"Фантастика 2024-150". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Это зачем еще?
– опешила я.
– Сосед наш чудит маленько, - повела Веля точеным плечиком.
– Уж две недели, как из его замка веет чем-то непонятным…
– А вот об этом я и хотел с вами поговорить, - вмешался в обмен любезностями волхв.
– Собственно поэтому вы все здесь и находитесь.
– Никак, Жидомир объявился?
– вспомнила я вторую причину нашего появления в этих краях.
Волхв отрицательно покачал головой.
– Нет, не объявился. И это, вкупе с Велиными новостями, меня и беспокоит.
– Почему?
– поинтересовался металлист.
– Опыты он на людях горазд был ставить, - строго сказал Глеб Макарович.
– Нехорошо, если его разработки в лапы к негодяям попадут.
– А уж если кто-то ему мозги прополощет как следует, и на себя работать заставит, и вовсе паршиво будет, - подытожил Илья.
Волхв в ответ только кивнул.
Обсуждали мы ситуацию еще довольно долго, узнали с дюжину сплетен местного разлива, но ничего существенного сверх того, что нам было уже известно. Так что план, получившийся в ходе обсуждения, был весьма прост. С утра пораньше мы должны были отправиться по следу кривляки-железяки, разведать, что к чему, и доложить обстановку Глебу Макаровичу. А там - видно будет.
Веля отправилась на помощь супругу, мы же - присматривать подходящие лавки для ночлега. Только укладываясь спать, я вспомнила, что оставила ящерку-талисман спокойного сна в Заповеднике. Посмотрела на металлиста, тихонько посапывающего на соседней лавке, достала носовой платок из котомки, повязала вокруг рта, чтобы ненароком что-нибудь не брякнуть во сне, и вырубилась. Шла пятая ночь испытания.
…Тираннозавры напали, когда я вышла к бескрайнему синему морю. Крыло еще не окрепло, и улететь я по-прежнему не могла. Оставалось только хорошенько разбежаться, и прыгнуть в море с обрыва, гадая в полете, умею ли я плавать, или нет. Оказалось, что умею, и неплохо. Да и вынырнула я на поверхность, как пробка. Только вода на вкус была ужасно горькая, и это немного омрачало радость от наблюдения за метанием громадных хищников по обрыву. Наконец один из них поскользнулся, пару раз взмахнул хвостом, не удержался, и, завывая, загремел в море. Не вынырнул. Его сородичи толпились на берегу, обменивались малоприятным для моего слуха рыканьем. Потом развернулись, и ушли. Но мгновением раньше я не то услышала, не то почувствовала разочарование грозных исполинов…
Проснулась я от того, что кто-то тряс меня за плечо. Вскочила, озираясь. За окном серело небо, из полумрака проступали детали интерьера, рядом со мной стоял металлист, выпучив на меня глаза. Моря не было, тираннозавров - тоже. Во рту было горько, сама я была абсолютно мокрая. На дощатом полу образовалась небольшая лужа.
– Ты что, заболела?
– с тревожной ноткой в голосе осведомился металлист.
– Тебе не кажется, что ты как-то аномально потеешь?
– Не кажется, - стащила я со рта промокший в горькой воде платок.
– Это сон во всем виноват.
– Какой сон?
– вопросил подошедший волхв.
– Не знаю точно, - честно ответила я.
– Но, по-моему, так драконий.
– Как это ты умудрилась?
– вытаращился на меня металлист.
С лица Глеба Макаровича слетели остатки сна:
– И как давно тебе подобные сны снятся?
– Не помню, - пожала плечами я.
– Не больше недели. Вчера вот не снилось ничего, но мне и талисман Ярославов помогал. А сюда я его не взяла…
Вместо ответа хозяин избушки подошел к стене, провел по ней рукой, и нашим глазам открылся стеллаж, уставленный амулетами всех мастей от пола до потолка.
– Поделки Ярослава, - догадался металлист.
– Сейчас тебе что-нибудь подберут.
– Здесь только ранние работы моего ученика, - с досадой в голосе ответил волхв.
– Шибко большой силы в них нету, но в твоем случае и самый мощный амулет - лишь отсрочка.
После недолгих поисков Макарыч взял с полки талисман, выполненный из кусков дерева и куриных перьев, протянул мне.
– Надень на шею, и не снимай, - строго сказал он.
– Потом с Иванычем посоветуешься. А сейчас давайте спать. Еще два часа до подъема.
И, укоризненно качая головой, удалился. Я же, как могла, просушила постель и отправилась во двор выжимать одежку. На улице стоял такой густой туман, что, казалось, его можно резать ножом, а потом на хлеб мазать. Я сняла с себя штаны, выжала, вспомнила, что маг, высушила горячим ветром. Потом пришла очередь футболки. Из лесу все это время доносилось какое-то невнятное бормотание. И, хоть я и была на территории волхва, а все одно предпочла убраться в дом, и поскорее.
Когда я вернулась в горницу, товарищ поджидал меня, и судя по выражению его лица, у него был десяток-другой вопросов, которыми он хотел меня озадачить.
– Может, лучше спать, а?
– взмолилась я.
– Как знаешь, - тут же надулся металлист.
– Я к тебе по-дружески, а ты…
– Я же все равно не знаю ничего, - со вздохом ответила я.
– Просто дракон со мной поделился своими воспоминаниями, а потом… Короче, теперь мне иногда снятся такие вот сны.
– Да, информации действительно негусто, - разочарованно ответил Илья.
– Как попадем в Заповедник, лично у начальства поинтересуюсь, в чем дело. Спокойной ночи.
"Попробуй", - усмехнулась я про себя.
– "Интересно, что оно тебе скажет?"
Не успела я уснуть, как мне казалось, а меня снова разбудили. Проснулась я человек-человеком, сухая и недовольная по поводу несвоевременной побудки. Металлист с волхвом крутились возле уже знакомого нам по прошлому приключению коврика. Судя по их лицам, коврик не хотел понимать, куда ему лететь надобно.
– Он направление по свитку определяет, - вздохнув, сказал волхв.
– Не получится.
– А может, я смогу как-нибудь на свиток повлиять? А тот, в свою очередь, на ковер?
– Не думаю, что это у тебя выйдет. Ты не нашего мира.
– А мне показалось, что он разумный, - рискнула вмешаться я.
– Может, ты будешь озвучивать "вправо-влево", а коврик - слушаться?
– Точность подобного метода низка, если на большой скорости лететь, - не поворачивая головы, отозвался мой компаньон.
– Но, с другой стороны, другого выхода у нас просто нет.
А чуть позже коврик взмыл над гостеприимным домом волхва, замер в ожидании команды, после чего взял курс на север. Поначалу леса, поля и деревеньки проплывали внизу важно и степенно, потом заметно ускорились, а вскоре и вовсе слились в одну многоцветную полосу - металлист и коврик нашли общий язык. По мере лета наше транспортное средство набирало высоту. Обозревать окрестности стало неинтересно. Металлист был занят, и я, воспользовавшись случаем, решила обмозговать последние события. Но, как только я устроилась поудобнее, ко мне в голову проникли какие-то совершенно непонятные мне звуки и мысли, среди которых была только одна ярко оформленная "пока движемся прямо и без изменений".