"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Это уже немало, — ответил я, устремив взор на берег. Очень уж это место напоминало мне родные края, но скальды были правы в одном — здесь воздух казался теплее.
— Бурды язычники, как и мы, — добавил брат. — Они не признали мёртвого божка, но и в наших богов не верят. Быть может, они захотят объединиться с нами против эглинов? Думаю, мы смогли бы предложить им часть Мерглума…
— Давай сперва поговорим с местными ярлами.
— Согласен. И всё же…
Я вздохнул. Скегги хотелось любить и ненавидеть за неуёмную жажду к действию. Порой мне казалось, что брату на самом деле было не важно, что делать,
Я не сказал брату о последней руне. Незачем было беспокоить его сомнениями. И без того положение у нашего хирда было незавидным.
— Ладно, ты прав, — сдался Скегги. — Сперва ярлы Свергло. Но и о бурдах не стоит забывать. Если отыщем надёжного человека, что говорит на их языке, можно отправить посланника.
Путешествие от Хавстейна до Эглинойра заняло две дюжины дней. Сперва мы вышли в Ледяное море и обогнули мой родной Нейдланд с запада. Затем остановились на Нотренойре — острове, куда несколько поколений назад ушло много туннов и нейдов.
Местный конунг оказал нам гостеприимный приём, но слышать ничего не захотел о походе на Эглинойр. Сказал, его хирд ещё не оправился от предыдущего поражения. Правда, нотренойрцы обычно совершали набеги на северные земли Эглинойра — и этой весной получили неожиданно жёсткий отпор от диких племён оттов. Островитяне научились с нами сражаться и больше не были простой добычей. Оставалось надеяться, что это понимал не я один.
И все же Скегги удалось найти сторонников даже на Нотренойре. К нам присоединилось войско на трёх кораблях — те, кому не терпелось снова вдохнуть кровавой пыли. Люди это были ненадёжные и незнакомые, но крутить носом мы не стали. Сейчас каждый топор был на счету.
Мы передохнули пару дней и пополнили запасы перед долгим и опасным путешествием в Свергло — предстояло провести несколько дней в открытом море прежде, чем мы увидим северные берега Эглинойра. То была самая опасная часть пути: течение и ветра часто относили корабли далеко в Западное море, и не всякий кормчий мог рассчитать, как вернуться на путь. Скегги купил солнечный камень, что позволял разглядеть светило даже на затянутом облаками небе, но мы предпочли сверяться со звёздами, благо в одну из ночей тучи наконец-то рассеялись.
Когда ветра утихли и разогнали облака, мы увидели скалы Оттленда — самого северного королевства Эглинойра. По рассказам скальдов я знал, что те земли мало отличались от Свергланда: холодно, мокро, сплошной камень и вересковые поля. Именно поэтому наши люди там не селились — зачем менять одно на другое, ещё и с риском не доплыть? Наш путь лежал на юг острова. Мы следовали вдоль восточного берега Эглинойра. По пути я видел острые скалы Нуртленда — королевства эглинов, что отделяло обжитую часть острова от диких оттов. Южнее располагался пологий берег Индума — третьего по величине королевства после Мерглума и Лумленда. И, наконец, нас встретил Свергло — туманами и серостью.
Я припоминал карту и ожидал, что корабли пристанут в Крелбурге — большом городе раскинувшемся в устье важной для Эглинойра реки Улы, но Скегги распорядился идти дальше, в Сандвен. Сказал, тамошний ярл — человек честный, а люди с чистыми помыслами сейчас были нужны нам сильнее воздуха. Мы обогнули Свергло с востока и подошли к его самому южному поселению.
Признаюсь, я не сразу распознал в этом месте город. Больше походило на процветающую деревню, но я был рад возможности наконец-то почувствовать твёрдую почву под ногами. В небе заклекотал беркут — Конгерм следовал за нами всю дорогу, но лишний раз даже не заговаривал со мной, копил силы. Я махнул ему рукой в знак приветствия, и фетч снова взмыл к небесам.
Первым делом мне в глаза бросилось отсутствие частокола — обычно им обносили если не весь город, то хотя бы важную его часть. Сандвен не казался старым поселением, но времени, чтобы обнести его стеной, у местных наверняка было достаточно. Не меньше меня удивило и то, что нас почти никто не встречал.
Что-то во всём этом было не так.
Пристаней здесь не построили, поэтому первые корабли затащили прямо на песчаный берег. Гулла сошла одной из первых и тут же припала всем телом к земле. Я осторожно подошёл к ней, гадая, что задумала ведьма. Женщина сгребла немного песка в кулак, принюхалась и попробовала его на вкус. Мгновением позже Гулла поморщилась и сплюнула, а затем подняла на меня глаза.
— Мне не нравится это место, — тихо сказала она. — Скверное. Здесь много чужого.
— Мы здесь чужие, — ответил я. — И нас меньше, чем нужно.
— Нет. Ты не понял. Я чувствую, что по этой земле ходили эглины. Пусть не прямо по этому песку, но они здесь были. И не так давно. Я чую вкус железа и гари. И не чую ничего хорошего.
Скегги распорядился подготовить корабли к стоянке и подошёл к нам. За ним тенью следовала златовласая Исгерд, а рядом возвышался Глоди.
— Не снимайте снасти, — предупредил я брата. — Гулле что-то не нравится.
Мне и самому стало не по себе от её слов.
— Почему нас никто не встретил? — забеспокоился Скегги.
— Туман? — предположил Глоди.
Брат нахмурился.
— Не настолько он плотный. — Он оглядел нас и снял с пояса топор. — Нас пятеро, но пойдём вдесятером. Остальные пусть будут готовы сниматься в море по первому зову. Глоди, позови воинов.
Форинг Скегги подбежал к кормчему и быстро передал приказ. Тот кивнул и окликнул команду. Ещё пять воинов вооружились и споро присоединились к нам.
Я начертал в воздухе защитную вязь с рунами сокрытия. От прямого столкновения не убережёт, но позволит использовать туман. Природные явления всегда хорошо откликались на колдовство. Грех не воспользоваться. Кожей я ощутил, как влажные белёсые клочки окутали нас плотным туманом. Исгерд взглянула на меня с уважением и тоже принялась колдовать обережное заклятье. Её ворожба была иной — словно тёплый мягкий покров упал на голову.
— Идём, — шепнул Скегги. — Будьте начеку.
Я закинул посох за плечи и достал топор Вигдис. Мы двинулись по пустынному берегу, всё ещё хранившему следы жизни. Несколько лодок, рыбацкие сети на просушке, запах рыбы — значит, здесь должны были оставаться люди. Но почему они попрятались?