Фарос
Шрифт:
В седьмой раз за этот день Дантиоха подтащили к деревянному стулу в центре регулировочной платформы и приказали опуститься на колени перед Крукешем Бледным. Он подчинился, превозмогая муку, только шевельнулся немного, чтобы уменьшить нагрузку на больные суставы, но враги помешали ему, надавив руками на плечи.
Императорская наблюдательная башня пала. Повелители Ночи высаживались на утес, не встречая сопротивления. В главной локации «Альфа» сновали воины в полуночно-синем. Несколько их технодесантников копались в машинах Механикум. У дальней стены апотекарий и технодесантник наклонились
Они захватили семерых воинов из гарнизона Полукса и сняли с них броню. Из-под интерфейсных портов шла кровь, красноречиво рассказывая о небрежности Повелителей Ночи. Шестерых раздели догола и привязали к Х-образным крестам, расставленным по всему залу, но пока не калечили. Седьмой лежал на полу, связанный по ногам и рукам толстыми, врезающимися в кожу цепями, а один легионер держал ногу у него на шее, прижимая голову к полу.
— Эта машина… Ты готов рассказать мне, как он работает? — раздраженно спросил Крукеш.
Барабас молчал, как камень. Каждая клетка тела болела, но боль не была чем-то незнакомым. После Шаденхольда без мучений не проходило ни дня, так что ему будет от пары пыток? Дышать было тяжелее, чем обычно, но он держался и с удовлетворением отметил, как злит Крукеша его молчание.
Не сводя глаз с кузнеца войны, Крукеш громко выдохнул и забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.
— Что же мне с тобой делать? Барабас, в твоих интересах мне все рассказать. Я уже знаю, для чего нужно это устройство. Очевидно, что это маяк. Не сомневаюсь, что он виден и из варпа, и из реального пространства. Я скоро разберусь, как он работает, но ты можешь сэкономить мне пару часов и тем самым спасти жизнь этим благородным воинам, которые так доблестно защищали тебя, поскольку сам ты на это неспособен.
Черные глаза Крукеша пробежались по искалеченному телу Дантиоха.
Дантиох молчал.
— Но это не просто маяк, как я догадываюсь, — продолжил он. — Он наверняка выполняет и другие функции. Подозреваю, он служит еще и средством связи. Иначе как Владыка Макрагга управляет своим маленьким королевством? Другого способа я не вижу. В варпе такие волнения, что астротелепатия практически бесполезна, а вокс, как, в общем-то и все остальные электромагнитные устройства, слишком медленный и подвержен помехам из-за физических проявлений шторма. Если логически следовать ходу этих рассуждений, складывается гипотеза, что машина имеет варп-эффект. Возможно, она позволяет без помех использовать ваших астропатов? Имеет сигнальный луч для психической связи? Я близок к истине? Нет?
Крукеш с настойчивым видом наклонился вперед, но взмахнул руками, когда Дантиох отвернулся.
— Что ж, молчи. Я сам догадаюсь. Астропатов я здесь не вижу, а мои собственные псайкеры — те, что еще не окончательно сошли с ума, — говорят, что в психическом плане это место такое же пустое, как и в материальном. Может, сама машина обеспечивает связь? И если она способна на все эти чудесные вещи, то, может, она заодно показывает то, что хочешь увидеть? Как она работает? Расскажи мне!
— Нет, — ответил Дантиох.
Крукеш раздраженно вздохнул:
— Хорошо. — Он кивнул Атраментару, стоящему над связанным космодесантником.
Воин убрал ногу с его шеи, а затем резко опустил ее ему на голову. Череп космодесантника проломился с влажным треском.
— Попробуем еще раз? Думаю, ты понимаешь, какие в этой игре правила. Я задаю тебе вопрос, ты рассказываешь мне то, что я хочу услышать, или один из твоих императорских лизоблюдов умрет. Как она работает?
— Тебе не скрыться от гнева Императора. Ни тебе, ни твоим убийцам. Мстящий сын всех вас уничтожит.
Крукеш встал и ударил кузнеца войны по лицу тыльной стороной руки. Голова Дантиоха дернулась. От удара в маске появилась вмятина, неприятно давящая на кожу. Он сплюнул кровь.
— Ты заговоришь, Дантиох. — Крукеш достал болт-пистолет и выстрелил в сердце одному из солдат гарнизона, подвешенных у стены.
— Можешь убить их всех и меня тоже, — сказал Дантиох. — Мы умрем, зная, что служим правде и человеку, который спасет человеческую расу. Встав на сторону Воителя ради личной выгоды, вы лишь показали, как слабы. Где ваша честь?
— Эти легионеры погибли быстро, с остальными будет иначе, — предупредил Крукеш, обходя его по кругу. — Мы хорошо научились доставлять боль Астартес — такую боль, что даже Ультрамарин не выдержит. А если они ничего не расскажут, то это, без сомнения, сделают твои смертные помощники.
— Если вы их найдете.
— О, мы найдем. Пещеры в горе обширные, но не бесконечные. Мы покажем им такую боль, что они с готовностью выдадут нам все твои секреты. Ты уже познакомился с нашим мастерством, но мы были к тебе великодушны. Ну же! Весь твой легион перешел на сторону Воителя, а ты сидишь здесь в гордом одиночестве. Ты реликт, упрямо цепляющийся за ложные идеи прошлого! Осознай, что твои взгляды глупы, и присоединись к нам.
— Если ваша правота не нуждается в доказательстве, зачем прибегать к пыткам?
— Страх — это оружие, такое же полезное, как любое другое.
— Я не ведаю страха, — ответил Дантиох.
— Все мы ведаем страх. Он просто подавлен. Но эта установка слаба, и ее можно преодолеть. Ты увидишь страх в глазах этих воинов, если не поможешь мне! — сказал Крукеш. — Покажи мне центр вашего городка. Возможно, то, что там находится, убедит тебя стать разговорчивее.
— Нет, — ответил Дантиох.
Крукеш опять его ударил. Перед глазами запрыгали пятна, и Дантиох почувствовал слабость, но заставил себя выпрямиться и с вызовом посмотрел Крукешу в глаза.
Крукеш дал знак, после чего его Повелитель Ночи вонзил тонкий нож в глаз одного из Ультрамаринов и вытащил глазное яблоко. Воин стиснул зубы от боли, но не издал ни звука.
— Покажи мне город!
— Нет. Можешь пытать их, сколько тебе угодно, но они не заговорят и заслуженно проклянут меня, если заговорю я.
— Еще раз! — закричал Крукеш. — По моей команде начинайте снимать с него кожу, и медленно. Последний шанс, кузнец войны. Я хочу видеть город!