Фата-Моргана 1 (Фантастические рассказы и повести)
Шрифт:
В Пустынном городе около пятисот человек, из них триста человек — немцы.
Я вспоминаю вечер, когда мы с дядей мчались в автомобиле к горящим баракам золотоискателей. Легкие строения вспыхнули, как карточные домики, и когда мы приехали на место пожара, от них не осталось уже ничего. Золотоискатели тоже исчезли. Разобрав обуглившиеся бревна, мы нашли несколько битых и в их числе хозяина кабачка, а также старого Джима.
Когда я спросил дядю, будем ли мы разыскивать бежавших, он ответил:
— Зачем? Очевидно, они решили рыть где-нибудь золото
Я знаю, что дядя недаром поехал на гору Руссель. На этот раз ему нужно не только взять образец урановой смоляной руды, но и еще кое-что обдумать.
За последнее время к дяде несколько раз приходил вождь дикарей — Мормора. Это были необычайные визиты. Мормора появлялся в полном военном одеянии, в сопровождении двух воинов и заклинателя Тена-Инжит, разодетого самым фантастическим образом, вымазанного какой-то грязью и изукрашенного пестрыми перьями. Мормора высылал молодого воина с докладом о себе, дядя торжественно выходил ему навстречу, и затем они удалялись в пещеру.
Многие из европейцев удивлялись дружбе дяди с вождем дикарей. Но Мормора со своим племенем все еще живет в лесу у горы Руссель и как бы охраняет горные недра.
Страж он надежный, так как эти горные недра он считает жилищем древнего бога. Что же касается радия, то Мормора не знает о его ценности.
В последнее время, по его словам, в окрестностях горы появились белые люди. Возможно, что это были золотоискатели, бродившие где-то поблизости.
Недавно в руднике нашли мертвого. Лучи радия убили его; но Мормора, конечно, говорит, что его казнил горный бог.
Во всяком случае, нужно принять меры предосторожности: здесь скопилось слишком много подозрительных людей, и надо испытать действие лучей Риндель-Маттью, которые со временем будут охранять нашу область от вражеских вторжений.
От нашей центральной станции проводится в гору ток высокого напряжения. Это дело поручено Моравцу. Не знаю — почему, но у меня не лежит сердце к этому человеку. Я не отрицаю, что он самый способный из всех и что дядя недаром назначил его главным инженером… Но мне не нравится его взгляд, его ускользающие глаза и насмешливая улыбка, которая дрожит на губах, когда он разговаривает с дядей.
Однажды я поделился моими наблюдениями с мистером Холльборном. Он засмеялся и сказал:
— Вы ревнуете!
Это рассердило меня, и я замолчал. Дяде я не говорил ничего, боясь, что он тоже упрекнет меня в ревности. Говоря по правде, мне не нравились также и Стобицер, и Гельдинг, и Курцмюллер, но все они, как нарочно, были способными и очень дельными инженерами.
Может быть, я и в самом деле ревнив? Уже не раз я заме чал, что по воскресеньям, сидя в специально устроенном для инженеров казино, где они проигрывали иногда все свое большое жалование, эти люди отпускали по адресу дяди насмешливые словечки.
По-моему, это недостойное поведение.
Прошло еще полгода.
Временами мне становится страшно за дядю. Целыми ночами он сидит над своими планами, а дни проводит на работе и почти не спит.
Сегодня был интересный день: Моравец закончил сооружение станции высокого напряжения на горе Руссель. Мы все собрались там. Это был настоящий пикник, на который пригласили и Мормора со всем его племенем.
В горе была вырыта пещера. Над входом в рудник и над старой пещерой ацтеков. Мы знаем, что рыли ее не ацтеки… Но нам надо было как-нибудь назвать ее, а сохранившиеся в ней остатки скульптуры напоминают произведения ацтеков.
Во вновь вырытой пещере Моравец установил мощные машины, которые питались током высокого напряжения нашей центральной станции и должны были производить лучи Риндель-Маттью.
Мы все стояли в саду, который расцвел еще пышнее с тех пор, когда я видел его в первый раз.
Моравец пошел к машинам. Раздался свисток — он включил лучи. С горы послышалось равномерное громкое жужжание. Это был предупредительный сигнал, известный всем членам нашей колонии и туземцам.
«Когда раздается жужжание на горе, приближаться к ней нельзя».
Все притаились и замерли… Но вдруг собака инженера Моравца, прежде чем мы успели удержать ее, стрелой помчалась вперед, отыскивая своего господина. Внезапно собака очутилась в кольце вспыхивающих маленьких молний, вот уже она объята пламенем и сгорает на наших глазах.
Моравец еще не знает о том, что погиб его четвероногий друг…
Сейчас начнется испытание автоматического управления аэропланами. Дело в том, что у нас есть несколько маленьких воз душных моделей, которые посредством установленной здесь машины, соединенной с сетью тока высокого напряжения, должны летать без пилота. Устроены они так: в аппарате имеется приемник, длина волны которого равна длине волны отправителя, установленного на земле и регулирующего каждый поворот руля посредством передаточного аппарата.
Пробные испытания полета этих аэропланов и должны начаться сейчас. Аппараты пущены; одни летят совсем низко, другие повыше, третьи высоко над горой. Двадцать маленьких моделей в различных направлениях пересекают воздушное пространство.
И вот, как по сигналу, все они вспыхивают и сгорают в одну секунду…
Дядя улыбается.
— Кажется, наш радий в безопасности!
Дикари дрожат в смертельном страхе, Мормора едва отваживается протянуть дяде руку. Когда жужжанье на горе прекращается и Моравец подходит к нам живой и невредимый, дикари бегут от него, как от дьявола…
Вечером, прощаясь с инженером Моравцом, дядя сунул ему что-то в руку. Я убежден, что это была очень крупная сумма. А ночью я увидел этого же инженера Моравца, сидевшего вместе со Стобицером в кабачке, выстроенном рядом с казино. Здесь обычно собираются погонщики верблюдов. С инженерами сидели два каких-то парня с физиономиями беглых каторжников. Вероятно, это были сбежавшие после пожара золотоискатели. Вся компания была так пьяна и так поглощена игрой в карты, что даже не заметила моего присутствия.