Фарцовщики. Как делались состояния. Исповедь людей «из тени»
Шрифт:
Вступление
Я органически не выношу редакционные задания, которые мне безынтересны. Можете мне поверить, эта отличительная черта не раз отрицательно сказывалась на моей журналистской карьере. Я честно пытался превозмогать себя и творить по указке, но каждый раз получал в итоге материал, скучный и безликий, как осенний дождь. Зато стоит мне дорваться до вдохновляющей темы, как перо начинает летать по бумаге, точнее – пальцы стучать по клавиатуре, радуя автора, читателей и досточтимое начальство. Редактор давно махнул на меня рукой и перестал навязывать собственное мнение, отпустив в свободный полет. К чему эта преамбула, спросите вы? Дело в том, что когда я впервые услышал о серии очерков, посвященных такому пережитку прошлого, как фарцовка, то сразу попытался улизнуть за пределы
Так что я совершенно не рвался погружаться в прошлое живых анахронизмов – фарцовщиков. Чем, ну чем может быть интересно жизнеописание фарцовщиков, чей опыт и умения никоим образом не пригодятся в современных реалиях? Увы, к своему стыду, я ошибся. И ошибся дважды. Первый раз – в глобальной оценке влияния прошедшего времени на настоящее. Второй раз – когда представлял себе фарцовщиков как банальных торгашей, нацеленных исключительно на примитивную жажду наживы, а их деятельность – чередой повторяющихся действий: «купил-продал». Забегая чуть-чуть вперед, скажу: если бы господь бог наделил меня талантом литератора, то я совершенно точно написал бы на собранном о фарцовщиках материале бестселлер, в котором сочетались бы такие разные литературные жанры, как детектив, военные хроники, интеллектуальная проза, шпионский роман и даже слезоточивый опус на морально-нравственную тему.
Но человек предполагает, а распоряжаются его судьбой совсем другие силы. Мой случай не стал исключением. Сбегая от начальственного указания заняться темой фарцовки, я срочно организовал интервью с одним очень интересным человеком. Я давно за ним охотился, но он слишком богат и занят своими буржуинскими делами, чтобы выкроить часок для общения с журналистами. Беседа с ним, что называется, удалась. Вытанцовывался очень интересный материал. И вот в самом конце, когда разговор перешел на отвлеченные темы, я вскользь посетовал, что мне могут поручить такую скучную тему, как фарцовщики.
Реакция взрослого и солидного человека, коим я искренне считал героя своей будущей статьи, меня ошарашила. Он смеялся долго и со вкусом. Придя в столь хорошее расположение духа, он поведал мне странные вещи. Прежде всего я узнал, что основа его нынешнего состояния была заложена в бытность им… фарцовщиком. Он уверил меня, что я пал жертвой советской пропаганды, пусть и с опозданием в двадцать лет. Признаюсь мне в глубине души присущ некий журналистский снобизм – чувство информационного превосходства над другими людьми. Поэтому мысль, что я оказался на сей раз среди дезинформированного большинства, впилась в меня как раскаленный гвоздь в… пятку. Стерпеть я не мог и поэтому в свою очередь вцепился мертвой хваткой в своего собеседника.
Этот солидный и респектабельный господин объяснил мне – те люди, которых я отождествлял с самим понятием фарцовки, имели к ней весьма косвенное отношение. Как и большинство граждан СССР, ставших со временем гражданами России, я полагал, что фарцовщики – недалекие и морально жалкие типы, которые цепляли иностранцев возле интуристовских гостиниц, выклянчивая у них поношенные вещи в обмен на грошовые сувениры. Но мои представления оказались столь далеки от действительности, что я сам себе не поверил. Так кто же тогда были настоящие, успешные фарцовщики, составлявшие значительную часть подпольной экономики СССР? Каким образом они делали состояния и даже умудрялись красиво сорить деньгами в те времена, когда остальные советские люди несказанно радовались, если им удавалось добыть рулон туалетной бумаги или палку колбасы?
Я вас заинтриговал многообещающим вступлением? Тогда приглашаю познакомиться с этими людьми, тем более что большинство из них здравствуют и по сей день, как и человек, впервые приоткрывший мне подлинный «лик» фарцовки.
Фарцовщики и фарцовка. Ху из ху?
Несмотря на то что я пребываю в глубокой уверенности, что большинство читателей этой книги люди образованные и прекрасно осведомлены о том, кого называли фарцовщиками, и чем они занимались, все же начну с общего определения.
Фарцовщик – гражданин СССР, занимавшийся противоправной деятельностью, которая заключалась в скупке, обмене или выманивании у иностранных граждан товаров народного потребления с целью последующего использования этих товаров или с целью их дальнейшей перепродажи.
Я нарочно выбрал это казенное определение, так как оно хоть и неказисто с точки зрения русского языка, зато кратко и точно, но при этом объемно по смыслу. Если говорить коротко, то именно такой противоправной деятельностью и промышляли фарцовщики. Но под сухой коркой этого определения таилось многообразие вкусов и очень интересная начинка. Начать с того, что фарцовщик-шестидесятник так же далеко отстоял от своего преемника конца 80-х, как первые ЭВМ от двухъядерного ноутбука. Различия были как идеологического характера, так и методов, с помощью которых осуществлялась сама фарцовка. Что неудивительно, так как фарцовка была ближе всего к народным массам, чем любые другие разновидности теневого бизнеса в СССР, и поэтому полностью подстраивалась под нужды и требования этих самых масс. Менялось общество, и вместе с ним трансформировались фарцовщики, чутко реагируя на малейшие социальные изменения. Но кое-что оставалось неизменным на протяжении всей истории фарцовки в СССР.
В первую очередь, это возраст фарцовщиков. Средний возраст фарцовщика – 24 года, а вообще возрастной диапазон людей, занимавшихся фарцой, колебался примерно от 10 до 35. Разумеется, были и исключения, но лишь подтверждающие общее правило. И еще одно объединяющее обстоятельство – настоящие фарцовщики никогда не продвигали на внутреннем рынке СССР товары отечественного производства. Всегда только «фирма», только так, с ударением на последнем слоге. Не случайно несведущий человек, назвавший фарцовщика «спекулянтом», рисковал получить по лицу или по другой незащищенной части тела. Не было для фарцы худшего оскорбления, чем причисление к клану «перекупщиков без идеологии», какими считались спекулянты. И хотя с середины 70-х годов появилось значительное количество личностей, называвших себя фарцовщиками, но при этом занимавшихся продажей товаров пусть и дефицитных, но советского производства, общество подлинной фарцы отторгало их от себя.
Ну и последний в этом перечне, но не последний по значению объединяющий фактор – обязательное для каждого фарцовщика осознание себя как личности, принадлежащей к особой касте, четко очерченному кругу людей, которые ярко выделяются на фоне общества. Стремление выделиться или, если употребить меткий термин, вышедший из народа, – «выпендриться», очень часто становилось причиной неприязненного отношения к фарцовщикам тех самых широких народных масс. Пикантности ситуации добавлял также тот факт, что хоть раз в жизни многие обычные люди, не питавшие к фарцовщикам и тени приязни, были вынуждены обращаться к их услугам. Добротная, модная вещь, которая к тому же могла служить своему хозяину десятилетиями, в хозяйстве всегда пригодится. Хоть бы и в единственном экземпляре.
Что за слово такое?
Собирая материалы для этой книги, я заинтересовался этимологией слова «фарцовка». Пусть и сленговое, но ведь совершенно точно слово это должно что-то означать, за ним должен скрываться внутренний смысл, который, вполне возможно, мог бы точнее объяснить: что конкретно подразумевали сами фарцовщики под своей деятельностью. Как ни странно, но в процессе прояснения этого вопроса у меня возникли значительные затруднения, ибо даже бывшие фарцовщики (по крайней мере те, к кому я обращался) не имели ни малейшего представления о происхождении своего «титула». В результате скрупулезные поиски вывели меня на два варианта. Не могу сказать, какой из них предпочтительнее, так как оба они в равной мере могут соответствовать действительности. Так что предлагаю вашему вниманию обе версии происхождения термина «фарцовка».