Феникс Его Высочества
Шрифт:
– Мне без разницы, как эта дрянь называется, - объявил Дылда.
– Я, в отличие от некоторых, на Земле не бывал и разносолов не кушал. На моей родной планете только мох рос и плесень разная.
Малыш отлепил от рукава приставучую ветку и грустно вздохнул.
– Так и я не кушал...
– Хватит трепаться, - шикнул на них Чистюля.
– На небо посматривайте и открытые участки тела берегите. Дылда прав: ягоды могут быть ядовиты. Как и местные насекомые, если они тут водятся.
Исполняя приказ, мы задрали головы: предательски хрустнув
На незнакомой планете было сумрачно и душно. Где-то вдалеке раздавались подозрительные шорохи и вскрики местной фауны. Тусклый свет фонариков выхватывал из темноты все новые и новые препятствия.
Колючки сменились высокими кустарниками и крупнолистными деревьями, переплетенными толстенными лианами. Под ногами подозрительно чавкала скользкая почва. Один раз пришлось ползти на брюхе: бдительная растительность не хотела пропускать незнакомцев.
Чистюля продирался первым, тщательно выбирая, куда ступать. За ним, почти след в след, двигалась я. Густые заросли не кончались. Сплошное месиво стволов и ветвей заслоняло обзор. Словно из-под земли, выскакивали кряжистые корни и подставляли нам подножки.
Мы не роптали. Такая планета - не худший из вариантов. Кислород в достатке. Растительность есть. Наверняка и на обед найдем, кого зажарить. И не нападает пока никто. Иди себе смело.
Только шестое чувство упрямо шептало: Медведь не назначает простых испытаний. И нас ждет подвох. Знать бы еще, что это за место, откуда явится беда и в чьем обличье.
Джунгли оборвались, и мы выбрались на широкую поляну. Судя по обгорелым деревьям и скудной растительности - здесь бушевал пожар.
– Вырубка, - подтвердил мои догадки Чистюля.
– Похоже, кто-то возделывал почву.
– Хочешь сказать, мы на этой планетке не одни?
– поинтересовался из-за моей спины Бобер.
Я покачала головой.
– Если здесь и были люди, то очень давно. Смотри: пашня начала зарастать заново.
– Не факт, что эти зеленцы растут по стандартным меркам, - возразил на мой выпад Чистюля.
– Но в любом случае стоит быть осторожными.
Наш командир осмотрелся по сторонам и объявил:
– Привал!
Все как один мы плюхнулись на обожженную землю. Обратились в слух и взгляд.
– Кто-то из вас заметил шлюпку «жертв»?
– поинтересовался Чистюля.
Мы помотали головами.
– И я нет, - признался командир.
– Дрянь дело. А планету кто узнал?
Повисло задумчивое молчание, перемежаемое сопением.
– На Берту похоже, - подал голос Дылда и поспешно добавил: - Вроде...
Чистюля сцапал горсть земли, растер на ладони.
– Нет, не Берта. Там почва песчаная, а тут - глина. Еще предположения?..
– На небо бы посмотреть, - пожаловалась я.
– А так одни только догадки.
Командир недовольно крякнул. Поднялся и подошел к Дылде.
– Шею покажи.
Тот послушно нагнулся, скинул шлем.
Чистюля подсветил себе фонариком
– Ну, че там?
– поинтересовался «пациент».
– Жить будешь, - насмешливо объявил командир.
– Можно сказать, повезло: шип прорвал ткань куртки, а шею слегка царапнул. Порез неглубокий, воспаления нет.
– А дерет так, будто кипятком плеснули, - пробухтел Дылда.
– Давай, мы тебе обезболивающего вколем, - предложил Малыш.
– Раз ты такой неженка...
Дылда возмущенно подскочил и буркнул:
– Вот еще! Перетерплю.
– Уверен?
– на всякий случай переспросил Чистюля.
Дылда достал из кармана поисковик и передал командиру:
– Нечего со мной нянькаться, чай, не маленький. Давайте лучше «жертв» поищем.
Поисковое устройство, несмотря на потрепанный внешний вид, работало исправно. Металлический корпус размером с ладонь вжикнул, экран удивленно моргнул и выдал показания. На темно-зеленом фоне проявились пять подрагивающих красных точек - наши «жертвы», и столько же зеленых - мы сами. Стрелка древнего, как самолет, прибора указала примерное направление движения. Ни тебе координат местности, ни расстояния до цели.
– Медведь бы нам еще компас в дорогу выдавал, - пожаловался Бобер.
– Чтоб потруднее было.
– Не вздумай ему это предлагать, - громыхнул Чистюля.
– Вдруг согласится...
Бобер запоздало прикрыл себе рот ладонью и помотал головой. Малыш хлопнула его по локтю и подбодрил:
– Да ладно те. Медведь нас все равно сейчас не слышит.
Чистюля сдвинул брови к переносице, но промолчал. А я нет. Нахально улыбнулась и припечатала:
– Поговаривают, будто Медведь нам еще в детстве датчики вживил. И слышит все, о чем мы говорим.
– Лишь бы не слышал, о чем думаем, - фыркнул Дылда.
– Я, помнится, на прошлом задании ему такого нажелал - мама не горюй!..
Продолжая «колдовать» над поисковиком, Чистюля погрозил нам кулаком.
– Не болтайте лишнего, и без того забот хватает.
– А че, если Фартовая права?
– возразил Малыш.
– С Медведя станется.
Чистюля окинул нас недовольным взглядом и заявил:
– На болтовню потянуло? Значит, отдохнули. Вперед!
Он поднял с земли рюкзак и ткнул им в меня:
– Теперь ты понесешь.
– Так точно, - без особого энтузиазма выдала я.
Вот кто меня вечно за язык тянет? Сидела бы себе молча - глядишь, и очередь пропустила. Теперь неси снаряжение до следующего привала.
С досады ткнула локтем Бобра.
– Че?..
– взвился тот.
– Ты всегда меня провоцируешь, - буркнула я.
Чистюля развернулся в заданном поисковиком направлении и бойко припустил вперед. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним.
Идти с ношей за плечами стало еще тяжелее. Но жаловаться нельзя - засмеют. Это я уяснила еще в детстве. Если ты девчонка, значит должна быть вдвое сильнее, быстрее, выносливее. Один каприз, и тебя перестанут воспринимать всерьез.