля. Хлебаешь, хлебаешь, а все без толку, сытости нет никакой, если без ломтей аржаного хлеба. А уж если пост, то Дмитрий до сих пор не понимал — как это щи на рыбном бульоне. Офигеть не встать!
Богатые современники XVIII века имели свои трудности. У них обед почему-то состоял из одного вареного мяса и рыбы. И, кстати, про хлеб. Его он видел преимущественно только в думах. В реальности же пищу закусывали пирогами. Богаты с мясом, бедные — постные. А так наполняемость была строго по сезону. Летом с грибами, с овощами, зимой — с разными кашами. Ешь, бывало и не поймешь, то ли ты мясные щи из капусты уговариваешь, то ли печеные грибы.
Вот и сегодня, обед был у Демидова вкусный даже без водки, которую Акинфий настоятельно предлагал, а Дмитрий также настоятельно отказывался. А водка была хорошая, ржаная, на кедровых орешках. В XXIвеке такую не попробуешь в самых элитных ресторанах. Но Дмитрий никак не понимал — зачем пить, чтобы лучше кушалось, а не для веселия.
Он бы лучше салат какой поел, да не дают. И дело даже не во времени. Ранняя весна означала скудость в столе и богатых, и бедным. Другое дело, что у богатых было еще мясо (на пост рыбу). А вот лето было период овощей, но редко салатов.
Из обеденного стола Дмитрий вышел сытый, но не удовлетворенный. И проблема не в том, что оказался Великий пост, и на столе не было мяса. Эпоха не та, хоть ты тресни! Акинфий ушел на послеобеденный отдых, а Дмитрий — в кабинет за письменный стол, чтобы думать и размышлять.
То есть серебряная руда есть, и даже, как с удивлением узнал Дмитрий, в таком минерале, который сравнительно легко перерабатывается. А он и не знал об этом, думал, находи, собирай и выплавляй. А оно вон как, иные минералы еще и химически надо обработать, а другие физически.
Впрочем, ладно. Попаданца сейчас другое беспокоило. Руда-то на Алтае есть. Но, во-первых, сам регион немаленький, иди-ка, ищи на сотни верст, условно километров. Во-вторых, надо не просто найти руду, а промышленно обрабатываемой.