Фау-2. Сверхоружие Третьего рейха. 1930–1945
Шрифт:
Скоро я понял, в чем заключались основные подсчеты. Ежемесячно на каждом из трех предприятий, которым предстояло вступить в строй, должно было производиться 300 изделий. К этим первоначальным цифрам добавлялся предполагаемый выпуск еще 900 изделий на новом предприятии, которое спешно строилось, а уж округлить цифру было проще простого.
Два фактора делали эту программу невозможной для реализации: нехватка наземных установок и горючего. Я сразу же попытался объяснить это Сауру. Оборудование, необходимое для подвижных батарей,
Мои доводы пропали втуне. Меня категорически отказывались понимать, и, полный гнева, я уже было собрался покинуть совещание, но с трудом взял себя в руки и остался. Я решил, по крайней мере, выяснить, каким образом промышленность собирается решать эту немыслимую задачу. Пока я был знаком лишь с методами Дегенколба, и мне никогда не доводилось бывать на столь многолюдном собрании, как это, в министерстве вооружений.
Наконец совещание было объявлено открытым. Дегенколб занял свое место; в самые решающие моменты Саур поддерживал его.
Саур начал с того, что отдал дань уважения моим коллегам и мне лично. Он описал свои ранние сомнения по поводу нашей работы и то, как он изменил свои взгляды. Он объявил, что теперь готов поддерживать нас всеми средствами, имеющимися в распоряжении министерства вооружений. Решение Адольфа Гитлера, важность этого проекта – и теперь необходимо напрячь все силы, чтобы добиться успеха. Такова была главная тема его выступления. Он завершил его просьбой ко мне, как главе Пенемюнде и представителю вооруженных сил, сказать несколько слов.
Я воспользовался этой возможностью, чтобы описать все трудности, стоящие на пути выпуска продукции, и закончил свое выступление такими словами:
– Господа, теперь вы знаете, что, если качество поставляемых вами компонентов не будет отвечать стандартам, это может привести к полной остановке работ. Я не склонен опьяняться цифрами. Лучше меньше ракет первоклассного качества, чем масса кое-как сляпанных изделий, которые годятся только на металлолом. Со всей серьезностью я призываю вас основывать ваши расчеты по поставкам, исходя лишь из наилучшего качества их, которого вы только можете добиться.
Мой голос звучал словно в вакууме. Я мог и вообще не говорить.
Совещание принялось обсуждать детали. Главная роль в этой дискуссии принадлежала Дегенколбу.
– Теперь мы подошли к вопросу горючего, – сказал он. – Господин Хейланд, можете ли вы поставить необходимое количество аппаратуры для производства жидкого кислорода?
Хейланд встал. Он тщетно пытался придать твердость своему голосу.
– Я несколько раз пытался объяснить вам те трудности, что стоят на пути реализации этого графика, – начал он.
Дегенколб
– Меня не интересуют ваши трудности. Я спрашиваю: можете ли вы поставить к обозначенным датам требуемую аппаратуру?
Хейланд в растерянности повернулся к своим техникам и посовещался с ними.
Саур наконец потерял терпение. Он встал, и его громкий голос разнесся по всему помещению.
– Вам был задан вопрос, господин Хейланд!
Тот, выпрямившись, твердо ответил:
– Я могу только повторить, что, если мне будут гарантированы своевременные поставки стали и если субподрядчики…
На этот раз его перебил Саур:
– О каком графике вы ведете речь?
– О графике Дегенколба, – удивленно ответил Хейланд.
– Неужели вы не понимаете, – резко возразил Саур, – что с этого утра такой вещи, как график Дегенколба, не существует? Теперь единственным является только мой график – и он требует двух тысяч изделий в месяц.
– Прежде чем изложу свою точку зрения, я должен посоветоваться с моими сотрудниками, – ответил Хейланд в надежде потянуть время.
Саур оборвал его:
– Или вы являетесь ответственным руководителем компании Хейланда и знаете, что в ней происходит, или вы не соответствуете званию руководителя. В таком случае мне придется немедленно сместить вас с вашего поста, оставляя за собой право в будущем передать ваше дело какому-нибудь более ответственному попечителю. Мне вам больше нечего сказать. Дегенколб, пригласите следующую фирму!
Каждого промышленника, который не соглашался с таким подходом, ждала та же судьба. В результате возражения становились все слабее, и наконец руководители фирм, когда их спрашивали, согласны ли они с этим графиком работ, лишь покорно кивали.
Было ли дело в недостатке гражданского мужества или чувства ответственности? Возможно, производственники были настолько убеждены в невозможности реализации программы Саура, что считали – не будет большой беды, если они согласятся с ней, поскольку программу в любом случае ждет печальная судьба. Естественно, все надеялись, что у кого-то первого хватит смелости признаться в отсутствии способностей. Они надеялись таким образом выиграть время. Конечно, каждое отдельное предприятие будет стараться изо всех сил. Но я-то понимал, что никому из них не удастся вытянуть эту программу.
Мне было совершенно ясно, чего Саур и Дегенколб пытаются добиться такими методами. Оказывая на промышленность жесткое давление, они надеялись добиться максимального выпуска продукции.
Я покинул конференц-зал вместе с фон Брауном. Оба мы были в полном отчаянии.
Вскоре воздушные налеты 17 августа 1943 года на Пенемюнде, на предприятия Цеппелина в Фридрихсгафене и заводы Ракса в Винер-Ной– штадте привели к полному краху программы Саура. Форсмажор! На повестке дня опять появилась программа Дегенколба.