Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)
Шрифт:
Не знаю, чем бы всё кончилось. Может, всё-таки истерикой, да. Выручил командир. Его смекалка. Он послушал Ореха и рявкнул:
– Стажер, сбегай за пивом!
Орех озадаченно завертел головой. Он явно не ожидал ничего подобного. Вытаращился на пульт и даже пистолет опустил дулом вниз. А меня пробрало до печенок, да. Вспомнил, что стажером меня называли в Институте медико-биологических проблем, во время отсидки в тренажерном комплексе. Вспомнил, что послать стажера за пивом – это найти неординарное решение, спасти ситуацию. И пелена спала. А с нею сгинул страх.
И я ударил Ореха уже не в помрачении, а осознанно. Расчетливо. С учетом лунной силы тяжести.
Артем, конечно же, свалился. Я пистолет подобрал. И действовал потом быстро. Словно по наитию. Даже мозги не стал включать – само всё покатило… Полагаю, вела моя изначальная нацеленность. Еще – вера в чудо. Желание увидеть и коснуться чуда… Как-то так…
Я пошел в шлюз. Положил пистолет в лоток. Впрыгнул в скафандр. На скорую руку проверил системы. Загерметизировался. Предупредил Скобелева, чтоб ждал. Вышел на Луну.
Как сейчас помню, было светло и хорошо. И даже какие-то оттенки различались. Солнце висело в Близнецах, Земля – в Рыбах. Слева и снизу от Земли ярко горел Сатурн. А сама она в растущей полуфазе поворачивалась к нам Африкой. Невероятная красота!..
Но любоваться было некогда. Я двинул к ракетодрому. Пистолет с собой прихватил… Была, конечно, опасность, что Орех очухается и рванет на «Ядро» без нас. Но мне было наплевать. Да и не думал я, будто Земля решится убить своих космонавтов из-за какой-то призрачной угрозы. Не может такого быть, знаете ли!
Дальше просто. Я взобрался на второго «кузнечика». Провел тесты. Прыгнул, ориентируясь по спутниковому компасу. Увидел цепочку «кентавров». А там перешел на ручное управление и прилунился по ходу движения «Хирона». Скобелев мне уже рукой махал и радостное что-то вещал по ближней связи. Я с «кузнечика» слез. Встал у колеи – по ней только что прошло стадо. Дождался «Хирона». Пошел параллельно с ним. С лестницей поравнялся и прямо на ходу запрыгнул. Схватился за поручни. Удар был довольно сильный, но скафандр его выдержал. Поднялся на площадку. И даже ничего командиру не сказал. Отодвинул его, вытащил из поясного контейнера пистолет и дважды выстрелил в резервную панель управления. Руку вывернуло отдачей, я чуть не упал, но результат был налицо: панель покрылась трещинами и погасла. Потом сработали предохранители, «кентавры» замерли.
Скобелев похлопал меня по плечу. Говорит так уважительно:
– Изверг! Мне теперь всю схему перебирать. Вручную…
А я ему в ответ:
– Пошли.
Он поинтересовался: куда, мол, собрался, герой?
Я говорю:
– Смотреть на чудо.
И мы пошли смотреть на чудо. Но сначала вернулись к «кузнечику», закрепились и стартовали. Увидели артефакт издалека. Прилунились на ровной площадке неподалеку. Последние тридцать метров одолели пешком.
Он стоял на краю небольшого кратера. Чуть накренившись. Массивный. Высотой почти в два человеческих роста. Четыре опоры, круглые баки. И на цилиндрическом приборном отсеке был хорошо различим один из старых земных символов – надпись красными буквами: «СССР».
Я, конечно же, узнал конструкцию, знакомую по книгам и по фильмам. Разочарование было велико. Но я всё-таки сказал:
– Здравствуй, «Луна 24». Рады тебя видеть.
Командир поправил:
– Ты забыл. «Луна 24» садилась юго-восточнее. У кратера Фаренгейт. От нее осталась только платформа спускаемого аппарата. Перед нами «Луна 15».
Я спросил:
– Что это значит?
Скобелев, помолчав, ответил:
– Это значит, что чудес не бывает…
Виктор
Чрезвычайное происшествие грозило обернуться катастрофой и для базы «Плато 1», и для всей космической программы МРКК «Внеземелье» в целом. Лишь мужественное вмешательство шестого номера экспедиции Максима Левина позволило нам ликвидировать угрозу.
Артем Орех, подчиняясь секретным инструкциям, доступа к которым я не имею до сих пор, запустил процедуру эвакуации. Чтобы остановить его, Максим прибег к силовому воздействию. Завладев личным оружием третьего номера, Левин отправился ко мне на выручку и успел вовремя: совершенно очевидно, что ресурсов моего скафандра не хватило бы для пешего перехода к базе или к брошенному на поверхности ЛТС «Katydid 1».
Нам удалось остановить продвижение сборщиков накопителей в районе группы кратеров С путем механического разрушения управляющих цепей эмулятора ИИ «Сократ». Затем мы перелетели на ЛТС «Katydid 2» к группе кратеров F, откуда «Хирон» начал отступление к базе «Плато 1». Там мы обнаружили не инопланетный артефакт, как предполагал Артем Орех, а советскую автоматическую станцию «Луна 15».
Напомню, что АЛС «Луна 15» была создана во второй половине 1960 х годов в НПО имени С. А. Лавочкина под руководством главного конструктора Георгия Николаевича Бабакина. Станция должна была прилуниться раньше американского космического корабля «Apollo 11» и доставить на Землю образцы реголита. Таким способом советские ученые собирались снизить эффект от прорывного достижения агентства НАСА, первым отправившего своих пилотов на Луну. Однако из-за отсутствия точных карт места посадки «Луна 15» разбилась в Море Кризисов. 21 июля 1969 года связь с ней прервалась. До сих пор историки космонавтики были уверены, что от «Луны 15» мало что осталось, но мы обнаружили АЛС в цельном виде, пригодном для дальнейшего изучения.
Предлагаю разработать программу инспекции «Луны 15» и взятия образцов сплавов, использованных в ее конструкции, для проведения научных исследований влияния «космической коррозии» на земные материалы. Предлагаю ввести такую или схожую по сути программу в план работ пятой экспедиции посещения базы «Плато 1».
Обстоятельства данного дела еще предстоит прояснить, но в ходе начального этапа расследования с привлечением членов четвертой экспедиции и конструкторов разработчиков проекта «Кентавр», можно сделать следующее предварительное заключение.
Проблема возникла в результате действия набора управляющих подпрограмм, произведенных в секретном подразделении МРКК «Внеземелье» на случай обнаружения лидирующим сборщиком-накопителем «упорядоченных структур с высоким содержанием металлов» (формулировка Артема Ореха), т. е. артефактов искусственного происхождения (земного или инопланетного). Для сохранения тайны отработка подпрограмм шла не на полигоне, а в лаборатории – на моделях в масштабе 1:1 000. Таким образом, продольный размер модели сборщика-накопителя, используемой программистами, не превышал 30 мм (меньше стандартного спичечного коробка). В случае обнаружения «упорядоченных структур», возможные параметры которых содержались в базе данных, эмулятор ИИ «Сократ» должен был остановить работы по добыче космогенных изотопов и отвести кибернетическую группу за пределы радиолокационной видимости, после чего остановиться, вернуть код 461 и ждать команд с Земли (возможности управления с базы «Плато 1» или вручную в данном случае исключались во избежание ошибок неподготовленного экипажа).