"Фантастика 2024-16". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Любка! – хмуро прорычал Косарь.
– Что? Разве я вру? Ты ж сам в её доме был, поди лучше меня знаешь как она жила. Вот и скажи нам, бедствовала или как.
Смешно. Даже слишком. Двести тысяч плюс ещё чуть – чуть – всё, что взяла себе. По сравнению с тем, сколько отдала Вешенке – копейки. Да и взяла-то их потому, что Косарь настоял.
– Любка! – шикнул на девицу староста.
– Погубит она нас, – убеждённо ответила та. – Точно погубит. И пользы от неё больше нет. Значит, гнать надо, в три
От затрещины Косаря Любка увернулась чудом. А я смотрела на хорошенькую девушку с рыжими волосами и глазам не верила.
– Окажись на её месте прежняя колдунья, так сама бы ушла, – заключила Любка. – Потому как совестливая была! А эта бесстыжая.
– А ну цыц! – взревел Косарь, медленно наступая на сестру. – Что ты понимаешь, дура? Или память у тебя короткая, а?
– Память моя подлинней твоей будет!
– Любка! Выпорю!
В семейную разборку вступился отец. Такой же массивный и светловолосый, как Косарь. Он без труда ухватил дочь за косу, тут же приложил по заду. Девица запищала, как придушенный цыплёнок.
– Дура! – досадливо пробасил Косарь, сплюнул под ноги.
– Всё, расходимся, – в тон ему сообщил староста. – Неча тут… возмущаться. Как сход решил, так и будет. Эй, Настя, у нас сегодня ночуешь.
Я стояла как громом пришибленная.
С самого начала знала – без волшебной двери я никто. Но почему-то надеялась, что деревенские не предадут. А тут чуть ли ни до драки дошло. И затеяла эту свару не какая-то посторонняя девица, а сестра Косаря.
– Настя, ты идёшь? – ласково позвала старостиха.
Я мотнула головой и побрела к лесу. На плечи могильной плитой навалилась тоска.
Нет, мне нельзя оставаться в деревне. Не хочу каждый день ловить презрительные взгляды Любки. Рано или поздно, эти взгляды превратятся в сплетни и недобрый шепоток за спиной. Потом, в меня полетят камни. И что бы ни случилось в деревне, я всегда буду виновата, ведь я – не просто девчонка, я – чужая.
Да и смогу ли провести остаток жизни, ковыряясь в навозе? Может и смогу, но проверять это экспериментальным путём совсем не хочется.
Осторожно выудила из кармана связку ключей. Брелок – тойтерьер шкодливо улыбался нарисованным ртом. На миг показалось – собачонка забавляется моими неприятностями, но приступ паранойи развеял подскочивший Косарь.
– Настя, ты куда?
– К себе.
– Но там нельзя жить! Наш курятник и то лучше!
– Пусть.
Я скинула руку здоровяка, которая будто невзначай легла на плечо и прибавила шаг.
Косарь не отвязался, пошёл следом, сопровождая нашу прогулку недовольным сопением. На краю леса я не выдержала, обернулась.
– Косарь, иди домой!
– Я с тобой, – хмуро сообщил он.
– Нет.
– Настя, ну чего ты взъелась?
– Ничего. Мне нужно побыть одной.
– Настя…
Остаток пути преодолели в полном молчании. Косарь даже сопеть перестал, и почти не топал. Попыталась не пустить его в лачугу, но что я могу против громилы, у которого кулачища размером с мою голову?
– Ты что-то задумала, верно? – осторожно начал Косарь, когда я свернулась калачиком на кровати и прикрылась простынкой. Сам сидел на полу, у изголовья. – Ну не молчи, прошу тебя.
– На рассвете я уйду.
– Куда? – бухнул здоровяк.
– Не знаю. Но тут не останусь.
– Но…
– Не уговаривай.
Он и не стал, усмехнулся только:
– Значит вот как. Одна дура сказала, другая поверила?
– Чего ты добиваешься? – не выдержала я.
– Я не хочу тебя потерять.
Здорово. Только этого не хватало.
– Настя, может ты всё-таки объяснишь? Я ведь не отстану. И пока не узнаю что к чему, никуда не пущу. Понадобится – привяжу, как козу, за околицей…
Упрямство Косаря я давно подметила – если нужно, парень готов стоять на своём до посинения. Такого даже танк не подвинет. Да и сбегать от него бессмысленно, всё равно найдёт – он, в отличие от меня, знает эту местность, как свои пять пальцев. Если действительно хочу уйти, придётся договариваться.
– Ладно. Но ответь сперва на один вопрос… – при мысли о том, что Косарь подтвердит догадку, к горлу подкатил ком. Я закашлялась, попыталась прогнать подступившие слёзы. – Как звали прежнюю колдунью?
– Баба Саша, – невозмутимо ответил парень.
Чёрт, ну почему не задала этот вопрос раньше?..
В детстве всегда казалось, будто от прабабушки пахнет морем. Иногда, она дарила нам с сестрой красивые ракушки, таких ни у кого не было. Ещё, баба Саша часто угощала очень вкусным хлебом и рыбными пирогами, а мама выпытывала, как испечь такую вкуснотень. Потом насиловала духовку, но ей этот подвиг кулинарии никогда не удавался. Конечно, ведь пироги не прабабушка пекла, а одна из местных хозяек, и не в духовке, в печи. А пять лет назад баба Саша начала чахнуть. Внезапно, без видимых причин. И плакала. Каждый день в слезах проводила. Через три с половиной года угасла совсем.
– Баба Саша умерла, – зачем-то сказала я.
– Мы так и думали, – грустно отозвался Косарь.
– Как ты узнал, что мы с ней знакомы?
– Так… Когда ты в первый раз в деревню пошла, на тебе её юбка была. Это все заметили.
– А почему не сказали?
– А зачем?
Да уж, действительно… Впрочем, на месте жителей Вешенки, я бы тоже не удивилась.
Благодаря Косарю, кусочки мозаики состыковались. Под бдительным взглядом парня, я начала рассуждать вслух. Итак…
Ключи, которые потеряла блондинка, и впрямь волшебные.