Фельдфебель

– Андрюха, ну чё ты там возишься? – в приоткрытой двери кабинета показалась круглая красная физиономия. – Водка греется! Мужики только тебя ждут!

– Пал Палыч, ну у меня же тренировка ещё сегодня, – я протянул свой табельный ПМ, поставленный на деревянную подставку, вместе с двумя магазинами и уложенными в гнёзда шестнадцатью патронами, в маленькое окошко оружейки нашего ПОМа, и взял у дежурного карточку-заместитель. – Сами же потом ругаться будете, если я на соревнованиях в призы не войду.

– Так, старлей, – голос заместителя командира роты ППС посуровел. Ну вот, опять начальника включил. Так-то он мужик хороший, но как выпьет … – Сегодня день милиции, тьфу ты, день полиции.

Чёрт, похоже, отвертеться не выйдет. Не люблю я алкоголь. Не моё это. Даже если немного выпью, очень быстро пьянею, а потом болею два дня, пока не оклемаюсь. Организм такой, восприимчивый. Так что, похоже, тренировка на сегодня откладывается.

Я тяжело вздохнул.

– Вот то-то же, – хмыкнул майор Васюткин, распахнув дверь кабинета, откуда доносились громкие голоса, и потянуло табачным дымом. – Лёха, налей-ка нашему чемпиону штрафную! И вот ещё, – вновь повернулся ко мне грузным телом майор, сурово сдвинув кустистые брови. – Только попробуй не занять первое место, Чернов, точно у меня без премии останешься.

Дальнейшее я помню плохо. В памяти осталось только, что всё же сумел отбиться от предложения закатиться в ресторан вместе со всеми, уже хорошо поддатыми сотрудниками, душа начальства требовала продолжения банкета. Накинув бушлат, и нахлобучив шапку на голову, толкнул тяжёлую железную дверь и вышел на улицу. Уф, хорошо… Холодный ноябрьский воздух прочистил лёгкие после прокуренного, хоть топор вешай, кабинета. Чёрт, папку в кабинете оставил. Да и хрен с ней, никуда не денется, а если вернёшься, то уже точно живьём не отпустят. Поправив сбившийся ремень с пустой кобурой, застегнул бушлат и зашагал в сторону ближайшей троллейбусной остановки. На последний троллейбус, судя по стрелкам часов, показывающих одиннадцать вечера, я ещё должен успеть, иначе придётся заказывать такси, чего делать не хотелось. Денег осталось впритык, почти вся зарплата со всеми надбавками уходила на оплату взятой в ипотеку однушки, и платить пятьсот рублей бомбиле мне не улыбалось.

Мне повезло. Не успел я подойти к остановке, как подошёл мой двадцать третий маршрут. Троллейбус был практически пуст, только несколько человек ехали по своим делам, вглядываясь в промозглую темноту за окнами. Я сел на сиденье напротив дверей, прислонившись головой к подрагивающему стеклу. В голове шумело. Хорошо, что завтра по графику выходной, успею отойти от выпитого. Пропустить ни одной рюмки мне не удалось, майор пристально следил, чтобы я не халтурил. Я закрыл глаза, пытаясь избавиться от головокружения, и буквально сразу же провалился в уютную, тёплую тьму.

– Эй, ты, скоморох, просыпайся, пора платить за проезд! – кто-то сильно пихнул меня в плечо, и сбил с головы шапку. Какого… Передо мной стояла компании каких-то подростков лет семнадцати, разряженных в костюмы, видимо позаимствованные из какой-то театральной постановки. Плащи, высокие цилиндры, трости с вычурными набалдашниками. Они что, под кайфом? Не видят, что перед ними сотрудник полиции? Я протёр глаза, недоуменно оглядываясь по сторонам. Что за… Я находился не в троллейбусе. Вместо обычных жёстких сидений, обитых дешёвым дермантином, имелись в наличии шикарные, мягкие сиденья с высокими спинками, а над головой находились секции для багажа, какие можно было бы увидеть в поездах дальнего следования. Я посмотрел в окно, и обмер. Где это я? Это точно не конечная остановка маршрута, и не троллейбусное депо. Передо мной находилось двухэтажное здание, с надписью «Станцiя N 3» на фасаде, освещённое вычурными коваными фонарями, испускавшими мягкий зеленоватый свет. А перед ним… Я ещё раз протёр глаза. Перед зданием стояло несколько экипажей, или дилижансов, какие можно увидеть в фильмах о диком западе. Только тягловой силой были не обычные лошади, а какие-то чешуйчатые зверюги, больше похожие на четырёхлапых бесхвостых ящеров. Зверюги взрыкивали, и одна из них индифферентно навалила большую кучу навоза прямо на мощёную камнем мостовую.

Твою мать… Это что, сон? Народное средство рекомендует в подобной ситуации себя ущипнуть, что я и проделал. Но желаемого эффекта не последовало. Здание с фонарями, дилижансы с ящерами, и куча навоза, к которой с совком в руке кинулся какой-то невзрачный, мелкий мужичок с невероятного размера шнобелем, остались на месте, а я не проснулся в кровати своей маленькой однушки.

– Эй, ты, чучело! Ты что, оглох? Плати, или пожалеешь, что на свет появился! Всего-то десять рублей, и так и быть, можешь топать своей дорогой! – глумливо заржал стоявший передо мной здоровяк в зелёном камзоле и сдвинутым на лоб цилиндре. Кажется, ребятки решили взять меня на гоп-стоп. Ладно, с глюками потом разберёмся. Для начала нужно охолонить этих охреневших сосунков.

– Парни, вы меня с кем-то перепутали, – примирительно сказал я, поднимаясь на ноги и шагнув в узкий проход между рядами сидений. Теперь передо мной был только один противник, толпой на меня накинуться не смогут, как и обойти со спины. – У меня нет денег.

– О, так ты ещё и безбилетник! – растянул в ухмылке губы здоровяк, судя по всему, их предводитель, продемонстрировав прореху в зубах. – Как же ты тогда в дилижансе для знати ехал? Придётся тебе ещё и штраф за безбилетный проезд заплатить, верно, парни?

Стоявшие за спиной здоровяка парни с готовностью загоготали.

– Завязывай, Михась, – раздался из группы прихвостней чей-то скучающий голос. – Долго возишься.

Я немного сдвинулся в сторону, оценивая своих противников. Четверо ушлёпков, достаточно крепких для своего возраста. Один на один мне не составит труда справиться с любым, но в ограниченном пространстве даже они могут задавить массой. Что-то мне этот сон не нравится, слишком уж он затянулся. Обладатель скучающего голоса стоял позади всех, прислонившись плечом к спинке одного из сидений. Лет шестнадцати на вид, субтильного вида, одетый в расшитый серебром камзол со стоячим воротничком, с накинутым на плечи плащом с меховой оторочкой. В руках, затянутых белыми перчатками, он небрежно крутил трость, украшенную инкрустацией. Похоже, я ошибся, главарь этих малолеток именно он.

– Слушаюсь, господин, – подобострастно ответил здоровяк. Раздался щелчок, и в руке бугая возник клинок сантиметров тридцати в длину, спрятанный до этого в теле трости. – Выворачивай карманы, чучело!

Я сделал шаг назад, лихорадочно просчитывая варианты действий. Сон явно переходил в фазу кошмара. Это уже не банальная хулиганка, это статья серьёзнее – разбойное нападение, отливающий синим клинок на бутафорский точно не походил. Адреналин ринулся в кровь, сердце нагоняло в мышцы кровь, готовя их к драке.

– Ты чо, оглох, холоп? – здоровяк в цилиндре угрожающе оскалился, направив острие клинка мне в лицо. Вбитые на тренировках по боевому самбо инстинкты сработали автоматически. Перехват левой рукой запястья противника, подшаг вперёд и удар локтем в переносицу. Здоровяк с воплем хватается за лицо, на мгновение теряя ориентацию. Апперкот правой снизу в подбородок, и бугай падает в проходе, лишая маневра остальную компанию. Теперь нельзя мешкать, надо действовать быстро, пока они не очухались! Удар ногой в живот следующему сопернику – длинному хмырю с лошадиной мордой. Тот отлетает назад, выронив трость. Прыгаю вперёд, перескакивая через бессознательное тело первого бугая, добиваю длинного классической боксёрской «двоечкой» в челюсть. Краем глаза замечая, что главарь, окинув меня презрительным взглядом, выходит из дилижанса. Что ж, одним противником меньше, а этому охреневшему мажору, похоже, плевать на своих дружков.