"Фантастика 2024-98". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Не скучно?
— Не, прикольно! У нас бы на такую херню никто не пришёл, а здесь толпами валят! Сегодня ещё немного людей, а в первую ночь — чуть ли не на голове у меня сидели. За три часа до начала просмотра уже не пробиться было! Видимо, кто мог — уже посмотрели, некоторые по второму разу приходят, спрашивают, когда репертуар поменяем! — засмеялся Евгений.
— А там что за сходняк? — кивнул я на группу, человек в пятьдесят, с самодельными плакатами, слушавшую оратора.
Крупный лысый мужчина яростно размахивал кулаками
— Кандидат от оппозиции агитирует не верить официальной пропаганде, — пожал плечами Чёрный.
До начала сеанса оставалось с полчаса, и мы с Наташей решили поглядеть на местных оппозиционеров и послушать их аргументы.
В общем-то, ничего нового. Как обычно, сборище непризнанных гениев, городских сумасшедших и прочих обиженных властью и природой субъектов. Объединённых только идеей «разрушить до основанья, а потом…». Потом, по их словам, придёт какой-нибудь добрый дядя и поведёт всех в счастливое либерально-капиталистическое будущее, где каждый будет есть досыта, спать без просыпа и прикуривать от сторублёвых купюр, поскольку богатыми собственниками заводов, газет, пароходов станут буквально все. А сейчас это недоступно из-за того, что глупым (по другой версии — злонамеренным) правителям и чиновникам выгодно держать народ «безмолвными рабами, работающими за похлёбку».
Нас, несмотря на отпущенные мной в Москве усы, узнали немедленно, и лысый кандидат в депутаты тут же разразился тирадой о том, что прислужники кровавой тирании пришли, чтобы сорвать митинг свободных людей. Покраснев от натуги, он ещё минут десять выкрикивал свою чушь, и Наташа, заскучав, потянула меня назад.
Но я оставил её на попечение Анатолия с Женей, а сам быстренько смотался до машины и обратно. Пока появилась идея, надо её попытаться реализовать.
— Жень, а кто распоряжается показом?
— В смысле?
— Ну, хочу, чтобы ты «в нагрузку» ещё одно кино прокрутил.
— Да никто не распоряжается! Мне задачу поставили эту документалку крутить, пока зрители есть, а больше никаких распоряжений не было. А что за кино?
— Художественное! — подмигнув, показал я коробочку принесённого из машины фильма.
— Класс!
— Если кто-то попробует наехать на тебя за нарушение репертуара, сошлись на меня! И это… дай мне микрофон, я анонс сделаю.
Коробочка с диском перекочевала в руки Евгения, а микрофон — в мои.
— Товарищи, минутку внимания! Меня зовут Колесов Николай Валерьевич, многие обо мне слышали, кто-то читал в газетах. Я тут десять минут назад подходил к участникам встречи с нашим уважаемым кандидатом в депутаты, которые считают, что фильм, на просмотр которого вы пришли, является антинародной пропагандой. И показывают его для того, чтобы зазомбировать вас, увести от истины, которая лежит в приверженности идеям либеральной экономики. И лишь окончательный слом действующей модели общества, полный переход к либеральной экономике приведёт
Вы не возражаете против того, что перед демонстрацией «пропагандистской агитки», как называет наш уважаемый кандидат в депутаты документальный фильм «СССР-Россия, 1982-2001. Год за годом», вам покажут художественный фильм, снятый в Российской Федерации? Один из наиболее ярких, популярных в современной России. О парне, вернувшемся домой после службы в армии. Снят он был в 1997 году, на шестой год после перехода Российской Федерации к капитализму. Сразу предупреждаю: из-за этого вам придётся задержаться здесь, на площади, на лишних полтора часа. Не пугает вас это?
Судя по возгласам, не пугает! Тогда попрошу господ либералов присоединиться к просмотру тех реалий, которые ждут общество, если оно пойдёт по указываемой ими дороге!
Не зря дедушка Ленин придавал столько значения «важнейшему из всех искусств»! История Данилы Бодрова (вы правильно догадались, что крутили в этот вечер фильм «Брат») потрясла даже всегда спокойного Чёрного. Ведь если нас, живших в это время, трогает лишь сила характера и изобретательность Данилы-боевика, то людей, никогда не знавших о существовании «лихих 90-х», поразила сама обстановка, в которой происходило действие.
— Слушай, а насколько это всё реально? — нервно куря сигарету, спросил меня Анатолий, когда на экране уже хоронили «дорогого Леонида Ильича». — Ну, все эти бандиты, стрельба, живущие на кладбище бывшие инженеры…
— Абсолютно реально! Так и было. Сейчас стало чуть лучше, но нищие врачи и учителя, получающие копейки инженеры, развалины на месте бывших заводов — до сих пор реальность, — кивнула Наташа. — Как и бандиты, раскатывающие на шикарных иномарках и время от времени отстреливающие друг друга и тех, кто им не нравится.
— П*здец! Ой, извини, Наташенька! Да хрен я за этого Кокоткина теперь проголосую! И всей родне и друзьям запрещу за него голосовать.
— За кого?
— Да за этого кандидата в депутаты, которого вы ходили слушать! — махнул рукой Толик в сторону импровизированной трибуны, с которой полтора часа назад вещал лысый кандидат.
— А собирался, что ли?
— Ну… Сомневался. Говорит он, зараза, красиво!
Советск, 36 год, 12 сентября, четверг, 04:30
— Ну, и что ты опять натворил?
Воздвиженский хитро щурился, и по его виду было понятно, что он вовсе не собирается он мне давать разгона.
— Вы про ночной сеанс, что ли? Просто предоставил дополнительную информацию для размышлений.
— Тебе «просто», а мне с утра телефон оборвали! Требуют наши, знаешь ли, руководители культуры, организовать приобретение этого фильма для кинопроката. А где я его возьму?
— Да не проблема! Перепишу я его на болванки и раздам, сколько надо…