ФБР. Правдивая история

Вейнер Тим

Суд не смог «точно определить крайние границы юрисдикции военных трибуналов судить людей согласно закону военного времени», — гласило мнение Стоуна, датированное 29 октября. Суд также не смог написать нормы, которые могли составить конституционную основу для создания военной комиссии. Это зависело от конгресса. Но в этом случае у правительства была власть судить обвиняемых как вражеских агентов, занимавшихся незаконной деятельностью.

Президент и ФБР загнали Верховный суд в угол. Шестеро осужденных были уже мертвы. Что, если бы суд счел судебное разбирательство не соответствующим Конституции? Или если бы он обнаружил, что Гувер обещал

Дашу свободу в обмен на признание? Как написал председатель Верховного суда Стоун в личной служебной записке для занесения в протокол, тогда Верховный суд оказался бы «в незавидном положении: он оставался в стороне и позволил отправить на смерть шесть человек, не дав ясно понять всем лицам, имеющим отношение к делу, включая президента, что он оставил нерешенным вопрос, на который адвокат сильно рассчитывал, чтобы добиться свободы истцов».

Этот вопрос состоял в том, была ли комиссия создана президентом законно. Он оставался без ответа до тех пор, пока Соединенные Штаты не встали перед новым видом агрессивного врага в 2001 году.

Дело нацистских диверсантов принесло две неожиданные удачи ФБР — одну публичную, другую тайную. Известность была огромной: американцы повсеместно считали, что Бюро самостоятельно раскрыло это дело. Они ничего не знали об измене и признании Джорджа Даша. Отдел ФБР по связям с общественностью подготовил объявление о награждении Гувера Почетной медалью конгресса. И хотя медаль так и не появилась, это дело не могло стать более подходящим подарком для имиджа Бюро.

Второй удачей после дела о немецких диверсантах было углубление понимания ФБР того, как работает система Rueckwanderer. Расследовав прошлую жизнь диверсантов в Соединенных Штатах, Бюро обнаружило, что трое из них выражали свою лояльность Третьему рейху тем, что покупали нацистские марки в банках Нью-Йорка и Чикаго. Их заявления об обмене долларов на марки дали возможность германской разведке узнать, кто они такие, где живут и как с ними связаться. Абвер оплатил их проезд в Германию и обучил диверсионному делу.

Тысячи американцев немецкого происхождения покупали марки и уезжали в Германию. Сколько из них возвратились в Соединенные Штаты в качестве нацистских шпионов?

Осенью 1942 года ФБР усилило общенациональное расследование — одно из самых крупных и сложных дел, которыми оно когда-либо занималось. Бюро допросило 997 немцев-иностранцев в Соединенных Штатах; 441 человек было задержано или посажено в тюрьму по приказу министра юстиции за лояльность Германии[167]. В это дело было вовлечены сотни агентов, десятки тысяч документов и крупнейший банк Америки — «Чейз нэшнл».

В Нью-Йорке Перси Фоксворт, ставший теперь заместителем Гувера по вопросам национальной безопасности, взял на себя это дело. Он получил документы, наводящие на мысль о выгодных финансовых связях между американскими банкирами, мультинациональными компаниями, занимающимися подпольным бизнесом с Германией, германо-американским Бундом и нацистским правительством. Как именно к Фоксворту попали эти документы, было щекотливым вопросом.

ФБР завербовало помощника кассира и управляющего среднего звена в иностранном отделе главного офиса «Чейз» в Нью-Йорке. Ночью агенты ФБР проникли внутрь и провели не один час, «прочесывая» папки иностранного отдела. Эти обыски проводились без ордеров; они подпадали под категорию операций, промежуточную между нелегальным проникновением в помещение и изучением разведданных. В любом случае они

были незаконными.

В ФБР предполагали, что «Чейз» действует по поручению правительства Германии в нарушение закона о регистрации иностранных агентов — того самого закона, который использовало правосудие для обвинения подозреваемых в ведении шпионской деятельности. Это был более чем тернистый политический вопрос. Это было равносильно обвинению в сотрудничестве с Гитлером.

Это обвинение было невозможно доказать. Банк переиграл Бюро. «Чейз» нанял Джона Кахилла — очень знающего адвоката, который когда-то был государственным прокурором, отвечавшим за большую коллегию присяжных, расследовавшую дело. Он был прекрасно осведомлен о том, что ФБР собрало улики против «Чейз» незаконно. Кахилл знал достаточно, чтобы одержать верх. Он пригрозил, что отдаст ФБР под суд и его незаконные делишки станут всем известны, если этому делу будет дан ход. Это была цена, которую Гувер не хотел платить. Политически сенсационное расследование рухнуло.

«Не было никого, кто дал бы нам совет»

ФБР пережило в ту зиму еще одно несчастье. 15 января 1943 года Перси Фоксворт погиб при крушении самолета, в котором он летел, в джунглях Голландской Гвианы (сейчас Суринам. — Пер.) на северо-восточном побережье Южной Америки. Фоксворт и еще один агент ФБР летели в Марокко, где Рузвельт и Черчилль собрались на военный совет. Министерство обороны и Госдепартамент поручили Фоксворту допросить американского гражданина и предполагаемого коллаборациониста с нацистами, который был арестован в Касабланке как представляющий потенциальную угрозу президенту.

Его смерть была тяжелым ударом для Специальной разведывательной службы, численность которой к 1943 году выросла до 583 агентов, но которая по-прежнему с трудом выполняла свои задачи.

Гувер неоднократно пытался избавиться от СРС. «Я настоятельно рекомендую, чтобы с ФБР была снята всякая ответственность за ведение любой специальной разведывательной работы в Западном полушарии и полностью переложена на организацию полковника Донована, — написал он новому начальнику армейской разведки генерал-майору Джорджу Визи Стронгу. — Я очень хочу и готов окончательно и бесповоротно уйти из Латинской Америки»[168].

Есть немного примеров, когда Гувер предлагал сдать полномочия и, безусловно, не политическому врагу вроде Донована. Он сделал это только тогда, когда почувствовал риск попасть в затруднительное положение. А СРС была неиссякаемым источником разочарований.

«Не забудьте, что мы начинали на абсолютно пустом месте в разведывательном деле, — сказал Джон Уолш — агент ФБР, работавший на участке обеспечения национальной безопасности, который в 1943 году уехал в Меделин (Колумбия), чтобы работать в СРС. — Не было никого, кто дал бы нам совет в этом деле»[169].

Задачей СРС в Колумбии было разыскивать нацистских шпионов и нарушать работу подпольных радиосетей, посредством которых агенты-шпионы связывались со своими хозяевами в Германии. Но по приезде в Колумбию Уолш быстро обнаружил, что не может выполнять свою работу. «К тому времени все немцы-иностранцы были уже арестованы, — вспоминал он. — Колумбия объявила войну Германии, и они устроили облаву на всех немцев».

«Я проводил много времени в сельском клубе, — сказал он. — Мне действительно нечего было делать в плане выполнения задания».