Фантазии
Шрифт:
— Проверяйте его уроки только в письменном виде.
— Отныне так и поступлю.
На перемене Салли заглянула в шухляду и увидела, что к записке прибавился большой абзац. Она не стала читать. Это написал Пол, потому как-то не хотелось.
Затем начались манеры. Отрабатывали вежливый вопрос — а это еще хуже, чем извинения! Задавать вопросы — все равно, что плавать между трех рифов. Один зовется Хамское Любопытство: «А правда, что ты целовалась с Рупертом? Ну, и как он?!» Другой риф —
Миссис Гейл поделила учеников на пары и раздала бумажки с вопросами. Нужно было добиться ответа, не налетев ни на один из рифов. Та еще задачка, особенно если учесть, что Салли оказалась в паре с Эммой. Салли подумала: училка нарочно сделала так, отомстила за то, что я не смогла сократить дробь… Однако Эмма вела себя до странности прилично — может, потому, что сасквайра не было рядом.
— Салли, не спрашивай про цену платья. Я скажу — ты скиснешь.
— Но тут велено узнать.
— Спроси как-нибудь хитро, не в лоб.
Мимо как раз проходила учительница, и Салли осенило:
— Не правда ли, миссис Гейл роскошно одета?
— О, да!
— А не у одного ли портного вы заказывали платья?
— Ах, Салли, ты мне безбожно льстишь.
Под конец урока грузный ревизор снова обратил на нее внимание:
— У вас хорошая память, сударыня. Скажите-ка, что вы изучили неделю назад?
— На уроке манер?.. Извинения.
— Прекрасная тема. Не покажете ли, как вы это делаете?
Миссис Гейл держала ухо востро:
— Боюсь, мастер, это плохая идея. Салли — слишком гордая девица, за весь урок я так и не выбила у нее извинений.
— Миссис Гейл, мы простили вам одного любимчика, но второй — явное излишество. Не мешайте, будьте добры. Итак, Салли?..
Она поискала, за что бы достойно извиниться. Нелегкая задача, ведь ревизор оказался приятным человеком. Салли его не злила, и просить прощения было решительно не за что. Хотя, одна идея возникла:
— Мастер, в ящике моей парты лежит одна записка. Простите, но мне не терпится прочесть ее.
Ревизор рассмеялся:
— Прошу.
Она вернулась за парту, достала сочинение и все же прочла последний абзац.
«Верно, у леди не хватало двух пальцев. А также зубов, ногтей и кусков кожи. Рыцарь не опоздал: он был рядом, пока его друзья пытали леди. Потом ушел на войну, а вернулся, когда проиграл. Он сказал ей: «Родной душе можно все простить», — и показал свою ладонь. У него тоже не было двух пальцев».
Салли подумала: какая же я дура. Это точно писал не Пол. Ни один Пол на свете не написал бы такого.
Урок окончился, и в класс вошел отец Бартлби, который доселе скрывался в учительской.
— Дети, не разбегайтесь! Господа ревизоры хотят задать вам пару вопросов!
Грузный возразил:
— Нет, отче, к детям вопросов не имеем.
Миссис Гейл покачала головой:
— Приношу извинения, мастер. Они позабывали все на свете. Понимаю ваше нежелание терзать их и себя.
Лицо ревизора вытянулось от удивления:
— О чем вы, сударыня? Да, забыли, где находится Рей-Рой… Но ваши ученики применяют знания в обычной жизни. Они шлют друг другу записки! Общаются в письменном виде, по своей доброй воле — вы осознаете это? Подобное встретишь в одной школе из двадцати!
— Э… мне казалось, это обычное дело…
— И таблица квадратов — тоже обычное дело? И уроки манер, достойные дворянского сословия? Миссис Гейл, в школе третьего ранга не требуется ничего подобного.
Отец Бартлби поспешил вмешаться:
— Не стоит ли в таком случае присвоить нам второй ранг?
— Об этом я и размышляю. Вы получите двойную дотацию, но должны будете ввести в программу физику и историю. Найдете достойного преподавателя этих предметов?
Отец Бартлби украдкой глянул на миссис Гейл.
— Что?.. Нет, отче, нет, простите! Даже гребцам на галерах позволена передышка! Я в физике — как рыба в лесу!
— Тогда по рукам, за вами история.
— Вот тьма…
Священник улыбнулся. Ревизор с часами сказал:
— Господа, число подопечных земель неуклонно растет. Наше министерство обслуживает все больше учебных заведений. Мы печатаем пособия, разрабатываем программы, проводим курсы подготовки учителей… Знаете, в чем мы нуждаемся больше всего? Вовсе не в деньгах, а в кадрах. Умные, образованные и порядочные люди — огромный дефицит. Миссис Гейл, как вы отнесетесь к тому, чтобы приехать в министерство на собеседование? Все дорожные расходы возьмем на себя.
И священник, и учительница разом нахмурились. Она сказала за двоих:
— Мне работать в министерстве?.. А как же школа? Отец Бартлби не справится один.
— С имперской дотацией он сможет найти вам замену.
— Ну, когда найдет… И когда я сочту замену достойной… — сказала миссис Гейл с крайне скептическим видом. — До тех пор, покорно благодарю.
Салли долго ждала, пока все разойдутся. Делала вид, будто правит записи в тетради. Пол сказал ей, собирая вещи:
— Жаль, что не получилось. Будем дальше мучиться с горгульей… Ну, встретимся где обычно?
— Нет, — ответила она.
Эмма кивнула ей на прощанье. Руперт, проходя мимо, опустил глаза. Наконец, ушел и отец Бартлби, провожая ревизоров. Осталась одна миссис Гейл за учительским столом.
— Салли, звезда наша, ты еще долго? Дописывай живее, я домой хочу.
Салли достала сочинение и пошла к столу. С каждым шагом становилось все страшнее. В ярде от учительницы она сникла настолько, что попыталась спрятать лист в рукав.
— А, ты мне ответ сочинила…
Миссис Гейл протянула руку за страницей.