Фашистская Европа
Шрифт:
Но участием русских западные политические круги чрезвычайно озаботились! Перемывали так и эдак. В итоге Советский Союз увяз в ненужной ему войне, и при этом его изображали угрозой для всего цивилизованного мира! А Германия и Италия напротив, выступали защитниками «цивилизации»! Выступали бескорыстно, по-рыцарски, не требуя за это ничего! Хотя на самом-то деле их участие в войне отнюдь не было бескорыстным. Только выгода выражалась не в приобретенных территориях. Фюрер и дуче получили возможность испытывать свою технику, обучать войска – а «обстрелянный» солдат или офицер стоит десятка «необстрелянных». А что особенно важно, под прикрытием боев в Испании немцы развернули глобальную подготовку к дальнейшим, широкомасштабным войнам.
Сама война в Испании оказалась абсолютно бесперспективной. Отряды троцкистов и анархистов геройствовали в боях, но отказывались подчиняться центральному командованию, разваливали фронт. Устраивали открытые мятежи, взбунтовали Барселону. Причем связи выявлялись запутанные и неоднозначные. Троцкистский интернационал финансировался из Америки, но в Испании советская контрразведка обнаружила – троцкистское руководство согласовывало свои действия с германским абвером!
14 апреля 1937 г. президиум Коминтерна принял заявление, что «политика всех коммунистов должна быть направлена на полное и окончательное поражение троцкизма в Испании как непреложное условие победы над фашизмом». Сталинские спецслужбы принялись громить троцкистские организации в Испании, но западная левая «общественность» разразилась новыми обвинениями. Москва бьет «по своим»! Сталин сводит персональные счеты с Троцким!
Линия Франко, объединившего всех сторонников под эгидой единственной партии, «Фаланги», оказалась куда более выигрышной. Его войска с германскими и итальянскими союзниками занимали одну провинцию за другой. С обеих сторон гражданская война отметилась жестоким террором. Фалангисты расстреливали и вешали захваченных противников. Но и республиканцы делали то же самое. Снабжение отрядов оставляло желать много лучшего, и устраивались «экспроприации», повальные грабежи. Они сопровождались насилиями, убийствами. За поражения и потери «красные» отыгрывались на «буржуях» – расстреливали состоятельных граждан (или тех, кто просто не понравился). Но эти бесчинства возмущали интеллигентов, офицеров, они начали отходить от республиканцев. А продолжающееся разорение церквей и монастырей, казни священников ужасали крестьян. В Испании они были глубоко верующими. Поначалу обрадовались земельным реформам, но теперь потянулись к Франко. Победа все более определенно клонилась на его сторону.
Между прочим, основная доля зверств и бесчинств тоже приходилась на долю анархистов и троцкистов. Но и эти обвинения косвенно вешались на Советский Союз. Вот что несет с собой коммунизм!… В 1937 г. Франция пригласила Германию принять участие во Всемирной выставке. Нацистское руководство прибыло в Париж в полном составе, во главе с Гитлером. Его приняли чрезвычайно радушно, возили показывать город – который он вскоре будет осматривать как победитель. Сейчас-то он выглядел героем. Защищал французов, чтобы к ним из Испании не перехлестнули революционные безобразия. СССР в это же время предлагал проекты коллективной безопасности. Но они оказались проваленными. Какая же безопасность, если русские готовы взорвать Европу «мировой революцией» и обрушить в кровавый хаос?
Испанское эхо в… Вене
Грандиозные провокации в Испании имели под собой еще одну цель – «подружить» Гитлера и Муссолини. Германский фюрер полагал, что его государство и армия, заново переформированная, уже готовы для первых шагов по расширению державы. Очевидной целью для такого расширения являлась Австрия. Она уже «созрела», как спелое яблоко. Осторожный президент Миклас и канцлер Шушниг сами развалили собственную опору – отряды «Хаймвера», вытеснили из руководства решительного предводителя австро-фашистов фон Штаремберга. А правящую партию «Отечественный фронт» расширили до такой степени, что она превратилась в расплывчатую структуру, куда входила чуть ли не половина населения.
Между тем австрийская нацистская партия достигла численности в 150 тыс. человек, это была крепкая спаянная организация. Невзирая на запрет, действовали подпольные отряды штурмовиков и СС. А в Германии рядом с границами Австрии наращивался вооруженный «Австрийский легион». Гитлеровские власти с невинным видом поясняли, что это «самодеятельное общество» австрийских эмигрантов, и Германия не имеет к нему никакого отношения. Сорвать «спелое яблоко» выглядело ох как соблазнительно! Но этому препятствовала Италия. Муссолини по-прежнему враждебно косился на Гитлера, не забыл об убийстве Дольфуса и объявлял себя покровителем Австрии.
И только в Испании фюрер и дуче вдруг стали союзниками. Оба приняли сторону Франко, оба направили воинские части и технику… Оказались союзниками без предварительных договоренностей – симпатии одинаковые, взгляды одинаковые. Впрочем, наверняка постарались и закулисные силы, подправлявшие политику нацистов и фашистов. Муссолини, кроме поста главы государства, занимал пост министра иностранных дел. Практическую работу в данном направлении вел его заместитель Сувич, настроенный яро антигермански и державшийся альянса с Францией. Теперь дуче отправил его послом в США. А пост министра иностранных дел уступил своему зятю Чиано – который выступал главным противником Сувича, сторонником завоевательной политики. Можно отметить еще одну черту: Чиано являлся не просто родственником Муссолини. В семье диктатора он оказался проводником идей крупных промышленных корпораций.
Чиано поехал в Берлин. «Лед» в германо-итальянских отношениях сломался. Это сразу же сказалось и в Австрии.
В Вене поняли, что надежды на Италию слабеют. Миклас и Шушниг занервничали. Принялись заискивать перед Гитлером. В июле 1936 г. заключили с ним соглашение, что отныне Австрия обязана согласовывать свою внешнюю политику с Германией. Двое нацистов были введены в правительство. Но подобные уступки создали лишь предпосылки к дальнейшему дипломатическому наступлению Гитлера, он принялся по разным поводам вмешиваться во внутренние дела соседей, давить на них. И все-таки слово оставалось за Италией. В январе 1937 г. в Рим прибыл личный представитель фюрера, Геринг. Провел переговоры с Муссолини. Отлично согласовали все вопросы, касающиеся сотрудничества в Испании. Но когда обрадованный Геринг забросил удочки, что аннексию Австрии надо считать решенным делом, дуче решительно заявил – он не потерпит никаких изменений в статусе Австрии.
Немцы не сдавались, снова поднимали данную тему. Приглашали Муссолини посетить Германию. Четыре раз приглашали – он отказывался. На пятый раз, в августе 1937 г., послал вместо себя Чиано, тот снова вел переговоры в министерстве иностранных дел с фон Нейратом, потом и с самим Гитлером. А по возвращении уже и Чиано начал обрабатывать тестя: надо съездить! В сентябре 1937 г. дуче решился. Отправился в гости. О, Гитлер расстарался принять его так, как не принимал еще никого! Неделю длились торжества. Фюрер привозил Муссолини на массовые митинги, где десятки тысяч людей воодушевленно кричали «хайль». Перед ними маршировали парады. Его возили по военным базам, заводам, показывали новенькие пушки и танки.
Дуче был потрясен, очарован, ошеломлен всем увиденным! Единодушием немцев, дисциплиной, блестящим состоянием войск. Его очаровал сам фюрер! Муссолини целиком попал под его магнетизм, а Гитлер умел быть обаятельным, выглядеть искренним. В Берлине дуче взошел на трибуну очередного многотысячного сборища и от души провозгласил: «Итальянский фашизм обрел наконец друга, и он пойдет со своим другом до конца!». Это выступление ознаменовало перемену итальянского курса. Правда, Муссолини в то время верил, что дружба станет равноправной, партнерство – равноценным.