Фартовый. Лихие 90-е
Шрифт:
— Бл*ть… — совершенно не кокетливо выругивается она. Ирина торжествующе вздёргивает свой маленький нос и, усмехаясь, отходит в другой конец зала.
— Зачем ты опять в это лезешь? — спрашиваю Алёну, глядя ей в глаза.
— Ну… Надо же на что-то жить. Но я теперь буду умная, в долг брать не буду! — заявляет с таким видом, будто она прошлой ночью не из самой страшной в своей жизни задницы выбиралась, а домашку по алгебре забыла переписать.
— А сейчас играешь на чьи? — продолжаю я расспрашивать. —
— Ну… у подружки взяла.
— А это не долг?
Она растерянно хлопает глазами, обдумывая ответ. Затем резко встаёт и выходит из зала.
Значит, Алёна-потаскушка… Интересно, и с чего тебя тут так прозвали… Бемби мне нравится больше.
Под утро появляется Череп. Он заходит чуть пританцовывающей походкой, тщательно демонстрируя свою значимость и независимость.
— Ну, и чё, — недовольно бросает он. — Ты что ли мой новый босс, в натуре?
— Гонишь, брателло, — подмигиваю я. — У бродяги не может быть босса. Я-то знаю.
— В натуре, — хмыкает он.
— Какой босс? Братан, а не босс, да?
— Посмотрим, — поводит он огромными плечами и, как мне кажется, остаётся довольным разговором.
После смены мы выходим втроём. Я, Череп и Ирина.
— Тебя подвезти? — по привычке спрашивает она.
— Нет, Ир, не надо. У нас с Черепом делишки кой-какие наметились. Так что не беспокойся.
— Ясно всё с тобой, — хмурится она, кивая на Бемби.
Та поджидает меня на улице и, заметив, расплывается в улыбке и бежит навстречу. Ирка грустно качает головой и отходит к своей машине, но не садится, а остаётся стоять, глядя на нас.
— Можно мне с вами? — спрашивает Алёна, обхватывая себя за голые плечи. — Сегодня ведь у меня уже нет комплекса жертвы, или как ты там говорил?
Из-за ночной прохлады её кожа покрыта гусиной кожей. Выглядит она, надо признаться, очень… привлекательно. Маняще выглядит. Я бы, как говорится, ей эт самое… Но, во-первых, у меня уже есть кое-какие планы, а, во-вторых, её прозвище немного настораживает.
— Нет, милая, — качаю я головой. — Не сегодня. У нас с дядей Черепом есть дела.
— Ну, как! — немного капризно восклицает она. — Ты меня буквально в собственность получил, а сам не заботишься. Разве хороший хозяин так поступает? Мне холодно…
Она делает милую жалостливую мордочку. Ох, чувствую, совратит меня этот оленёнок. Точно совратит. Но не сегодня.
— Ты поосторожней с такими идеями, — усмехаюсь я. — А то возьму и подарю тебя дружбану своему. Смотри он какой. Выносливый. И заботливый, прям по лицу видно.
Череп расплывается в улыбке, а лицо Алёны становится недовольным.
— Всё, езжай домой. Меня не ищи, я тебя сам найду. Компренде?
Не дожидаясь ответа, я открываю дверь и замечаю, как наблюдающая за нами Ирка, удовлетворённо
— А ничо тёлочка, — цокает языком Череп, когда мы садимся в его «ниссанчик». — Если тебе не нужна, может, правда, мне отдашь?
— Блин, Череп, чё ты несёшь? Как я тебе её отдам, она же не вещь!
— Так это… Ты ж сам сказал…
— Я ж прикалывался, братан. Ты мне лучше знаешь что скажи, у тебя есть на примете место подходящее типа ямы в гараже или погреба на даче? Мне урода одного надо помурыжить с недельку. Может дней десять.
— Х**се у тебя заявочки. Хана что ли?
— Нет, не Хана, нахер ты мне про него напомнил! Про Хана этого! Нет, не его. Есть один мудила, надо его застращать, чтоб он всю жизнь под себя гадил от страху. Так чё? Есть место?
— Ну, есть. В гараже как раз. Мы там одного коммерса держали… Ну… не одного то есть…
— А место-то чистое? В смысле, менты не знают?
— Я ж тебе говорю, рабочее. Надо только к кенту заехать за ключом.
— Лады, братан. Я чувствую, мы с тобой горы свернём. Ты как?
— Чё? — недоверчиво смотрит на меня Череп.
— Готов горы свернуть? На дорогу смотри.
— Ну, если под этими горами лавэ будет, готов.
— Будет, братан, будет. Сейчас тогда ко мне заскочим, я с собачкой погуляю и поедем сразу, борова в тачку загрузим, пока он бухой. Очнётся — гипс. Не знаю только, войдёт он к тебе в багажник или нет. Здоровый лось.
— Утрамбуем, в натуре! — ржёт Череп. — А ты ничо так, пацанчик. Нормальный, вроде.
— И мне приятно иметь дело с энтузиастом, — усмехаюсь я.
Мы подъезжаем к дому.
— Погоди, — кивает Череп, выходит и картинно осматривает местность. — Чисто! Давай!
Круто. Я вздыхаю и выхожу. Всё-таки, лучше так, чем вообще никак. Мы заходим в подъезд, Череп провожает меня до площадки и поднимается на этаж выше.
— Зайдёшь? — спрашиваю я.
— Не, я в машине подожду. Давай шустрей.
Мне надо взять баблишко, оставшиеся рубли, умыться и вывести пса погулять. Я задумываюсь. По идее, я его кормлю после прогулки. Но сейчас я хочу взять его с собой на дело. Стало быть, лучше не кормить, чтобы он был позлее. Но и мучить его не охота. Он-то почему должен страдать?
Решая эту задачу, я захожу домой и захлопываю дверь.
— Чарли! Кормить или нет? Эй, ты где?
Раздаётся лай, только… приглушённый… Вот я идиот! Неужели на кухне собаку запер?
— Чарли, прости, брат!
Я бросаюсь к кухне, но тут из комнаты наперерез мне выскакивает здоровенный амбал с характерным и явно недоброжелательным выражением лица.
— Тихо-тихо-тихо… — кивает он мне. — Тихо, Ромка, не дёргайся.
Амбал подмигивает и кладёт руку мне на плечо.
— Не дёргайся, Ромка…