ФБР. Правдивая история

Вейнер Тим

Фоксворту нужны были 250 агентов для работы под своим началом как можно скорее. В конечном счете численность СРС разрослась до 600 человек. Но в течение первого года существования СРС он нашел только 25 человек, которые подходили для этой работы. Не многие агенты ФБР говорили на иностранных языках, бывали в других странах, умели вести себя как биржевой маклер или служащий сталелитейной компании. Изображать из себя репортера было проще: держишь ручку и блокнот, задаешь вопросы и записываешь ответы; каждый агент ФБР мог это делать. Но «Ньюсуик» не мог укомплектовать все свои иностранные представительства в Западном полушарии агентами Гувера. И не было времени учиться жить под прикрытием, как это должен уметь каждый хороший разведчик.

Двое старших помощников Гувера Стенли Трейси и У. Ричард Глэвин встретились с Фоксвортом в конференц-зале

в штаб-квартире ФБР. Невероятно, но их объединил поэт Арчибальд Маклейш, который, работая во время войны в Библиотеке Конгресса при Рузвельте, создал отдел особой информации, предоставлявший основные данные по иностранным государствам офицерам американской разведки. Трое мужчин рассматривали большую карту, стоявшую на подставке; на ней были изображены двадцать государств Центральной и Южной Америки.

Служащий Фоксворта Даллас Джонсон вел записи, когда Трейси выбирал «имена известных ему агентов, которые могли подойти для работы в каждой из них»[153], — вспоминал Джонсон. «Мы вытаскивали папки с личными делами людей, которые, скажем, знали испанский, — сказал он. — Если они выглядели перспективными кандидатурами, мы посылали их к Фоксворту, чтобы он их тщательно изучил. Вот так тогда выбирались первые агенты». Джонсон записывал имена потенциальных агентов на голубой бумаге, которую Гувер использовал для своих папок с грифом «Не регистрировать». (Гувер создал эту оригинальную систему ради секретности. Документы с грифом «Не регистрировать» никогда не индексировались, так что оригиналы можно было уничтожить без следа, а документы о самых засекреченных операциях, включая шпионаж, прослушивание телефонных разговоров с помощью специальных устройств и жучков, незаконные проникновения в помещения и политические расследования, были бы защищены в случае внешнего расследования со стороны судов или конгресса. Эта система функционировала до самой смерти Гувера.)

«Вначале, — гласит история СРС как подразделения ФБР, — агентов, отобранных для выполнения заданий в странах Латинской Америки, привозили в Вашингтон из разных уголков страны и проводили с ними краткий курс обучения». Действительно, очень краткий: они узнавали о стране, где им предстояло выполнять задание, из тонких папок, в которых могли находиться давние доклады от военных или военно-морских атташе, пачка газетных вырезок и туристический путеводитель. Что касается получения информации об объектах своей разведывательной работы, то ее они почти не получали: «Как правило, было невозможно проинструктировать агентов в отношении подрывной деятельности и ее условий по той причине, что такой информации не было в Соединенных Штатах».

«В Соединенных Штатах у людей появилось понимание степени проникновения в страну нацистов и их деятельности в Латинской Америке», — говорится далее в истории СРС. Но «Бюро обнаружило, что полностью отсутствует какая-либо точная информация или подробности в отношении истинного масштаба или характера подрывной деятельности — ведущейся или потенциальной — в Латинской Америке».

29 декабря 1940 года в одном из своих радиообращений Рузвельт подчеркнул крайнюю необходимость защитить обе Америки. «Есть такие, которые говорят, что страны оси никогда не станут нападать на Западное полушарие, — сказал президент американскому народу. — Это все та же опасная форма мышления, когда желаемое выдается за действительное, которая подорвала способность к сопротивлению у многих побежденных народов. Простая истина состоит в том, что нацисты снова и снова провозглашают, что остальные народы ниже их по развитию и поэтому должны подчиняться их приказам. И что самое важное, огромные ресурсы и богатства Американского полушария представляют собой самую заманчивую добычу во всем мире».

Если — и когда — Соединенные Штаты вступили бы в битву, то согласно плану сначала они обрушились бы на Германию с блокадой со стороны моря, воздушными бомбардировками и подпольными действиями в оккупированной Франции. Этот план требовал тесной связи между американской и британской разведывательными службами.

Лондон применял тактику обмана в шпионаже, дипломатии и военной разведке со времен королевы Елизаветы I в XVI веке. Офицеры британской разведки обучали гуверовского эмиссара Хью Клегга выслеживать и выявлять шпионов, защищать заводы и порты, составлять и вести списки подозрительных граждан и иностранцев, устанавливать скрытые камеры для наблюдения, внедрять агентов под прикрытием в посольства и консульства

и незаметно вскрывать корреспонденцию. Пока Клегг ходил в разведшколу в Лондоне, Гувер послал два отчета в Белый дом, изложив в общих чертах планы Великобритании организовывать диверсии в странах оси и предсказав, что она стремится «получить в конце войны возможность сплотить мир, особенно Европу, на экономической основе с целью восстановления, извлечения прибыли и предотвращения распространения коммунизма»[154]. Шеф гуверовской Специальной разведывательной службы Перси Фоксворт полетел на юг с делегацией, возглавляемой Нельсоном Рокфеллером, в двухмесячную поездку по обеим Америкам. Используя фальшивый паспорт, он посетил четырнадцать стран, в которых СРС пыталась шпионить за врагами. Он отчитался Гуверу в феврале 1941 года. Его оценка была мрачной. Агенты на грани провала. Они не имеют представления, где они находятся и что они должны делать.

ФБР знало, что нужно вести охоту на нацистов. Но оно не знало, где охотиться и как.

«Объем разведывательной информации от каждого агента в начале и в течение некоторого времени был совсем небольшим и не представлял большой ценности, — гласит секретная история СРС. — Агенты были, конечно, в большей или меньшей степени незнакомы со странами, в которых они пытались действовать, и обычно им недоставало знания языка. На то, чтобы добиться стоящего успеха в смысле ориентации на месте и получения ценных осведомителей и источников информации, требовалось значительное количество времени. Тем временем, разумеется, агент, который обычно находился один в той стране, куда он был отправлен, уже был слабо мотивирован для ведения нелегальных операций… Тяжелый опыт научил Бюро, что фактически любая информация, направленная дипломату Госдепа, офицеру армии или военно-морского флота… неизменно приведет к разоблачению как информации, так и ее источника».

Гувер почувствовал, что в этом деле он потерпел неудачу. 15 марта 1941 года он попытался избавиться от Специальной разведывательной службы.

Гувер сказал министру юстиции Джексону, что СРС должна быть передана армейской или военно-морской разведке. Но Гувер не нашел желающих контролировать обе Америки. Армия и военно-морской флот были заняты тем, что пытались разгадать намерения и оценить возможности немцев в Европе и Атлантическом океане, а японцев — в Азии и Тихом океане. Он повторил свою рекомендацию три недели спустя, сказав, что «Бюро топчется на месте в смысле расширения сферы своих действий в Латинской Америке»[155].

Распространение советского коммунизма в Соединенных Штатах оставалось самой большой заботой Гувера. В постоянно растущем списке его обязанностей стояло прослушивание телефонных переговоров русских дипломатических представительств в США, включая Амторг — советское экономико-торговое учреждение в Нью-Йорке, которое тратило миллионы долларов на покупку американских технологий.

В апреле 1941 года ФБР, движимое предупреждением со стороны британской разведки, начало сбор шпионской информации об Амторге. Двадцатидевятилетний американец по имени Тайлер Кент, выбывший из Принстона, отработал шесть лет сотрудником американских посольств в Москве и Лондоне. Англичане, следившие за подозреваемым нацистским агентом, довели свой объект до лондонской квартиры Кента. Когда они проникли в квартиру и обыскали ее, нашли копии 1500 американских дипломатических телеграмм, коды и шифры. За время своей карьеры Кент уносил с работы зашифрованные сообщения и передавал их агентам советской разведки или разведки стран оси. Благодаря его работе Москва и Берлин смогли расшифровать американский дипломатический код, используемый для связи между Лондоном и Вашингтоном.

Среди документов, украденных Кентом, было разведывательное донесение англичан о советских разведчиках, работающих на главу офиса Амторга в Нью-Йорке Гайка Бадаловича Овакимяна, сорокалетнего инженера-химика. 5 мая 1941 года ФБР арестовало Овакимяна по обвинению в нарушении Закона о регистрации иностранных агентов, который требовал, чтобы люди, представляющие интересы иностранных государств в Соединенных Штатах, регистрировались в министерстве юстиции. Но прежде чем у ФБР появилась возможность допросить его, он был освобожден под залог в размере 25 тысяч долларов и передан советскому генеральному консулу в Нью-Йорке. Десять недель спустя, после вторжения Гитлера в Советский Союз, Госдепартамент распорядился снять обвинение как дипломатический жест в отношении Москвы. Овакимян покинул Нью-Йорк и больше не вернулся.