"Фантастика 2024-18". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Обрин допивает вино и со стуком ставит стакан.
— Для этого мир должен оказаться на грани войны, Сибил. Большой войны, только тогда операция «Мегиддо» приобретает смысл.
Сибил глядит ему в глаза — серые и более мятежные, чем у неё. Они всегда ей нравились…
— Так и будет, — вздыхает она. — В рамках проекта «Мегиддо» мы просчитывали три варианта: Северная Корея, Китай и Россия. Так вот, Обри, это будет Россия. ЦРУ готовит против неё сложную операцию, но результаты выйдут за рамки их прогнозов. Произойдёт жуткий переполох…
Сибил чувствует озноб, снова видя, как из туч падает механическая стрекоза. Медленно, плавно, по спирали скрываясь в непроглядной тьме…
Она привычным усилием воли берёт себя в руки и продолжает:
— Стоит лишь подтолкнуть… Трудно будет подключиться к SBIRS?
— К спутниковой системе раннего обнаружения пусков ракет? — серые глаза Обрина темнеют. — Это сложно, да и нерационально. Хотя дезинформацию придётся подбросить, чтобы потратили время на анализ. В основном поработаем с линиями передачи данных с радаров NWS и JSS [10] .Там легче исказить информацию в нужную сторону и сгенерировать ложные сигналы о нападении. Потом, надо обновить программы, призванные обмануть компьютеры в центре управления NORAD… Самое слабое звено системы, как всегда, — принимающие решения люди. Они просто не успеют осмыслить ситуацию, для них всё будет разворачиваться с молниеносной быстротой. Если наша атака произойдёт во время реального кризиса, то даже USCYBERCOM [11] не успеет ничего предпринять: вероятность возникновения войны-судороги почти стопроцентная…
10
NWS — North Warning System (Северная система предупреждения). JSS — Joint Surveillance System (Совместная система наблюдения).
11
USCYBERCOM — Кибернетическое командование Соединённых Штатов.
— Да, мы это просчитывали. — Сибил не оставляет дрожь, но теперь скорее от возбуждения. — Есть ли прогноз по военному потенциалу России?
— Только двухлетней давности, мы ведь практически отказались от «Мегиддо». Средства гарантированно успешного нападения у Штатов развёрнуты не полностью, и русские смогут ответить. Они способны лишь на ограниченный ответный удар, но грабительская западная цивилизация серьёзно пострадает.
— Ты молодец, Обри! Сколько времени нужно для подготовки?
Обрин медлит:
— Это зависит от того, сколько средств нам выделит руководство. Чтобы купить бот-сети для распределённой атаки, нужно немало.
Сибил горько улыбается. Если бы он знал, что всё руководство — это она. Но нельзя доверяться даже Обрину, иначе возникнет слишком много вопросов! Хотя всё сводятся к одному: кто ты, Растус?..
Она не может отказать себе в удовольствии, обмакивает палец в вино и пишет цифру на поверхности стола. Сразу стирает салфеткой.
— В течение двух-трёх дней, на разные счета.
Обрин втягивает воздух и вертит стакан, костяшки пальцев белеют. Сибил пугается, что сейчас брызнут осколки стекла, но Обрин осторожно ставит стакан обратно.
— Ничего себе! — выдыхает он.
— Они рассчитывают получить больше на падении фондового рынка. Не забудьте про себя. Пусть ребята по-прежнему играют на понижение, только готовятся к ещё более грандиозному краху. Никаких долларов и ценных бумаг. Золото, алмазы, платина, и тому подобное. Отчёта от вас не потребуют.
Она видит, как ошеломлён Обрин. И как быстро берёт себя в руки. А ведь здесь не дипломат со стодолларовыми купюрами.
— Сколько времени до той операции ЦРУ?
— Около месяца. — Сибил допивает вино и чувствует, как из желудка распространяется приятное тепло, а следом расслабляется и всё тело. — Точнее сообщу позже. Будем общаться в режиме реального времени через глубокий Инет, но никаких упоминаний о «Мегиддо». Детали связи оговорим подробно, поэтому и вызвала тебя на Кипр. Заодно отдохнёшь пару дней.
— Только для этого? — в голосе Обрина слышится разочарование, и Сибил чувствует горячий ток сквозь тело… Жаль, что не сделала причёску поэффектнее.
— Посмотрим, — лукаво улыбается она.
Снова глядит на белеющие гребни волн. Наверное, такой же чередой они шли, когда на эти берега из морской пены выступила Афродита. А потом, должно быть, вернулась обратно в море, потому что мир сделался унылым и серым…
— А ты… это всё из-за сына?
Вопрос Обрина отдаётся болезненным эхом в пустоте внутри, которую она долго училась не замечать. Но Обрин получил право прикоснуться к этой пустоте.
— Не только, — неохотно говорит она. — Конечно, это отвратительно, когда люди гибнут из-за интересов нефтяных магнатов. Но вспомни, студентами мы мечтали о справедливом и радостном мире, а вместо этого получили мир, где господствует плутократия и идут нескончаемые войны: нефтяные, финансовые, информационные… Совсем не тот мир.
Она хочет добавить: «где Афродита снова бы вышла из пены», но не решается. Слишком много времени и сил ушло, чтобы научиться всегда выглядеть бесстрастной. Однако теперь близится конец, и она позволяет себе горько улыбнуться:
— Скоро наш мир переменится, Обри. Надеюсь, в этом новом мире мы встретимся. Не знаю только, будет ли он прекрасным…
Словно чёрное крыло взмахивает перед глазами, снова холодом трогает корни волос, и она медлит.
— В тот день, если увидишь чёрный свет, то беги. Не оставайся в сумраке.
Брови Обрина недоуменно сдвигаются, а потом он улыбается — грустной и бесшабашной улыбкой, которую так любит Сибил.
— Не останусь, Сибил. Но битва при Мегиддо пока не началась, и у нас ещё есть время. Пойдём.
Они встают, и косой солнечный свет падает на волны и белый город. Идут по набережной, держась за руки, — пара средних лет, ненадолго сбежавшая от мирской суеты на остров богини любви Афродиты…
Но теперь я знаю, кто на самом деле оседлает бурю…
Тихо журчит вода, бледные цветы покачиваются под ветерком. Немного похоже на заросли асфоделей по берегам Стикса. Никогда не думал, что штаб-квартира ЦРУ находится в таком красивом и безмятежном месте.
Точнее, находилась.
Больше я не вернусь в эту безмятежности кладбища. Здесь зародились планы тех, кто хотел оседлать бурю, и здесь они покоятся…
Я «смещаюсь» в своё время, а точнее — в поток времени Сада, который течёт синхронно земному. В точности синхронным он не бывает, разница составляет от нескольких минут до нескольких часов, но это уже другая история…
Сразу становится зябко, хотя наружная температура здесь ни при чём. В сумраке над землёй неприятно серебрятся щупальца тумана. И здесь перед застеклённой аркой входа растут цветы, но они чёрные и сумрачной волной захлёстывают двери. Под аркой непроглядная тьма, а над головой мрачным пологом нависает небо.