Шрифт:
ФАНТОМ
1
Катя Остапенко сидела в мягком удобном кресле и рассматривала кабинет своего шефа. Комната ничем особо не отличалась от обычного офиса, хотя сама организация, в которой работала девушка, была очень даже особенной. Точнее сказать это была не организация, а орден, и Катя в нем не только работала, но и состояла. Назывался орден «Сит Айри», почему, собственно, никто не знал, может разве что шеф, но тот никогда не говорил. Приняли Катю в ряды ситров (так называли себя члены российской ячейки ордена) еще совсем юной, в 14 лет, почти сразу после того, как она с родителями переехала в Москву. Это был первый и единственный раз, когда Катя общалась с Николаем Владимировичем Сеняевым, главой российской ячейки и в последствие ее шефом. Уже тогда это был почтенный старик с очень умными, пронизывающими и просто таки гипнотическими глазами. Катя не знала, приметили ее уже в Москве, или раньше,
В комнату вошел Сеняев и, поздоровавшись на ходу, прошел через всю комнату и сел за стол напротив Кати.
– Доброе утро. Николай Владимирович.
– Как долетели, Катенька, полет был долгим и, наверное, утомительным? Кажется, новости застали вас в Тибете?
– Да, Николай Владимирович, именно там. Полет был скорее нудным, чем утомительным, тяжело пришлось, когда в спешке спускались с гор, но я к дорогам привыкла, так что все нормально.
– Вы успели найти то, за чем туда отправились? Что за растение вы искали, кажется горицвет монгольский?
– Не совсем так, я искала адонис, ну или горицвет, если хотите, но только золотистый, а не монгольский. И да, я его нашла и собрала немного.
– Это хорошо, Катенька, это очень хорошо, - руки старика были сложены в замок, а подушечки больших пальцев слегка терлись друг о друга, Сеняев явно собирался с мыслями, прежде чем что-то сказать. Катя также решила выждать паузу.
– Ну, что ж, - наконец-то решился Сеняев, - пора вам приступать к настоящей работе, как, собственно, и нам всем. Вам предстоит задание, и довольно серьезное.
Глаза Кати заблестели, внутри медленно поднимались любопытство и волнение. Она хотела и ждала этого, с самого Тибета, так как сразу поняла, что ее вызывают на задание. От тревоги, конечно, никуда ни денешься, ведь до этого была одна теория, но и само это чувство было каким-то приятным.
Сеняев заметил блеск в глазах Кати, но его это почему-то никак не тронуло, он даже как-то тяжело вздохнул.
– Ситуация наша быстро меняется, Катерина, фактически мы вступаем в открытое противостояние с калумами (так ситры называли представителей «Сит Калум»). Это пока еще не война, но вероятнее всего она уже не за горами. – старик откинулся в кресле. – Прежде, чем объяснить вам ваше задание, расскажу немного предысторию всего этого. – Синяев выдержал паузу, дав Кате собраться с мыслями.
– Началось все это около недели назад. Наша западноевропейская ячейка случайно накрыла в Мюнхене группу калумов, была ли это целая ячейка или только часть ее, мы так и не узнали, но народу накрыли много, шесть человек. Правда, трое из них погибли при попытке их схватить, но остальных удалось взять. Одного наши коллеги долго допрашивали зельем правды, но он отчаянно сопротивлялся, так что им пришлось в итоге прибегнуть к непопулярным методам. Тогда стало известно, что калумы следят за одним молодым человеком, проживающим в Украине, и нас немедленно подключили к этому делу, так как там у ордена ячейки нет. Пленных сразу же передали нам. После негласного расследования стало известно много интересных и загадочных фактов. Зовут этого молодого человека Владимир Кравецкий, - Сеняев развернул к Кате ноутбук, она даже не заметила, когда и откуда он взялся на его столе, и показал фото высокого, симпатичного мужчины.
– Самый обыкновенный молодой человек… был, по крайней мере, обыкновенный. Шесть дней назад лондонский адвокат Дональд Глэйв объявил ему о завещании некоего Роберта Фраттена, который оставил ему очень приличное наследство. И все бы ничего, но погиб Фраттен 28 лет назад незадолго до этого указав в завещании кому нужно передать его имущество и деньги. Он указал фамилию, имя и отчество Кравецкого, точные место, дату и даже время его рождения, а также данные его родителей. Я думаю, адвокат был очень удивлен, когда узнал, что в назначенное время
Старик замолчал и испытывающее посмотрел на собеседницу.
Теперь волнения у Кати добавилось и значительно, она не ожидала, что первое же ее задание будет состоять в тесном контакте с незнакомым человеком, но к концу речи Сеняева она взяла себя в руки и сосредоточилась, у нее сразу возникли вопросы:
– Николай Владимирович, меня вот, что интересует: если калумы попытаются атаковать, у меня будет физическая защита?
– Да, конечно, одновременно с вами в Украину отправится еще один наш агент. Одновременно, но не вместе. Если вы вдвоем займетесь этим делом, велика вероятность, что вы засветитесь. Но второй агент будет за вами наблюдать и, в случае опасности, сможет обеспечить физическую защиту.
– И еще, Николай Владимирович: какую информацию я могу открыть Кравецкому?
– В принципе ограничений я не накладываю, если понадобится, я сам потом поработаю с его памятью, так что все по обстоятельствам, будем держать связь через посредника.
Старик протянул Кате флешку, билеты на самолет и конверт:
– Здесь все подробности операции, фотографии и место первой встречи с посредником, архив под паролем, пароль в конверте, когда выучите, уничтожьте его.
Катя посмотрела на билеты: вылет сегодня вечером.
– У вас есть немного времени, езжайте к Уваровой, пусть она снабдит вас всеми необходимыми средствами.
Катя вышла из кабинета немного расстроенная, она-то хотела хоть одну ночку переночевать дома в теплой, мягкой и уютной постели, да и расслабиться в горячей пенистой ванне тоже не помешало бы. А этой ночью она еще и мучилась странным, преследовавшим ее время от времени сном. В этом кошмаре она жила в разных городах мира, каждую ночь в новом, и видела от первого лица то, что происходит вокруг. Видела и ужасалась. В этих кошмарах весь мир превращался в кровавую бойню. Повсеместно происходили чистки населения по расовым и религиозным признакам. В арабских странах исламисты поголовно вырезали христиан и иудеев. В Европе и Америке не менее жестоко уничтожали мусульман, негров и азиатов. Азиатские страны хладнокровно истребляли мирное население друг друга, расчищая для себя пространство. Во многих государствах вспыхнули внутренние межэтнические конфликты. Но этой ночью кошмар был особенно страшным, в этом сне Катя жила в Москве и видела ее гибель от ядерного взрыва, и каким-то образом она знала, что взрыв этот был не единственным, что весь мир потрясла испепеляющая ядерная война.
Но, увы, на отдых времени не оставалось, первое задание – дело серьезное, нужно успеть подготовиться. Беспокоило ее только одно: почему на, вроде бы, такое ответственное и опасное дело, в котором одни вопросы, посылают ее – молодого агента без опыта работы. Ведь ей нужно будет не просто вступить в контакт, но и убедить Кравецкого в необходимости ее присутствия и защиты с ее стороны. Не лучше ли было отправить кого-то, кто умеет убеждать или на крайний случай может воспользоваться гипнозом? Она-то гипнозом не владеет… В ее случае есть только два варианта действий: либо убедить человека своими силами, либо воспользоваться зельем соблазна (его она готовить умеет, даже как-то раз для развлечения практиковалась в использовании). Тем более, что если добавить в зелье один компонент, то его совершенно не обязательно выпивать (так эффект сохраняется почти сутки), оно приобретает приятный запах и им можно просто подушиться, а в нужный момент просто смыть. Использовать его, конечно, опасно, но на крайний случай такой вариант сгодится.
После долгих раздумий, Катя пришла к выводу, что это задание поручили именно ей, потому что она родилась и жила в Донецке, видимо решили, что в Украину лучше послать урожденную украинку.
Пару часов Кате пришлось ползти по пробкам, чтобы добраться до квартиры Маргариты Уваровой. Наконец подъехав к нужному дому, она вышла из машины и подошла к двери подъезда. Набрав на домофоне номер 47 (в этой квартире и жила Уварова) Катя замерла в ожидании ответа. Пауза затянулась и девушка уже хотела доставать мобильный, с сожалением думая о том, почему не позвонила раньше и не узнала дома ли Марго, но в домофоне наконец зазвучал строгий женский голос, вопрошая о личности пришедшего. Катя назвала себя, и дверь подъезда тут же открылась.