"Фантастика 2024-64". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Я выполнил, что попросила Худалова, и она слегка стукнув фужером, горлышко бутылки, отпила алкоголь и продолжила говорить, под неутихающие залпы салюта:
— Вы и сами видите Григорий, какова Роза. Нежная и воздушная, словно невинный ребёнок, которая обрела своё счастье в лице Николая. Дав и Коли счастье в своём лице.
Боюсь даже представить, что будет, если их разлучат, и Роза станет как когда-то Дарья, инструментом выгоды. Я приложу все усилия для их счастья. Но боюсь, одной меня может не хватить. Хотя Николай, как и вы, Григорий, всегда можете рассчитывать на моё плечо.
Ох, —
— За счастье молодых. — Поднёс я горлышко бутылки к губам и сделал несколько больших глотков, а Худалова осушила фужер залпом.
— Григорий идите к нам! — кричала Роза, махая мне рукой радостно улыбаясь при этом. — Сейчас поедем с горы кататься! Сани уже ждут! Будьте уверены, я вас точно обгоню.
Я шагнул к своим друзьям под последние опадающие искры салюта, смотря в их счастливые безмятежные лица, к которым присоединились Ефим и Дарья. Создавая тем самым словно контраст двух возможных исходов одного события.
Отгремели праздничные дни, и вот я оказался вновь в Николаевской гимназии.
Начались обычные учебные будни, где я посещал уроки, после которых шли негласные занятия, на которых нагрузка как мне показалась, выросла вдвое. Это было сильно заметно по измотанным гимназистам, которых инструктора на своих занятиях стали гонять в хвост и гриву, после чего многие даже не могли нормально покинуть тренировочные залы.
При этом мои занятия с княжной пока не велись, так как после отдыха в усадьбе Негиной пожилая женщина, так и не вернулась пока в стены гимназии.
Выдавшееся мне свободное время, я тратил на собственные тренировки, где закреплял выученные знания, или постигал не изученные техники.
Ночами же перед сном я думал над так и не оставлявшим меня разговором с Худаловой в новогоднюю ночь. Однако как я не размышлял над сложившейся ситуацией вокруг Николая и Розы. Я не мог найти ответа как я могу им помочь, если даже княжна была неуверенна в своих силах.
В такие минуты червь моей беспомощности грыз меня изнутри, то и дело, поднимая историю Дарьи накладывая её на Розу, которая, как и Николай стала моим другом.
А первого февраля прогремела новость, которая стала для всех шоком.
Всем в течение дня пройти в учебную канцелярию и получить направления на несение практики. Данное объявление было как гром средь ясного неба, ведь никто не ожидал, что практика начнётся зимой.
Когда я одним из самых первых попал в учебную часть, то мне вручили бумагу на моё имя, заверенную несколькими печатями.
Также мне выдали небольшую бумажку наподобие почтового извещения, которое гласило, что мне нужно завтра в шесть утра отбыть от центральных ворот гимназии в Петербург, где моей конечной точкой прибытия должен был стать двенадцатый отдел полицейской канцелярии.
Рекомендую
Аннотация: Моё кредо — эргономичность во всём. Этого требует моя профессия, ведь я — киллер экстра-класса. Вот только не ожидал, что меня подставит контора, на которую я работал пятнадцать лет! А что окажусь в другом мире, где правят аристократические кланы, а окружённый крепостной стеной город атакуют полчища гулей — тем более. Теперь мне, последнему из рода, нужно выжить и овладеть местной магией, ведь вокруг — одни враги, жаждущие моей скорейшей гибели. Но тот, кого прозвали Зодчим смерти, не доставит ублюдкам такого удовольствия!
Глава 20. Закоулки Петербурга, или в преддверии ночи огня.
Я неспешно шёл по оживленной улице Петербурга.
Вот как несколько дней назад я прибыл в распоряжение двенадцатого отдела полицейской канцелярии, где меня переодели в серую зимнюю форму городового низшего оклада, и заявили мне, что я буду выполнять функцию патрульного.
Вот, правда мундир и шинель мне выдали без единого опознавательного знака, а вместе с ней красную повязку на плечо, и бумагу, что я имею право носить эту форму.
Кроме красной повязки дружинника, я получил ещё простецкую саблю. Ну, хоть на этом спасибо.
Потом меня проводили в общежитие при канцелярии, где проживали как студенты, так и приезжие на время службы в Петербурге полицейские.
Комнаты тут больше напоминали казармы на десять коек, чем обычную общагу.
А дальше началась моя практика, которая заключалась в постоянном хождении по городу и предотвращении беспорядков, если таковые имелись.
Однако за три дня моего бесцельного хождения по улицам города, я не участвовал ни в одном конфликте.
Конечно, я ходил ни один. Каждый раз, когда я должен был идти в патруль, меня прикрепляли к городовым, которым я и должен был помогать.
Вот и сейчас я брёл чуть позади трёх городовых низшего оклада, которые по факту были рядовыми.
Время было уже позднее, и всюду горели фонари. Люди, проходящие мимо, с вялым интересом кидали на меня взгляды, и шли дальше по своим делам.
Также за это время я видел в городе гимназистов Николаевской гимназии. Парни из нашего учебного заведения как я понял, также были прикомандированы к другим полицейским отделам, ибо выгладили они, как и я. Но были и такие которые попали в военные части, и сейчас находились в воинских формированиях города, рядом с которыми и патрулировали местность.
И ещё один удивительный факт, который меня поразил, пока я блуждал по огромному городу, был в том, что я видел в рядах полиции девушек. Вот только они были при странных погонах в отличие от нас, не имеющих, каких либо знаков отличия.
Проходя очередную улицу, из дома с большими дверями выскочил мужчина в фартуке, и стал лихорадочно крутить головой, но стоило ему увидеть наш патруль, как его ноги сорвались с места.
— Ваши благородия! — подлетел к нам мужчина за сорок. — Пойдёмте быстрее со мной. Там дебош!