Фельдмаршал Кутузов. Мифы и факты
Шрифт:
Последний выход Екатерины II ко двору состоялся в воскресенье 2 ноября 1796 г. Императрица отслужила обедню и затем, «как это было принято по воскресеньям», дала праздничный обед за большим столом избранным гостям. Присутствовали Великие князья Александр и Константин с женами, непременный Платон Зубов (возможно, с братом Николаем — зятем А. В. Суворова) и самые близкие к Императрице сановники6. Среди них был и Кутузов.
'Глинка С.Н. Указ. соч. С. 122.
2 А.А. Безбородко — С.Р. Воронцову 18 октября 1794 г. // Архив кн. Воронцова. М., 1879. Кн. 13. С. 315.
3
'Пушкин А.С. Собр. соч.: В 10 т. Т. 7. С. 275—276.
5 Б а н т ы ш-К аменский Д.Н. Указ. соч. Ч. 3. С. 41. Курсив мой. — Н. Т.
6Шильдер Н.К. Император Павел Первый. М., 1996. С. 258.
, В следующие два дня Екатерина II не выходила из своих апартаментов, а 5 ноября ее сразил «апоплексический удар> (как называли тогда инсульт), от которого она после 36-часовой агонии скончалась.
2. ОПАСНОЕ РАВНОВЕСИЕ. СЛУЖБА У ПАВЛА I
С утра 6 ноября, после того как врачи объявили, что «надежды больше нет», в Зимнем дворце дежурили, с одной стороны, екатерининские сановники — оба Зубовых (третий брат — Валериан — был тогда в Персидском походе), Безбородко, Алексей Орлов, а с другой стороны, приближенные наследника престола Павла Петровича — А.А. Аракчеев, Ф.В. Ростопчин, Н.П. Архаров160. Кутузов не был замечен ни среди тех, ни среди других.
Положение было критическое. В Екатеринин день, 24 ноября, Императрица собиралась всенародно объявить манифест, который лишал Павла Петровича прав на престол и передавал их Александру Павловичу161. Случившийся с нею «апоплексический удар», к счастью для Павла Петровича, сразу и навсегда лишил ее речи, хотя она прожила еще больше полутора суток. Екатерина II была еще жива, когда Павел велел опечатать ее бумаги. По преданию, Безбородко выдал ему тайну хранения манифеста, и Павел швырнул манифест в камин162 163. Екатерина II скончалась вечером 6 ноября, и буквально с первого же дня правления Императора Павла Петровича Зимний дворец, а следом за ним весь Петербург приняли иной вид. «Перемена сия, — вспоминал адмирал А.С. Шишков, — была так велика, что не иначе показалась мне как бы неприятельским нашествием <...> в один час все так переменилось, что казалось, настал иной век, иная жизнь, иное бытие»!
Прежде всего Павел I разогнал с насиженных мест в «верхах» приближенных Екатерины. Алексея Орлова (младшего из двух братьев Орловых, которые в 1762 г. возвели Екатерину на престол через труп ее мужа)164 он страшно унизил, затеяв одновременно с похоронами Екатерины торжественное перезахоронение рядом с ней Петра III и повелев, чтобы гроб Петра III несли первым и чтобы за гробом шел Алексей Орлов с короной Петра в руках165. С другой стороны, Павел Петрович осыпал наградами преданных ему людей, а Безбородко (явно за выдачу екатерининского манифеста) озолотил и пожаловал ему титул светлейшего князя, чин канцлера, 30 тыс. десятин земли и 6 тыс. крепостных душ166 167. Кутузова вновь не оказалось ни в числе первых, ни среди последних. В первые месяцы правления Павла Петровича он, по-видимому, хотел и сумел остаться не отмеченным — ни поощрением, ни наказанием.
Не коснулась Кутузова и волна репрессий против военных. Если Екатерина II покровительствовала национальной школе военного искусства, первыми корифеями которой были Румянцев и Суворов, то Павел (в пику Екатерине II и по примеру Петра III) пытался реформировать армию на прусский лад, по модели Фридриха Великого. Недовольных его реформой («Русские прусских всегда бивали, что тут перенять!» — возмущался Суворов) Павел изгонял, невзирая на их чины и заслуги. Он уволил 7 генерал-фельдмаршалов (включая Румянцева и Суворова), 333 генерала и 2260 офицеров, иных — в оскорбительной форме. Будущий генерал-фельдмаршал, а в то время прапорщик лейб-гвардии Семеновского полка И.И. Дибич удостоился такого приказа: «Сего безобразного карлу уволить немедля за физиономию, наводящую уныние на всю гвардию»163.
\По словам П.А. Жилина, Кутузов «в мрачные годы павловского режима мужественно защищал прогрессивные идеи в военном искусстве, настойчиво внедрял их в практику обучения и воспитания войск»1. Эта версия ни на чем не основана. Нет никаких данных о том, что Кутузов «мужественно» и «настойчиво» делал хоть что-нибудь неугодное Павлу I. Напротив, он в те «мрачные годы» был, что называется, тише воды ниже травы. Зато если в первый год своего царствования Павел I, по-видимому, не доверял Кутузову как «екатерининскому орлу», то уже с конца 1797 г. стал благоволить к Михаилу Илларионовичу, убедившись в его лояльности и верноподданническом прилежании.
14 декабря 1797 г. Павел доверил Кутузову первое из ответственных поручений, которые с тех пор он будет давать регулярно: Кутузов должен был поехать в Берлин с поздравлениями от имени Павла I королю Пруссии Фридриху-Вильгельму III по случаю его восшествия на престол. Предполагалось, что в ходе этого визита Кутузов попытается склонить Пруссию к участию в антифранцузской коалиции. Задача была трудной, но Кутузов решил ее блестяще2. Он очаровал прусского короля не менее, чем когда-то турецкого султана, расположил к себе и генерал-фельдмаршала В, Меллендорфа — боевого соратника Фридриха Великого — и в результате подтолкнул Пруссию к подписанию 16 июля 1800 г. союзного договора с Россией и к участию в борьбе с Французской республикой на стороне России.
Берлинская миссия сразу поставила Кутузова в ряд самых доверенных лиц Павла I. Еще до того, как он вернулся из Пруссии, 4 января 1798 г., Павел пожаловал ему чин генерала от инфантерии3, освободил его от директорства в кадетском корпусе и назначил командующим сухопутными войсками в Финляндии4. Последнее назначение было важно тем, что на-
'Жилин П.А. Указ. соч. С. 65—66.
2 См. об этом: М у н ь к о в Н.П. Кутузов-дипломат. С. 42—46.
3 М.И. Кутузов. Т. 1. С. 399.
4 Финляндия была тогда еще составной частью Шведского королевства, но юго-восточная ее часть с городами Фридрихсгам, Вильманстранд, Нейш-лот по Абоскому мирному договору 1743 г. уже отошла к России.
=sSS.
зревала очередная война со Швецией и поэтому требовалось привести русские войска у шведской границы в полную боевую готовность, не демонстрируя, однако, при этом враждебности к Швеции. Кутузов справился и с этой задачей.