Фаворитка мятежного герцога

Ветер Морвейн

Анна скрестила руки на груди.

– Что ж… я могла бы. В начале весны. Но на сей раз вы меня приглашаете. И вы будете мне должны.

– Хорошо, – Виктор улыбнулся, шагнул назад и быстро, пока Анна не успела опомниться, поцеловал её, а затем вышел, не давая девушке возможности ответить.

Той ночью Анна плохо спала. Она думала о сестре, о графе Йоркширском и о том, как легко попался герцог на старый как мир приём.

Виктор тоже не спал. Всю дорогу до замка он думал

об Анне. Мишель, ехавшая рядом, молчала, но Виктор и без того знал, что та уже предвкушает, как завершится их дело. Виктор же раз за разом прокручивал в голове слова «Я не могу уйти от него, если бы и хотела». Он слышал об Анне Бомон, любимой игрушке короля, но никогда не думал о том, что за человек скрывается в оперении дорогих кружев. Виктор убивал и чужими руками, и своими, но никогда ему не доводилось предавать тех, кто верил ему. И тех, кто по-настоящему вошёл в его жизнь. Анна Бомон вошла в его жизнь одним только взглядом, но даже взгляда этого и горьких слов было слишком много, чтобы Виктор мог позволить себе лишиться их навсегда.

Глава 5. Возвращение короля

Остаток зимы прошёл в ожидании. Король отсутствовал, и Анна оказалась предоставлена самой себе. Она поздно вставала, выслушивала несколько прошений с лёгкой улыбкой – визитёров стало меньше, многие сомневались, что Анна теперь сохранит свою власть над королём. Анна убеждала себя, что ей всё равно, но на деле гордость болезненно колола под сердцем – она чувствовала, как недолговечна её роль. И она бы пережила сам факт утраты власти, но глубоко в душе понимала, что вместе с властью утратит всё – все те подобия уважения и любви, которые получала от своих просителей.

Сама по себе Анна не была не нужна никому – она понимала это слишком хорошо, и от того испытывала своего рода болезненную привязанность к единственному человеку, который всё же ценил её, а не её статус – к самому королю.

Анна ненавидела короля, но было в её отношении к Генриху и нечто иное. Любовь? Анна не знала, что означает это слово.

Вопрос Виктора о любви отчасти поставил её в тупик. Она читала о любви в романах и сонетах. Несколько раз её даже признавались в любви, и она со смехом объясняла столь недальновидным, что сделает с ними король. Король служил ей в некотором роде щитом ото всех, кого она и сама не желала впускать в свою жизнь, чувствуя фальшь за красивыми словами.

Виктор не был первым, кто пытался подобраться к королю через неё, и Анна увидела истинные мотивы слов герцога почти сразу же, едва тот заглянул ей в глаза. Анна не сомневалась, что Виктором движут похоть и корысть, и хотя герцог не обещал любви, Анна предчувствовала, что если

потребуется, дело дойдёт и до этих слов.

Анна не верила словам. Беда заключалась в том, что сама она не могла остановиться и думала о Викторе и предстоящем визите почти без передышки. И мысли эти были лишь толикой того, что она испытала в присутствии герцога Корнуольского.

Волнение, охватившее Анну, когда рука Виктора легла ей на спину, не поддавалось объяснению. Анна убеждала себя, что это лишь жажда тела, почти месяц лишённого ласки, но при этом понимала, что лжёт сама себе. Она не хотела ласки короля. Прикосновения этого мужчины всегда вызывали у неё лишь отвращение, и она могла лишь терпеть то, чего не имела возможности изменить.

Руки Виктора, касавшиеся её спины, разрушали в прах привычную картину мира, потому что их – и только их – она хотела чувствовать, причём не только телом. Она хотела снова ощутить рядом ту силу, которая заставила её на несколько секунд потерять власть над собой, разрушила хрустальные стены её брони и против воли ворвалась в её жизнь.

Спустя неделю после визита Виктора Анна с удивлением поняла, что больше не думает о сестре и не перечитывает обрывок письма, лежащий в столе. На зло себе она достала его и пыталась расшифровать всю ночь, но мысли то и дело убегали в сторону замка, где, как она убеждала себя, хранится ключ от неразгаданной тайны. На самом деле ответ её почти что не интересовал – Анна хотела увидеть Виктора снова. Она почти решилась написать герцогу и поторопить с приглашением – ведь они договорились о месте, но не о времени, но в последний момент передумала, а спустя ещё несколько дней уже с облегчением вспоминала о несвершившемся, потому что Генрих вернулся из свадебного путешествия и первым делом пригласил её к себе.

Король был зол – это Анна поняла сразу же. Леди Бомон привыкла различать мельчайшие оттенки эмоций монарха. Это нехитрое искусство всегда помогало уменьшить количество проблем.

Едва слуги, провожавшие её, вышли прочь, Анна бросилась к королю, рассчитывая этим небольшим представлением отвлечь его от мрачных мыслей.

– Ваше величество, я так ждала вашего возвращения… Я боялась, вы совсем забыли обо мне.

Анна прильнула к плечу короля, сидевшего за конторкой, и когда Генрих повернул к ней голову, на лице монарха на миг отразилось торжество.

Однако уже в следующую секунду оно исчезло, сменившись гневом.

– Что за письмо вы потеряли? – спросил Генрих, отстраняя её от себя.

На несколько секунд Анна растерялась, не сразу сообразив, о чём идёт речь.

– Ваше величество?

Конец ознакомительного фрагмента.