Фарцовщик: все деньги мира. Том 2
Шрифт:
Кудряшов изумленно посмотрел на меня. Как будто увидел гнома. Или единорога.
— В смысле, Кузя? Как так? Что, и ты тоже? Только не надо мне тут втирать! Ты его и так арестовать хочешь! Подставить моими руками!
Я не понял. Недоуменно посмотрел на разъяренного милиционера.
— Ты о чем, дядя Яша? Я что-то не догоняю. Ну-ка, объясни.
Кудряшов приблизился.
— Как это, не догоняешь? И хочешь сказать, будто не в курсе, что Кузя сам хочет тебя подставить? Именно на этом складе. Я уже слышал краем уха. Что наши готовят какую-то операцию. По поимке крупного спекулянта. Но даже и не предполагал. Что это про тебя. А ты, значит, хочешь сделать ответный ход? Только я не пойду против своих. Меня же уволят. Из-за срыва операции. Как ты понять не можешь?
Я молча стоял. И не мог выполнить и слова. Это что же такое? Значит, Кузя тоже решил меня подставить?
Вернее, это сделал Косой. Его руками. Решил сдать ментам. Как раз, когда я приду за товаром. Вот паскуда.
Я подумал. Кудряшов продолжал брызгать слюной. От ярости. Я поднял голову. И посмотрел на него.
— А где эта операция должна пройти? Ты что-нибудь слышал?
Кудряшов замолчал. Опустил голову. Усиленно закрутил шестеренками. Внутри черепа. Потом выдал:
— Не так далеко отсюда. В Китай-городе.
Точно. Как раз там, где и склад. Тогда все сходится. Значит, эта сволочь Кузя и вправду решил сдать меня.
Я бы пришел. А там меня ждала бы засада. Тщательно спрятанная. Хорошо, что я решил устроить спектакль. И узнал их секрет. Заранее.
Впрочем, чего еще ожидать от Косого? Клятв в дружбе и верности он не давал.
Я для него конкурент. Который вторгся в его бизнес. И которого надо устранить. Как можно скорее. Причем желательно чужими руками.
Так что, тут все понятно. Я почувствовал, будто осенний холод схватил меня за шею.
— Спасибо, дядя Яша, — сказал я. Достал купюры. Отдал милиционеру. Быстро, чтобы никто не видел. — Вот тебе полтинник. За то, что подсказал. Верную информацию. Тогда забудь пока. Все, что я тебе говорил. Я не буду проводить спектакль. Но к Кузе на склад все равно прогуляюсь.
Кудряшов кивнул. Пристально глядел на меня. Пытался пронюхать, что я задумал. Я погрозил ему пальцем.
— Не вздумай болтать своим. Или Кузе. Или Косому. Пусть они сидят в засаде. Думают, что я попался. Пусть ждут. А я в ответ сделаю свой ход. Понятно? И не надо мне мешать.
Мент кивнул. Струя воды с края зонтика попала ему за воротник. Он поежился.
Мимо прошла бабка с авоськой. Неодобрительно посмотрела на нас.
— Ладно, — сказал Кудряшов. — Я тогда пошел. Увидимся еще.
Торопливо пожал мне руку. И побежал со двора. Я подождал минут десять.
Проклинал, что время летит так быстро. А у меня осталось совсем немного. До встречи с Кузей.
Потом тоже вышел на Горького. Нашел неподалеку телефон-автомат. Набрал номер Коренева.
— Мне нужна ваша помощь, — сказал я, когда тот взял трубку. — Вы хотите поймать крупную рыбу?
Глава 10
Тишь да гладь
Дождь все еще накрапывал. Не такой частый, как утром. Мелкий. Но такой же надоедливый.
— А он точно придет на встречу? — спросила Аманда. Оглянулась вокруг. — Что-то никого не видно. Неужели что-то заподозрил?
Да, место пустынное. Не самое приятное.
Издали доносились трезвоны. Гудки и стуки. Колеса бились о шпалы.
Мы находились в настоящем складском помещении. В одном из складов Краснопресненского трамвайного депо.
Одноэтажное продолговатое помещение. Светлое, снаружи железные стены. Внутри утепленные. Разделены на секции железными перегородками. То есть, заборами из ячеистой сетки.
Справа в строке подсобки. И даже уборная есть. Я уже успел зайти туда. Проверить. Что все работает, как надо.
Спрятать здесь товар — ловкий ход. Какая-то светлая голова придумала. Здесь и так полно людей. И полно товаров. Коробки, станки, агрегаты.
Мы ждали в уголке. Среди большого помещения. Стены выкрашены в синий цвет. На стене плакаты. «Товарищи, соблюдайте технику безопасности при разгрузке!». «О любой неисправности немедленно сообщи мастеру!».
Вокруг нас тихо. Только где-то вдали, в другом конце помещения слышались голоса. Вернее, даже эхо голосов. Гулкое эхо.
Кузя, однако, опаздывал. Уже минут пять как. Делать нечего. Пришлось ждать.
Аманда, впрочем, не скучала. Наоборот, ходила с горящими глазами. Ей все в диковинку.
Увидела трамвайное депо. Собственными глазами.
Хотела осмотреть остов трамвая. На территории. Еле отговорил. Нам нельзя отклоняться от маршрута. Только склад. И точка.
— Ну смотри, Витя, — сказал мне Коренев. — Как всегда, по краю ходишь. По лезвию. Трамвайные депо — режимный объект. Туда иностранцам вход запрещен. Тем более, журналистов. Но партия дала добро. И наше руководство. На эту операцию. И только поэтому туда пустят твою любимицу.
Да, за час мне удалось провернуть почти невозможное. Согласовать операцию с КГБ. А те — с идеологическим сектором горкома.
Посыл простой — добропорядочного гражданина Орлова оклеветали в буржуазной прессе. Намеренно. В отместку за разоблачение шпиона. Смешали имя с грязью.
Теперь мы хотим дать опровержение. И для этого предоставим настоящего спекулянта. Который наворовал кучу добра. Нафарцевал. Ух, какой негодник.
Предоставим на растерзание. Иностранным журналистам. Вернее, журналистке.
Той самой, что сейчас ходит вокруг. Восхищенно бормочет: «Wow, how interesting!» (Ого, как интересно!). И щелкает фотоаппаратом.
Между прочим, камера непростая. Миниатюрный черный Minox. Легко помещается в руке. Или в дамской сумочке.
— Аманда, иди сюда, — мне послышались шаги в коридоре. За перегородкой. — Он идет.
Мы ожидали Кузю с внешней двери. Но он пришел с другой стороны. Скользнул. Тихо и незаметно.
Хотя, я услышал его шаги. В самый последний момент.
Журналистка подскочила ко мне. Фотоаппарат спрятала в сумку. Встала. Невинно хлопала глазками.