Файл №211. Excelsis dei
Шрифт:
ПРОЛОГ
Больница «Exctlsis dei convalestion»
Уорчестер, штат Массачуссетс
Фонарь у ворот опять не горел, и Мишель чертыхнулась про себя. Интересно, на чем экономит миссис Симпсон — на лампах или на дворнике? Скорее всего, последнее. Старый Мэтт Джонсон как пить дать снова в глубоком запое, а нанять другого, кто способен совмещать обязанности дворника, сторожа и сантехника, не позволяет скудный бюджет больницы.
Хотя больница — это красиво сказано. Конечно, приятно на вопрос о твоей профессии отвечать: «Медицинский работник», однако при этом
Справедливости ради, стоит признать, что больница знавала и лучшие Дни. По крайней мере, фасад трехэтажного здания в стиле «ампир» говорил о больших претензиях его строителей — высокое крыльцо с вазонами, портик с колоннами и витая чугунная решетка с латинской надписью над входом. Но в окнах третьего этажа свет не зажигался уже многие годы, а старый неухоженный парк разросся и окончательно затянул все аллеи, кроме той, что ведет от ворот до главного входа.
Мишель поднялась по ступенькам, толкнула тяжелую дубовую дверь с солидным бронзовым кольцом в львиной пасти и оказалась в главном холле. Здесь царил полумрак, зеленоватый от цифр на электронных часах, глядевшихся чужеродной деталью среди ампирных колонн и тяжелой лепнины на высоком потолке. Часы показывали двадцать один сорок пять — до начала дежурства оставалось еще пятнадцать минут. Из приоткрытой двери комнаты ночного медперсонала на мраморный пол падала узкая полоска света и доносился резкий шум телевизора. Мишель прислушалась. Господи, опять спортивная программа! Куда катится этот мир, если у старых пердунов на уме женщины, а у молодых ослов — лишь мускулистые чемпионы по бейсболу?
Впрочем, дело обстояло гораздо хуже, — по ящику показывали не бейсбольный матч, а боксерский поединок. Два лоснящихся мулата под дружные вопли с трибун и заливистые трели судьи механически долбили друг друга по головам. Лесли и Харт, два дежурных санитара, прильнув к голубому экрану, взволнованно сопереживали происходящему. Но Лесли хотя бы сопереживал молча, в то время как Харт всерьез вообразил, будто сам находится на ринге. Издав боевой клич: «Ну дай, дай же ему, вот так!», он несколько раз врезал по плечу напарника, ухитрившись при этом не оторвать взгляд от экрана телевизора. Лесли попытался отмахнуться ладонью, но Харт не отставал:
— Лесли, давай сами поспаррингуем!
— Отстань, пожалуйста, дай досмотреть!
— Нет, давай лучше подеремся! — очевидно, эта новая идея вышибла из головы Харта даже желание посмотреть матч до конца. Он прицелился и нанес приятелю новую серию ударов, — правда, на последнем все же промахнулся и вместо плеча попал по уху. Лесли, оседлавший стул и балансировавший на двух его ножках, не удержал равновесия и кубарем покатился по полу. Когда он поднялся, выражение его лица ясно говорило, что Харт все же добился своего — матч состоится прямо сейчас…
— Это что у вас здесь такое творится? Вы бы еще в пейнтбол здесь поиграть вздумали!
Мишель постаралась, чтобы в ее громовом голосе звучало как можно больше льда и презрения. Похоже, это ей удалось, — во всяком случае, перекричать телевизор она сумела. Застигнутые врасплох санитары вытянулись едва ли не по струнке. Впрочем, поняв, что перед ними не самое высокое начальство, они без команды перешли в стойку «вольно». Более того, нахал и разгильдяй Харт еще имел наглость ухмыляться:
— А, вот и доктор Чартере появились! А у нас сегодня печальная новость. Как вы думаете, какая?
Титул «доктор» звучал в его устах откровенно издевательски, но Мишель осталась невозмутимой, выдерживая точно рассчитанную паузу. Она повесила сумочку, скинула плащ и лишь затем повернулась к Харту:
— Очевидно, миссис Ричардсон?…
— Вы абсолютно правы, доктор Чартере. Этот божий одуванчик отдал концы три часа назад. Старушка захлебнулась манной кашей во время ужина…
— Надеюсь, вы не вздумали прибирать ее комнату самостоятельно? — голос мисс Чартере был также холоден и невозмутим.
— Ни в коем случае, — Харт широко ухмыльнулся, показав ровные белые, будто фарфоровые зубы, — мы предоставили эту честь вам.
— Отлично! А теперь выключить телевизор — и за работу! Кстати, кто из санитаров дежурил сегодня днем?
— Этот азиат… постоянно забываю его имя.
— Данг?
— Да, он самый. Кстати, по-моему, он еще не ушел. Все еще где-то возится. Старый скунс любит с чем-нибудь возиться — то в парке, то в подвале. Чего ему дома не сидится — ума не приложу.
— Было бы что прикладывать — пробормотала Мишель и скрылась за дверью женской комнаты, хлопнув ею при этом чуть сильнее, чем следовало бы.
Через семь с половиной минут она уже шла по освещенному коридору второго этажа — с подколотыми волосами, в халате и белых хлопчатобумажных брюках, с пачкой простыней на руке. Прежде чем прибираться в комнате покойной миссис Робертсон, нужно было проверить, как чувствуют себя два старика-разбойника — Хэл Адаме и Стэн Филипс. Мишель Чартере очень не хотелось заходить к ним вообще, но она придерживалась строгого правила — никогда не откладывать самые неприятные дела на потом.
Вот и сейчас она убедилась в том, что поступила абсолютно правильно. Телевизор в комнате у дедунцов был врублен на полную катушку, и оба пациента напряженно следили за перипетиями того самого боксерского поединка, от которого четверть часа назад мисс Чартере столь бесцеремонно оторвала обоих санитаров.
— Все, джентльмены! Вечеринка окончена — Мишель сделала три шага от двери, взяла лежавший на тумбочке пульт и нажала на зеленую кнопку. Экран мигнул и погас.
— Это еще зачем? — слабо возмутился Адаме. Он пытался перехватить руку медсестры, но не дотянулся и вновь упал на подушки. — До конца раунда осталось совсем немного!
— Правила есть правила, сэр, — улыбнулась Мишель. — Мистер Грейвз у нас главврач, а я исполняю здесь роль главной стервы. Можете считать меня королевой сук, но будьте добры выполнять мои распоряжения. А иначе в следующий раз я вообще распоряжусь вынести из вашей комнаты телевизор.
— Но Данг сказал, что мы можем досмотреть до конца! — подал голос Филипс.
— А я что, очень похожа на Данга? — парировала медсестра, одновременно машинальным движением проверив матрас под Адамсом — не сырой ли? Рука Адамса тотчас же метнулась под одеяло, сделав слабую попытку ухватить Мишель за запястье.