Феникс: Выход из сна
Шрифт:
— Как вы, Джой? — спросила психотерапевт.
— По-другому.
— Интересно. И как же?
— Кое-что наконец-то прояснилось. Теперь картина более ясная. Исходя из этого я могу двигаться дальше.
— Расскажите?
Карина выглядела весьма заинтересованной.
— Пожалуй, оставлю при себе, — сказала Джой. — Это личное. Касается только меня и больше никого.
Доктор Миллер явно расстроилась. Она откинулась на спинку кресла, записав что-то в блокноте.
— Я навещала его, — внезапно призналась Джой. — Говорила с Архитектором.
— Неужели? — удивилась психотерапевт. — И каково это?
Сменив позу, Карина налила чай в небольшие кружки, одну из которых протянула Джой. Сделав глоток, женщина вопросительно посмотрела на клиентку.
— Разрушительно, — коротко ответила Джой.
Девушка выпила чай, вернув кружку на стол. Взяв мармеладку, она медленно разворачивала фантик, решаясь: стоит ли делиться этим или нет?
— С одной стороны мне стало легче, — начала Джой, — но с другой… Теперь я знаю: как прежде уже не будет. Я изменилась. Навсегда. И я никак не могу понять, хорошо это или плохо?
— В чем вы изменились, Джой?
— Я долгие годы держала все под контролем. Эмоции, поступки, слова… Только так я могла существовать в социуме. Стоило нарушить хоть одно из вышесказанного и все летело к чертям. Да, кто-то скажет, что я всегда была той еще занозой в заднице, но все мои действия, так или иначе, были обдуманы.
— Что изменилось сейчас?
Джой поднялась с кресла и подошла к шкафчику с книгами. Потрогав корешки томов кончиками пальцев, она сказала:
— Эмоции. Я чувствую все. Ощущения от мира стали настолько яркими, что я больше не могу все держать под контролем, — отойдя от шкафа, Джой заглянула в окно через открытые жалюзи. — Я кричу. Я злюсь. Я бью руками стены от злости. Но самое странное, что теперь я плачу. Слезы текут из глаз ручьями…
Карина подошла к клиентке и потрогала ее за плечо. Почуяв запах приятных духов доктора Миллер, Джой вспомнила маму. Кристина пользовалась похожими ароматами. В памяти тут же всплыли кадры ее похорон, которые Джой видела лишь на записи. Она была так занята на работе, что даже не попрощалась с ней. Но хуже всего, что скорбь от этого Джой начала испытывать только сейчас. Все ее поступки, все решения, принятые под руководством социопатического настроя, теперь казались неправильными.
Положив ладонь на руку психотерапевта, Джой продолжила:
— Я никогда не плакала. Даже в детстве. Дедушка воспитывал меня сильной и смелой. Слезам в его боксерском зале места не было. А после Райских угодий о том, чтобы пускать соленые ручьи и разговора не шло. Архитектор забрал мою душу. А человек без души априори плакать не может.
— Хотите сказать: повстречав его сейчас, спустя столько лет, вам удалось вернуть душу?
— Не знаю, как насчет души, но кусочек человечности вырвать из его лап у меня получилось. Вопрос в том, что мне теперь с этой человечностью делать, черт бы ее побрал?
Карина сжала пальцы Джой крепче. Помолчав секунду, психотерапевт сказала:
— Вам нужно закончить гештальт. Завершить все дела прошлой жизни и, приняв себя, двинуться дальше. Навстречу новому дню. Обновленной. Человечной. И возможно тогда, кусочек за кусочком, пазл за пазлом, вы сможете собрать себя заново. И, надеюсь, эта версия вас устроит гораздо больше.
Плечи Джой дрогнули:
— Вы правы. Спасибо… Кое-что мне закончить нужно.
Отпустив руку Карины, Джой подошла к креслу и взяла свою кожаную куртку с капюшоном. Закинув мармеладку в рот, она впервые улыбнулась Карине. В этот раз, выходя за дверь, Джой не стала ею хлопать.
Доктор Миллер посмотрела на свой шкаф с книгами: все корешки стояли по порядку.
***
Фрэнк вел машину как сумасшедший. Он прекрасно знал, что езда за рулем не самая сильная сторона его дочери, поэтому попросил ее уступить место. Перед ними ехало несколько патрульных автомобилей и фургон спецназовцев. Полицейские мигалки, сирены! — Чейз собрал всех, кого только мог. За Маркусом Морлоу отправилась целая армия.
— Ты уверена, что он там? — спросил комиссар.
— Архитектор убийца и последняя на планете мразь, но он точно не лжец, — ответила Джой. — Если он сказал, что Маркус там, то так оно и есть. Но, послушай, — Джой повернулась к отцу и положила руку ему на плечо, — я думаю, ты ошибся.
— Ошибся?
Чейз посмотрел на дочь, несколько раз моргнув. Перестроившись в нужный ряд, он спросил:
— Хочешь сказать, что Морлоу не убийца? Что десять лет назад мы взяли не того? Вздор!
— Я не говорю, что Маркус Морлоу не убийца. Но есть огромная вероятность того, что человек, который вышел из комы не он.
— Не он?! — Чейз злостно нажал на педаль газа, прибавив скорости. — Как это понимать, черт возьми?
— Когда вы приехали к Томасу Голду и нашли меня рядом с его безголовым трупом, я кое о чем умолчала.
— Умолчала?! — закричал Фрэнк.
Смотря на стрелку спидометра, динамично приближающуюся к самой высокой отметке, Джой проверила ремень безопасности. Отец так торопился поймать маньяка, что нарушил с десяток правил дорожного движения.
— Он хотел сжечь труды над книгой, но один блокнот с заметками все-таки удалось спасти.
— И ты об этом не рассказала? Ты с ума сошла что ли? Джой, твою мать! Это сокрытие улик!
Не обращая внимание на недовольство отца, девушка продолжила:
— Когда Томас Голд с напарником обнаружили логово черноглазых, там проводился какой-то обряд или ритуал. На столе лежала женщина. Беременная женщина.
— И что с того? — спросил Чейз. — Те ублюдки резали всех подряд, ведомые неизвестной нам целью. Они были самыми настоящими психами!
Джой подождала пока гонор отца сошел на нет и добавила:
— Та женщина сбежала. Ее так и не нашли. А все потому, что она умерла. Каким-то образом ей удалось добраться до церкви святой девы Марии, где она родила и скончалась. И угадай что это было за число?