"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Аминь!
– встрял неугомонный Ушастый.
Экспедиция крепко устала и не заставила себя долго уговаривать. Уже через полчаса в тесноватом доме вообще ступить было некуда: все лежали бок о бок, с головами на рюкзаках и автоматами под правой рукой.
– Сапоги бы снять.
– сонно помечтал Ниндзя.
– Ага, чтоб мы тут задохнулись.
– не менее сонно парировал Ушастый.
– Спи давай, ловец наслаждений…
Послышалось хоровое сопение.
Старик и Гоблин сидели у разбитых окон и молча смотрели на темнеющее небо, поросшую мелкими кустиками дорогу, темнеющую стену ельника, в котором произошла встреча с несчастной жертвой гриба.
– Ты здесь
Гоблин – жилистый высокий мужик, скорее выносливый, чем сильный. Тёмное лицо, густые брови. Обладает своеобразным чувством «чёрного юмора», за что и получил прозвище. Иногда вставляет в речь невесть откуда нахватанные польские словечки. Прошлой жизни не скрывает, но и в подробности о ней не вдаётся. Угодил в тюрьму в двадцать два года как «стрелочник» за нарушение начальством правил техники безопасности на стройке, в результате чего кто-то погиб. По какой-то нелепой случайности был отправлен вместе с закоренелыми уголовниками в Зону. Раненым пробился к Лукьяновке, но тамошние порядки ему претили. С первым же караваном ушёл в Черново. Умелый охотник, трудолюбивый и старательный рабочий, но заготовка мяса и колка дров при Пельменевском «ресторане» для него работа, а не призвание.
– Поэт…
– Ну тебя, я ж серьёзно. Вот вспоминаю, что до Зоны было и, не поверишь, ничего доброго в памяти вовсе не возникает… как там по школьной программе, в «Ревизоре»-то… одни рыла, рыла, рыла кругом. Мне вот ровно тридцать. Первые десять лет – вроде ничего, а потом – только дерьмо кругом, по макушку в нём сидишь, захлёбываешься. Одноклассники – малолетние пивные алкоголики, одноклассницы – сопливые шлюшки. телевизор тебе тоже сплошь о дерьме – о банкирах, киллерах, проститутках, президенте. Чистого ничего не осталось. То есть вообще. А вот тебе «Двенадцатый канал»! А вот тебе реклама! А вот тебе мультики для дебилов! Учительница, идиотка старая, повесила в классе матрас полосатый, ну флажок то есть. Прицепила, когда велели, портрет с крысиной президентской харей. Курицу чернобыльскую, мутанта с двумя головами в рамочке поместила, текст гимна вывесила. И давай патриотизьм воспитывать, пся крев. А зачем ей? Сама ведь во всю эту лабуду не верит. И хоть бы из-за денег, так нет – ни хрена ж не платят, сосиски из генетически модифицированной макулатуры жрёт, в китайских пластмассовых лаптях ходит. А вздумаешь ей что сказать, так сразу включается, словно магнитфон и начинает, и начинает… Зудит: такие, как ты, мол, против наконец наступивших порядка и стабильности, тебе, мол, плохо, когда демократической и процветающей родине хорошо… Ну дура и дура! Какая, на фиг у меня родина? Что у меня в этой родине? Всё разворовано, а что украсть нельзя, то обгажено сволочью этой, хозяйчиками жизни…
С ума сойти: стукнуло двадцать, а показалось, что первых десяти детских лет не было вовсе. А что потом было – как в тюремную зону попал, а из неё – в аномальную… Этого даже вспоминать не желаю заостатне… напоследок…
– Что значит «напоследок»?
– насторожился Старик.
– Погибать мне скоро.
– буднично ответил Гоблин.
– Эй!
– опешил Старик.
– Эй! Ты чего? Брось себя на такое настраивать.
– Да не настраиваю я. Тут, в Зоне, понимаешь, во мне что-то вроде будильника образовалось. На циферблате последние деления пошли, скоро зазвонит.
– Типун на язык!
– от чистого сердца пожелал Старик.
– Несешь черт-те что.
– Замнём.
– равнодушно согласился Гоблин.
– То вшистко едно, панове… Подымлю-ка лучше…
Они замолчали. Гоблин выпускал в окно синие струи табачного дыма. Когда сигарета была докурена до фильтра, он привстал, щелчком отправил ее в разбитую форточку, да так и замер.
– «Кошачий глаз» рядом?
– шёпотом спросил он.
Старик проворно вынул цифровой бинокль ночного видения.
– А ну, глянь вон туда.
С тихим жужжанием бинокль сфокусировался и в зеленом поле чуть левее сухих сосен Старик увидел копошившийся комок.
– Кто там?
– Не разобрать.
– ответил Старик.
– Ох ты!
И без бинокля было видно, как вспыхнул живой факел. Черный комок на мгновение замер, объятый огнём, затем, растопырив длинные конечности, задёргался и издал самый страшный вопль, который Старику приходилось слышать в жизни. Безысходный, тягучий вой эхом пронесся над пустошью, завершился диким взвизгом, а рухнувший наземь комок продолжал пылать.
– А? Чего?
– Стиляга с закрытыми глазами сел на полу.
– Кого?
– Спи-спи, всё в порядке. До смены далеко.
Территория бывшего СССР Сибирь Усть-Хамский район Хамской области Аномальная Зона внеземного происхождения Блохино 06 час 25 минут 14 августа 2007 г.
– Доброго ранку вельможному панству!
– пожелал Гоблин.
– И вам того же, пан Гоблин.
– ответил за всех Тихоня.
– Как после дежурства спалося-почивалося?
– Дзенькую, пан Тихоня, бардзо добже. Однако, пся крев, дворецкий сызнова поутру ужрался шампанским и не выгулял мою любимую борзую…
– В колодец не лезьте.
– наставлял Выхухоль.
– Бог весть что там, не нравится он мне. Умываться топайте к канаве, там чистая дождевая вода, проверено. Эй, вы трое, идите оба сюда, я тебе говорю! Автоматы снимите с предохранителей, разгильдяи!
– Фляжки не заполняйте, -предостерёг Старик, с отвращением потирая небритые щёки, -впереди должен быть хороший пруд с ключами на берегу.
– Откуда знаешь?
– поразился Водила.
– Наитие у него.
– пояснил зевающий Тихоня.
– Знаешь, что это такое? Предупреждаю, с интимом не имеет ничего общего.
Через четверть часа в избе появился встревоженный Крест. Он забыл пригнуться, стукнулся теменем о косяк, но даже не заметил этого. Тыкая пальцем в сторону каждого из присутствующих и шевеля губами, пересчитал всех.
– Чего ты?
– спросил Выхухоль.
Крест, не отвечая, вышел, за полуоткрытой дверью послышался его озабоченный голос. Потом он вновь протиснулся из сеней, отодвинув замешкавшегося Стилягу.
– Сопля исчез.
– объявил он.
– То есть как «исчез»?
– спросил Редька.
– Незаметно. Всё время с подъёма толкался то с одними, то с другими. А сейчас нет его.
Выхухоль злобно сплюнул.
– Старик, Редька и Тихоня остаются здесь на связи с включёнными КПК.
– рявкнул он. – Я, Ушастый, Гоблин, Стиляга, Хоботяра, Крест – от избы налево и по часовой стрелке. Остальным – направо. Предохранители – в положение стрельба очередями. Ищем Соплю в радиусе ста пятидесяти метров. Не зевать, в аномалии не прыгать.