Федон

Аристокл

Холод добрался уже до живота, и тут Сократ раскрылся - он

лежал, закутавшись, - и сказал (это были его последние слова):

– Критон, мы должны Асклепию петуха. Так отдайте же, не забудьте.

– Непременно, - отозвался Критон.
– Не хочешь ли ещё что-нибудь сказать?

Но на этот вопрос ответа

уже не было. Немного спустя он вздрогнул, и служитель открыл ему лицо: взгляд Сократа остановился. Увидев это, Критон закрыл ему рот и глаза.

Таков, Эхекрат, был конец нашего друга, человека мы вправе это сказать - самого лучшего из всех, кого нам довелось узнать на нашем веку, да и вообще самого разумного и самого справедливого.