Фантомы
Шрифт:
Горди пораженно смотрел на то, что оказалось у него в руках.
Из аморфной массы, в которую превратилась собака, вдруг начала прорисовываться голова ящерицы с маленькими злобными желтыми глазками. Потом из желеподобной ткани возникла пасть, в которой забегал раздвоенный на конце язык и оказалась масса мелких остроконечных зубов.
Горди попытался сбросить с себя эту тварь, но она держалась крепко, о Боже, настолько крепко, что ему начинало уже казаться, что она каким-то образом обтекла, обволокла собой его руки и плечи, так что его руки теперь оказались
Потом куда-то сразу исчезло ощущение холода. Эта штука стала вдруг теплой. Потом горячей. Обжигающе горячей.
Не успела из дрожащей живой массы вылепиться законченная ящерица, как вдруг эта ящерица начала расплываться, а вместо нее стало складываться какое-то другое животное — лисица, но и лисица расплылась, не успев оформиться окончательно, а вместо нее возникли белки, две белки, сросшиеся между собой, как сиамские близнецы, вот они стали быстро разделяться и...
Горди закричал. Он лихорадочно махал руками, стараясь сбросить с себя эту тварь.
Жар теперь уже обжигал, как огонь. Боль была невыносимой.
О Господи, ну пожалуйста!
Боль раздирала ему руки, плечи, прорывалась внутрь.
Горди выл, кричал, рыдал; шатаясь, он сделал неуверенный шаг вперед, снова поднял руки, пытаясь оторвать от себя это нечто, — но оно держалось крепко, а руки уже не слушались его.
Наполовину обретшие форму белки растворились, и из аморфной массы, которую Горди держал на руках и которая сама держала его, возникла вдруг кошка, но и она тут же исчезла, а появилось нечто новое — нет, Господи Боже, нет, только не это! — нечто похожее на насекомое, с головой, огромной, размером почти с ту, что была у зрделя, но отвратительной, утыканной сверху то ли шестью, то ли восемью глазами, с множеством колючих, покрытых мелкими шипами лап и...
Страшная боль разливалась по всему телу Горди. Качаясь, он сделал шаг вперед, в сторону, упал на колени, потом свалился на бок. Лежа на тротуаре, он извивался, судорожно дергал руками и ногами, корчась в агонии.
Сара Ямагути смотрела на все это, не в силах отвести взгляд и не веря собственным глазам. Похоже, что существо, напавшее на Горди, обладало способностью по собственному усмотрению и невероятно быстро перестраивать свою ДНК. Оно меняло формы совершенно свободно и с поразительной скоростью.
Но подобное создание просто не могло бы существовать. Уж она-то это знала и понимала: она все-таки была биологом, генетиком. То, что она сейчас наблюдала, было невозможно. И тем не менее происходило на ее глазах.
Вот расползся, растворился паук, и вместо него не возникло никакой новой формы. В своем естественном состоянии это существо было, по-видимому, просто массой желеподобных тканей серовато-коричневато-красного в крапинку цвета, чем-то средним между гигантской амебой и каким-то отвратительным грибом. Оно медленно ползло вверх по рукам Горди...
...и вдруг одна из рук отделилась и скользнула вниз через облеплявшую ее слизь. Но это была уже не рука. О Господи, нет. Это были лишь кости. Голые кости руки и кисти, как будто отделенные от скелета, белые, обглоданные дочиста. Кроме костей, все остальное было съедено.
Сара почувствовала спазмы в горле, сделала
Дженни оттолкнула Лизу на несколько шагов, подальше от того места, где Горди боролся с прилепившейся к нему тварью.
Девочка кричала, не помня себя.
Слизь расползалась по оставшимся от руки костям, захватывая и обволакивая состоящие из одних костей пальцы, одевая их в некое подобие агавой, пульсирующей перчатки. Пару секунд спустя исчезли, растворились и пальцы, а охватывавшая их перчатка свернулась в шарик, а потом вплавилась назад в основное тело этого странного организма. Тело его похабно корчилось и извивалось, то сжимаясь, сбиваясь в кучу, то вспениваясь и разбухая, образовывая выпуклости в одних местах, провалы и полости в других, чтобы уже в следующее мгновение на месте выпуклости возникал провал и, наоборот, там, где только что была полость, вдруг надувался нарост. Оно лихорадочно и непрерывно менялось, словно прекращение этих пульсаций всего на секунду означало бы для него неминуемую смерть. Оно ползло вверх по рукам Горди, и тот отчаянно пытался сбросить с себя эту тварь, но она неуклонно взбиралась все выше и выше, все ближе к плечам, не оставляя позади себя совершенно ничего — ни культей, ни костей: оно пожирало на своем пути абсолютно все. Оно стало расползаться по груди, и там, куда оно направлялось, тело Горди просто бесследно исчезало, словно погруженное в ванну с необычайно едкой кислотой.
Лиза отвернулась от погибающего Горди и, рыдая, прижалась к Дженни.
Крики Горди были невыносимы.
Держа наготове револьвер — когда он только успел его выхватить! — Тал рванулся к Горди.
— Ты с ума сошел? — остановил его Брайс. — Черт возьми, Тал, мы же ничего не можем тут сделать!
— Мы можем избавить его от мучений.
— Не подходи слишком близко к этой чертовой штуке!
— Чтобы суметь попасть, и не надо подходить слишком близко.
Мука в глазах Горди с каждой секундой становилась все нестерпимее, он вопил уже изо всех сил, моля Бога о помощи, колотил ногами по мостовой, выгибал спину, весь дрожа от напряжения и стараясь вырваться из-под напавшего на него кошмарного существа, что с каждым мгновением становилось все тяжелее и тяжелее.
— Ладно. Быстро, — Брайс поморщился, как от боли.
Оба они подошли ближе к колотящему по земле ногами погибающему полицейскому и по нескольку раз выстрелили. Крики и конвульсии обреченного прекратились.
Брайс и Тал быстро отступили назад.
Они и не пытались убить то, что пожирало сейчас Горди. Они знали, что пули не причиняют ему никакого вреда, и теперь начинали понимать почему. Пули убивают тем, что разрывают важные кровеносные сосуды, разрушают жизненно необходимые органы. Но, судя по его внешнему виду, у этого существа не было органов и не было традиционной системы кровообращения. Не было у него и скелета. Похоже, оно представляло собой просто скопление однородной, хотя и внутренне очень сложной протоплазмы. Пуля разорвала бы ее, но поразительно гибкие ткани тут же заполнили бы проделанный пулей канал, и рана зажила бы в мгновение ока.