"Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— На двор? Это в туалет в смысле? — сообразил Шатун. — Так зачем горшок. Я ж вроде уже в себя пришел. Сам как-нибудь доберусь, — зачастил он, смутившись.
— Глупый не будь, — чуть усмехнувшись, отмахнулась женщина. — Я тебя два месяца лечила.
— Все равно теперь это будет неправильно, — буркнул Шатун, упрямо набычившись.
— Глупый не будь. Кость еще плохо зажил. Хочешь еще полгода у меня валяться? Делай, как сказано, — отрезала она, направляясь к дверям.
«Что-то у меня вообще концы с концами не вяжутся, — подумал лейтенант, прихлебывая крепкий чай. — Вся посуда кустарного производства. Продукты явно свежие. Дом — обычная
За размышлениями Шатун допил чай, вылизал плошку с медом и, кое-как переложив поднос на пол у лежанки, незаметно для себя уснул.
Спустя еще две недели Шатун уже почти уверенно ковылял по дому, опираясь на самодельные костыли. От долгого лежания мышцы сильно ослабли, и теперь ему приходилось старательно возвращать себе былую форму. Так что, едва встав на ноги, хоть и на четыре вместо привычных двух, лейтенант с остервенением занялся мелкими домашними делами. С утра до вечера что-то чинил, рубил на дрова валежник и даже пытался носить из ручья воду, но тут он был послан хозяйкой далеко и на долго.
Попутно Шатун пытался решить вопрос, где он все-таки оказался. К его огромному удивлению, весь домашний инструмент был сделан кустарно. Это наводило лейтенанта на странные мысли, но он старательно гнал их от себя, все еще надеясь однажды вернуться. И домой, и на службу. Мысли о доме посещали его все чаще. Парень заканчивал школу, когда не стало отца. Трое каких-то отморозков в пьяном состоянии сбили его зимой машиной на пешеходном переходе и, даже не остановившись, уехали. Был поздний вечер, и прохожих на улицах почти не было.
В итоге отец так и замерз, лежа на краю проезжей части. После похорон мать рвала жилы, пытаясь прокормить его и двух младших сестренок. Понимая, что долго так продолжаться не может, Шатун подал заявление в военное училище. Благо учиться ему всегда нравилось, и с успеваемостью все было в порядке. Да и со спортом он всегда дружил. К выпускному классу у парня уже был выполнен норматив кандидата в мастера спорта по самбо, а перед этим успел получить разряд по боксу.
К тому же, чтобы хоть как-то иногда радовать младших сестренок, он выучился стрелять и частенько в тирах выбивал призы, которые тут же отдавал девчонкам. В общем, ему было о ком беспокоиться. Хотя, даже если его признают погибшим, то семье будут выплачивать хоть и небольшую, но регулярную пенсию. А значит, даже находясь непонятно где, он все равно будет помогать своим близким.
Желание отправиться в расположение ближайшей воинской части Шатун вынужден был подавлять усилием воли, отлично понимая, что в таком состоянии далеко не уйдет. Имея рост под метр девяносто и вес под сотню кило, он превратился в бледную тень самого себя. Ребра можно было пересчитать даже через рубашку. Еще только начав перемещаться по дому, он попытался осмотреть себя и был неприятно поражен как состоянием тела, так и его внешним видом.
Осколки буквально изрешетили ноги, руки и лицо. Торс был прикрыт бронежилетом, так что жизненно важные органы не пострадали, а вот конечности были просто изуродованы. Но к его огромному удивлению, ни сухожилия, ни суставы серьезно
Однажды попробовав улыбнуться своей спасительнице, Шатун вдруг понял, что мышцы лица болезненно дергаются, вызывая вместо улыбки странную гримасу. Глянув на себя в ведро с водой, лейтенант охнул и тихо выругался. От него прежнего остались жалкие ошметки. Осколки не задели только среднюю часть лица, которую он успел прикрыть предплечьем во время взрыва. С поверхности воды на него смотрело настоящее чудовище. Теперь лейтенанту стало понятно, почему хозяйка так уверенно сказала, что глаза целы, а про остальное он и сам узнает.
Взяв себя в руки, Шатун снова подошел к ведру и, всмотревшись в свое отражение, еле слышно прошептал:
— Ну, хоть по глазам узнать можно.
Тут он был прав на все сто. Его глаза трудно было перепутать с чьими-то другими. Эта особенность передавалась в их семье по мужской линии. Все мужчины, начиная с прадеда, имели разный цвет глаз. Правый был янтарного, почти медового цвета, а левый — синий, аж до фиолетового оттенка. Из-за этой особенности его даже не хотели переводить в роту спецназа, но физические и умственные показатели юного лейтенанта перевесили.
И вот теперь, глядя на свое отражение, Шатун едва сдерживался, чтобы не завыть в голос. От некогда молодого, бравого офицера остались одни воспоминания. Не удержавшись, Шатун с тихим стоном сунул голову в то самое ведро. Простояв так, сколько мог выдержать, он выпрямился и, стряхнув с лица капли воды, глухо зарычал.
— С лица воды не пить, — послышался тихий голос хозяйки. — Ты мужчина. Руки есть, ноги есть, голова работает. Да и там, — она с мимолетной усмешкой кивнула куда-то вниз, — все работает. Проживешь. Ты молодой, привыкнешь.
Развернувшись, Хизарат отправилась в сарай, где держала коз и кур.
— Права ты, хозяйка, — еле слышно выдохнул Шатун, усилием воли беря себя в руки. — Во всем права. С лица воду не пить. И еще права, что я мужик, а значит, должен сделать все, чтобы стать прежним. Если не внешне, то хотя бы физической формой.
С того дня Шатун начал делать все, чтобы снова стать самим собой. И хотя серьезные нагрузки ему еще были противопоказаны, но начинать с чего-то было нужно. Вот и стал он нагружать себя всякой домашней работой. До боли, до кровавой пелены в глазах. Глядя на его усилия, хозяйка только головой качала, но в процесс не вмешивалась. Только вечерами, осматривая его раны, он что-то тихо бурчала себе под нос и регулярно спрашивала, что болит.
Еще через месяц Шатун избавился, наконец, от опостылевших костылей и занялся собой с полной отдачей. И хотя ноги после ранения все еще плохо слушались, лейтенант не унывал. Дело пошло на лад.
Оставалось только выяснить, где он все-таки оказался, и отправиться обратно. Но вот в этом и состояла главная сложность. Хозяйка не могла толком объяснить, в какой стороне находится ближайший город.
По ее собственным словам, сама она никогда там не была, а всех пациентов ей привозят на дом. В крайнем случае ездила в соседние аулы, да и то только, чтобы провести первичный осмотр. К огромному изумлению Шатуна, лечила женщина по-настоящему. Без дураков. Ее познания трав и отваров привели его в настоящее изумление. На глазах лейтенанта женщина сумела купировать последствия инсульта у пожилого мужчины, которого привез сын.