Фавориты ночи (сборник)
Шрифт:
– Как скажешь, – покорно согласился Кряжимский.
– Только я не могу показываться ей на глаза, – сказала я. – Она видела мою машину.
Я отключила телефон, завела двигатель и, спустившись к асфальтовой дороге, остановилась на окраине поселка, так, чтобы просматривался вход в особняк. Стало еще темнее, и приходилось напрягать зрение, чтобы ничего не упустить.
Прошло минут двадцать, прежде чем я увидела, что ворота особняка открылись, оттуда выехал небольшой черный «Мерседес» и остановился на дороге. Мне было видно, как из него вышла «дама с бархоткой», закрыла
На сиденье запиликала «моторола».
– Она направляется в твою сторону, – услышала я взволнованный голос Кряжимского.
– Вижу, – ответила я. – Не отключайтесь, будем поддерживать связь, как бы не потерять ее из виду. Сделаем так: я проеду вперед, чтобы она меня не видела, а вы следуйте за ней.
Я положила телефон на сиденье и резво стартанула. Въехав в лес, я снова приложила телефон к уху.
– Как ситуация, Сергей Иванович, вы ее видите?
– Сейчас – нет. Она только что свернула с асфальта. Не хочу висеть у нее на самом хвосте.
Через несколько секунд я снова услышала его голос:
– Вижу ее, она приближается к лесу.
К этому времени я уже остановилась в лесу на той самой полянке, где разворачивалась полчаса назад. Я выключила свет и вышла из машины. Сначала было совсем темно, но через несколько секунд глаза стали различать отдельные деревья, а чуть позже я увидела вдалеке свет фар движущегося автомобиля. Он потихоньку приближался ко мне, а потом вдруг исчез. – Сергей Иванович, вы видите ее?
– Кажется, она свернула с дороги, – Кряжимский был явно удивлен. – Куда это она?
Тут мне показалось, что между стволов деревьев я заметила прыгающий свет фар. Я осторожно пошла в ту сторону.
– Кажется, я ее засекла, – проговорила я в трубку, продвигаясь вперед. – Она движется перпендикулярно дороге, примерно в двухстах метрах от въезда в лес.
– Я понял, – ответил Кряжимский. – Я как раз где-то в этом месте.
Наверное, «Мерседес» остановился, потому что свет перестал прыгать и передвигаться, застыл на одном месте. Я осторожно шла на свет, стараясь не хрустнуть сухой веткой. Наконец мне удалось приблизиться настолько, что я могла разглядеть всю картину, во всяком случае то, что попадало в свет фар «Мерседеса». А в их свет попала «девятка», стоящая над обрывом. То, что там дальше обрыв, я поняла по тому, как резко заканчивался свет. Галогенные фары «Мерседеса» пронзали тьму, как лезвия раскаленных добела клинков, но даже они не могли осветить небо.
«Дамы с бархоткой» видно не было, и я начала уже волноваться, не свалилась ли она с обрыва. Потом я различила какое-то движение у багажника «Мерседеса». Красные габаритные огни были включены и освещали синие джинсы дамы, которые казались подернутыми розоватой пылью. Она напряглась и перевалила через бортик багажника какой-то тюк, который мягко упал на ковер из опавшей хвои.
Брюнетка склонилась над тюком и с трудом поволокла его к «девятке». Протащив свою ношу вдоль «Мерседеса», она выпрямилась, чтобы отдышаться. Ее красивая грудь, обтянутая тонкой маечкой, высоко вздымалась. Только в этот момент в свете фар я увидела, что за ношу она тащила. Это было тело парня в голубых джинсах.
Я подняла к глазам фотоаппарат, висевший у меня на шее, и остолбенела. Обрамленное золотыми волосами лицо смотрело на меня невидящим взором.
«Денис», – едва не вскрикнула я. Это был он. Вернее, его труп. Страшная догадка пронзила мой мозг, и я поняла, почему я проехала сегодня мимо него. Он не знал, какая у меня машина, и начал мне махать. В этом была его ошибка. Сегодня я спасла себе жизнь, интуитивно свернув, не доезжая до Дениса.
Звенья цепи сами собой сложились в одно целое. Когда я обратилась к Денису за помощью вчера в «Рондо», я попала как раз в точку. Узнав, кого я ищу, он дал мне адрес Евграфа и, зная, куда я поехала, бросился за мной.
Он отправился по известному ему адресу. Ключи от квартиры у него остались с того самого момента, как он убил Евграфа. Может быть, я так никогда и не узнаю, почему он его убил, но сейчас это уже не имеет большого значения. Итак, он вошел в квартиру в тот самый момент, когда я была на кухне. Если бы я не услышала, как отпирается дверь… Да, здесь я бы уже не стояла.
Клара (я уже не сомневалась, что это именно она) снова склонилась над трупом. В этот момент я несколько раз щелкнула затвором фотоаппарата. Неплохие получатся кадры!
Я поняла, что Клара собирается сделать. Посадить труп Дениса в машину и направить прямиком в овраг. Надо что-то делать. Если она осуществит свой план и машина взорвется, трудно будет доказать ее причастность к этому убийству, а еще сложнее – к убийству Лущенко, а может быть, и других, подобных ему. Хотя теперь у меня есть фотографии.
Тем не менее я отошла немного в сторону и прижала к уху телефон. Я и забыла совсем, что Кряжимский висит на проводе.
– Оля, Оленька, что с тобой? – раздавался в трубке его взволнованный шепот. Наверное, он был с другой стороны.
– Все нормально, – тихо ответила я. – Просто немного отвлеклась.
– Ты видишь?
– Да, Сергей Иванович, нужно что-то делать. Попытаться как-то ее задержать. Попробуйте изобразить мента, вы меня поняли?
– Ну, попробую, – неуверенно произнес Кряжимский.
– Тогда вперед.
Когда я вернулась к двум стоящим на обрыве машинам, Клара уже затаскивала труп в салон «девятки». Освещение было прекрасным, и я сделала еще несколько снимков, на которых должно было получиться изображение Клары и Дениса. В этот момент раздался грозный окрик Кряжимского.
– Милиция, всем оставаться на местах. Вы окружены. Стреляем без предупреждения.
Надо было видеть, как Клара присела, словно вспугнутый заяц, и отпустила труп, который едва не придавил ее. Но Клара быстро пришла в себя и кинулась к «Мерседесу». Там путь ей преградил Кряжимский.
– Лежать, – истошно заорал он, – руки за голову.
Клара метнулась в мою сторону. Я опешила, не зная, что предпринять, но тут мне в голову пришла неплохая идея. Я включила вспышку и надавила на спуск. Зажужжал двигатель перемотки кадров, и лес вокруг озарился ослепительными сполохами. Клара зажмурилась и, метнувшись назад, бросилась в овраг.