Фараон
Шрифт:
такие слова и прими мое скорбное повиновение слову и делу твоему. Говорил также Бог и о том, что судить людей судом праведным надобно и
для этого создать суд свой людской, во главе которого вы сами стоять должны, но участия не принимать, а только посматривать, чтобы суд справедливо вершился и никому не было беспричинно причинено вреда. Богатому или бедному - все одно. Они для нас и Бога просто люди. Но все же Бог просил вас
и о том, чтобы снисхождение кому давали и особо люду из семей скоромных,
самих людей. Постарайтесь найти таких среди всех и довести до них слова божьи о справедливости судов и об том, что они призваны служить
всякому люду токмо так же, как и мы с вами. На этом наше собрание закончено. Расходитесь по домам и незамедлительно в стены эти все указанное отправьте. Сами же обустройте все более просто и в большей степени к бронзе прилегайте, чем к злату, серебру какому. Рукописи все привезите. Папа прочитать их должен и свою подпись поставить, ибо так Бог велел и велел также проверять все оное, дабы не было злословства или обмана какого. Прощайте, братья и други мои. О следующем сходе сообщим по почте небесной голубиной стаей, со стен мест святых улетаемой.
Гости встали, так и не отведав приготовленных яств, и удалились восвояси.
А через время к Ватикану потянулись колонны как с людьми, так и со златом, серебром, камнем, провиантом и прочим людским сотворением. Святые места стали больше похожи на какой-то огромный по размеру склад, в который без разбору сносилось все, что везли сюда подчиненные папы.
Спустя какое-то время, где-то года через три, папа вновь объявил сбор, разослав голубей в разные стороны. И на этот раз все собрались довольно быстро, не более, чем за два месяца.
И снова речь держал и вел собрание тот же человек, а самого папы нигде видно не было.
Собравшиеся пожелали видеть их святого отца, но глава папской канцелярии строго-настрого предостерег их от этого.
– Нельзя к отцу нашему на Земле единому подступить. Бог вчера поведал ему, что болезнь может одолеть его, если к себе лично допустить кого-либо из вас. Только с Богом он должен общение иметь, чтобы не огрязняться делами вашими или какими людскими. Потому, проходите, садитесь и я оповещу вас, зачем папа созвал в этот раз.
Святые отцы прошли в тот же зал, где с прошлого раза мало что изменилось, Разве что стулья стали покрепче почему-то, да столов побольше.
Те же яства и те же напитки вновь какое-то дикое зловоние издавали.
– Что это? – возмутились вдруг приглашенные, -неужто, снова провиант пропал или расход какой большой получился?
– Не волнуйтесь, - предупредил их ведущий собрание, - это сделано по велению самого господа нашего. Сказал он вчера папе нашему так:
"Вели объявить посты всякие в день, а иногда и в ночь соблюдающиеся. Вижу далеко вы все
зашли в приготовлениях и яствах. Не соблюдаете указанного мною. Это вред большой наносит и особо люду какому богатому и из числа вас самих,
так как трудом физическим вы мало заняты и в большей части двигаетесь мало. Простому человеку надобно то же соблюдать будет, ибо негоже так, что
одним велено, а другим нет. Наведите порядок в этом и обустройте столы свои поскромнее, а то вижу избыток ум ваш засоряет и не дает полноты
мысли какой. И с питьем дело обстоит плохо. Слишком много порций потребляете. Надобно уменьшить и урезонить многих в этом. Это ко всем относится, в том числе, и к святой братии вашей."
– Так вот велел наш господь, и папа
говорит то же. Надобно пыл свой в этом деле умерить и вести жизнь более скоромную, нежели до этого .Об этом всем передайте и сообщите, что будет наказание всякое, если посты те соблюдены не будут кем-либо из люду разного или из вашего числа. Велел также наш владыка земной привезти еще богатств всяких и разных в изделиях ремесленных, картинах художественных, рукописях, разукрашенных росписью, цветом каким. Также, прислать сюда людей дополнительно, дабы они порядок здесь возвели и приступили к оформлению палат разных и всяких по образцу народов ваших. На дело сие пришлите самых лучших мастеров из земель своих и пусть, они здесь до конца дней своих и почивают в труде бесконечном, ибо Бог папе нашему сказал так:
"Вижу, что надобно стены сии разукрасить всяко и привести в должный вид государство твое небольшое. Собери мастеровых лучших из земель разных и пускай, они сотворят чудеса великие в деле своем, бесконечно идущем от мысли моей на веки веков".
А еще Бог сказал ему вот что:"Супостатов всяких и разных на работу брать не надобно. Только
добровольно людей призывайте и за это вознаграждение какое при жизни им сотворяйте, но не допускайте такого, что за награду супостат какой явью мастеровым станет или кем-то еще. То надобно определить вам самим по работам ихним и по своему усмотрению какому личному".
Вот и папа наш по этому поводу говорит так же. Нельзя, чтобы кто-либо проник во врата святые за наградой какой без дела его особого. Потому, объявите сыск среди земель ваших и сами художников, мастеровых, ремесленников и других призовите, отберите. Бог еще, правда, предупредил вот о чем:
"Не спокуситесь сами на награды те и не пошлите кого-либо токмо за этим в эти стены святые". Но папа думает, что Бог просто позабыл, что мы все призваны служить ему, и мы люди святые, а не токмо разбойники какие. Так ведь, братья мои и други кровные?!
– Так, так, - шумно и даже с небольшим негодованием зашумели собравшиеся.
– Простим богу нашему его забывчивость. Стар он уже стал и бывает повторяется в речах своих. Так ведь, братья мои?
– Так, так, простим ему, простим, - хором закивали головами святые отцы в знак доброжелательного прощения самому Богу.
– Велел также наш папа всемилостивый по велению Бога самого исполнить еще одно, ибо тот
говорил ему так:
"Отправь в земли другие отцов своих святых и награди их за это своей верноподданической добродетелью. Часть земель тех можно