"Фантастика 2024-145". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Радости Ирины от встречи с отцом не было предела, впрочем, все наши переселенцы были счастливы. Ещё бы, встретить близких людей за много тысяч вёрст от родного дома. Да не просто родных повстречать, а узнать, что впереди выстроен настоящий острог, путь до океана разведан и пройден. И три парусника ждут нас в двухстах верстах вниз по Амуру-реке. Мы с Палычем не огорчали оптимистов, уже мечтавших продолжить путь к океану на кораблях, как говорится, 'со всеми удобствами'. Василий Фёдорович по нашей просьбе не афишировал, что больше полусотни человек на корабле не поместятся. Наутро после встречи мы поговорили с ними более предметно, после чего небольшой отряд в два десятка фургонов и полсотни всадников
– Видишь, Андрей Викторович, мы успели скупить почти все меха ещё осенью, до приезда маньчжурских торговцев с юга, уверен, китайцы уже готовят войско для нашего наказания, - задорно улыбался он, нисколько не опасаясь китайских отрядов, - острог мы выстроили с запасом, человек четыреста поместятся спокойно. За зиму сотни три сосновых стволов сложили на берегу, если Николай Иванович устроит механическую пилораму, за месяц досок напилим на пять корабликов, а то и больше. Сосны добрые, не меньше сажени в обхвате, пилы за зиму мы направили, лишь бы привод сделать.
– Да, Сормов посмотрит на месте, не выйдет речку запрудить, паровик приспособит, тот, что третий, - Палыч задумчиво кивнул головой, - как ты думаешь, сколько китайцев придёт тебя наказывать?
– Точно сказать не могу, никто из наших парней по-китайски не бает, сам знаешь. Приезжали к нашему острогу какие-то людишки, с охраной, грозили, кричали так тоненько, как злая старуха. Послали мы их, сам знаешь, куда. Дважды возвращались, но, видать, поняли, что мы их не понимаем, уже два месяца не видать тех людишек. Думал я, местных жителей расспрашивал, что поумнее, - тесть погладил свою бороду, - бают, отряд будет небольшой, до тысячи воинов. Сотня всадников, полсотни стрелков с ружьями и фузеями, пушек, вот, обещают много, чуть ли не двадцать, это плохо. Остальные с пиками и саблями. Придут в начале лета, в июне, по-нашему. Может, успеем уплыть?
– Надо думать, дело опасное, нужно подробно всё обсудить и прикинуть, что нам выгоднее, быстро уплыть или разгромить отряд и ввязаться в войну с китайцами. Оружия у нас больше, чем достаточно, на пару армий хватит. Если сможем продержаться пару лет, дальше будет веселее, боеприпасы пойдут свои, сможем перемолоть любую армию.
– Палыч взглянул на меня, - второй Сталинград можно китайцам устроить. Зимой они воевать не станут, а летом всегда можно уплыть по Амуру, если война не заладится. Как?
– В любом случае, безопасный путь из России нам нужен, уже нынче осенью могут сюда первые караваны выйти. Опять же, ты прав, лучше воевать с китайскими войсками на берегу Амура, чем возле нашего будущего поселения, где нам свяжут руки семьи и развёрнутое производство. Там мы никуда отступить не сможем.
– Я дождался утвердительного кивка Палыча и продолжил, - и третье, при таких доходах, грех уходить отсюда. Не забывайте, пару-тройку лет, мы будем работать без прибыли, единственная надежда на доход от торговли мехами.
– Тогда нам нужно спешить, - тесть снова принялся нервно теребить свою бороду, - полторы-две недели до половодья у нас есть. Дай небольшой отряд, чтобы доставили наши меха сюда, после половодья отправишь их обратно, в Таракановку. Оттуда Володя вышлет их в столицу, Лушникову на продажу. Коли всё пройдёт быстро, через год серебро смогут сюда доставить, с тридцатью тысячами рублей серебром мы весь Охотск купим, все торговые суда будут нашими.
– Ну, Фёдорович, ты даёшь, - захохотал Палыч, услышав предложения моего тестя, - да ты авантюрист почище нас. Но, мысль толковая, с отправкой мехов надо спешить, а надёжную
После отъезда тестя мы немного изменили планировку будущей крепости, в расчёте на возможную осаду китайской армией. Работы было невпроворот, весна в Сибири короткая, не успеет стаять снег, как земля просохнет, и можно будет двигаться вдоль берега на Восток. Роман моей дочери и нашего проводника развивался стремительно, но, старый холостяк всё не решался сделать официальное предложение руки и сердца. Что не мешало ему находиться рядом с Аграфеной круглый день, расставались они лишь на ночь. Потому, особого выбора для нас с Палычем не было, в том, кого направить руководителем отряда в Таракановку. Грушу знали все, статус моей дочери и её твёрдый характер придали ей необходимый авторитет руководителя. Небольшой отряд в десяток всадников при паре фургонов сможет двигаться достаточно быстро, чтобы добраться в Таракановку до наступления зимы. Если Аграфена поедет, участие Кочнева было гарантировано, чего мы и добивались. Другого способа уговорить независимого казака проводить наш отряд, хотя бы до Иркутска, не было.
В том, что Груша выполнит мою просьбу и отвезёт меха в Таракановку, я не сомневался, за пару лет девушка не проявила ни капли стяжательства. Да и Палыч выделил в сопровождение десяток проверенных парней, под командой опытного башкирского бойца. Все они шли со своими семьями, которые оставались с нами, двигаясь дальше на восток. Учитывая родственные чувства людей восемнадцатого века, даже доли сомнения в возвращении нашего отряда не возникало. Чтобы парни двигались быстрее, мы каждому всаднику выделили заводного коня, ещё по паре лошадок прикрепили к каждому фургону дополнительно. Тесть нас не подвёл, через двенадцать дней из острога ребята привезли мешки с драгоценным мехом. На следующий день Груша вместе с Тимофеем повели свой караван обратно в Иркутск, и дальше, до самой Таракановки.
А мы остались пережидать половодье, заполняя вечера переговорами по рации с жителями острога, который Палыч предложил назвать Надёжным. Вкладывая в это слово сразу несколько смыслов, не только нашу надежду на освоение Дальнего Востока, но и уверенность в том, что острог устоит перед китайской армией. Отстраивающуюся с каждым днём крепость у истока Амура переселенцы без нас назвали Белым Камнем, по яркому цвету скал. Так, что мы ежедневно проводили сеансы связи Белого Камня с Надёжным, обсуждая новости половодья. Как ни скоротечна весна в Сибири, больше месяца мы ожидали, пока сможем продолжить движение вперёд. Вернее, не ждали, сложа руки, а заканчивали строительство крепости, оставляя мелкие недоделки на гарнизон. Все раненые и больные, недостаточно выздоровевшие для продолжения пути на восток, оставались в крепости. Таких набиралось три с лишним десятка парней, умеющих стрелять из ружей. С ними оставались две башкирские семьи, решившие не покидать своих родных в болезни, это пять женщин, два старика и семеро детей разного возраста.
Кроме больных, в крепости остались радист, миномётный расчёт с орудием и полусотней мин, десяток вогул-охотников. Комендантом Белого Камня я назначил Степана Титова, толкового парня, спокойного и обстоятельного человека. Оставил ему небольшое количество скобяных изделий, двести рублей серебром, с подробными рекомендациями Фёдоровича по торговле в здешних краях. Скупку мехов мы считали побочным занятием, главным же оставалась задача создания запасов пищи и фуража, обеспечение безопасности для будущих караванов переселенцев. Когда больные смогут работать, мы рекомендовали привлекать их к патрулированию окрестностей, созданию запасов топлива, расчистке караванного пути. Что касается того, что все остававшиеся в Белом Камне люди не пойдут с нами дальше, мы с Палычем их успокоили.