Феникс. Полет
Шрифт:
Ночь прошла на удивление спокойно.
Первое тело мы нашли на второй день пути, когда направлялись к Борисконскому Колодцу, одному из немногих мест, где, по уверению орки из трактира Толара, сохранилась пригодная для питья, строго после кипячения, вода. Человек лежал на обочине дороги, смотря куда-то в бесконечно высокое синее небо. Ступни его, как и ладони, почернели и ссохлись, словно бы оплавленные.
– Черный огонь? – не без недоверия поинтересовался вслух Витор.
Я покачала головой.
– Не тот, что проклятие. Тот, что прорастает в ржи, которую эти безумцы решили присвоить.
Мертвец
– Тайтел – не суртово творение, – спокойно парировал фронде, – это лишь маленькое растение, которое не стоит есть в пищу ни Равным, ни скотине. И о том все знают.
Эльф осматривал мертвеца, водя над ним своими ладонями, и едва ли обнюхивал.
– Его глодала и иная болезнь, – наконец заключил он, распрямляясь, – рожденная магией. Не думаю, что он в одиночку собрал всю рожь, что мы видели.
– Наверняка нет.
А значит, есть и иные. Безумцы, пришедшие в эти земли себе на погибель.
Тело бедолаги мы предали огню. Как и два следующих, что нашли. Как и еще с десяток тех, кто явно пытался покинуть эти негостеприимные места. Мужчины, и мужчины довольно молодые – почти все. Интересно, почему?
Ответ обнаружился около колодца. В его тени сидел, привалившись к камням, мужчина, на вид не старше Витора. Живой.
При виде нас он чуть повернул голову. Протянул руку, попытавшись сотворить какое-то заклинание – но не смог, и безвольно уронил кисть на землю.
Магик был бос и одет в обноски. Кончики нескольких пальцев на его левой руке почернели, а одна нога была сломана в нескольких местах. Притом кто-то явно пытался вернуть ей подвижность – на обрывках штанов были остатки тряпок, к которым примотали шину из каких-то крепких палок. Теперь палки были сломаны, тряпки – размотаны, а сам мужчина смотрел на нас мутным взглядом.
– Вестники Пути… – прошептал он.
– Ага, очень похожи, – хмыкнула я, подходя и садясь рядом.
Вообще-то обычно я в Пламя отправляю, а не на Путь.
– Я могу справиться с ногой, – заметил фронде, – и с тайтелом. Но вот другая, рожденная магией, хворь мне мало подвластна. Она гложет тело, хотя он и пытался защититься.
– Пытался, – я ощущала слабые отголоски не до конца истаявшей магии.
Какое-то заклинание, накладываемое в прошлом на тело раз за разом. Этот человек явно старался как-то оградить себя от влияния того, что ползло из Врат.
– Ладно, набирайте воду, – вздохнула я, – попробую привести в порядок единственного живого свидетеля происходящего здесь.
Фитай не всем дает милость. Не всех исцеляет.
Но этого мага мне почему-то было жаль. Из-за явной, для его мажеской породы, молодости? Ведь пусть у него и книги не было, но все же это – маг, а не чародей или колдун. Или из-за чего-то еще?
Фитай, дай силы помогать невинным. Дай стойкости выдержать милость твою и волю твою.
Пламя зародилось внутри. Пробежало по телу, прошло руке, которую я положила на грудь потерявшего сознание человека. Не отпрянуло, не потухло, вливаясь и вливаясь в тело. Распаляясь и сжигая подтачивающую чужую жизнь тлетворную магию.
Я сжала зубы. Пламя уничтожало скверну. Уничтожало отраву. Давало силы ему и сжигало – меня.
Это было больно. Это всегда было больно.
Долгие вдохи и выдохи Огонь бушевал, охватывая нас обоих пламенем невидимым, но очень, очень ощутимым, а после потух, словно его и не было.
Мужчина вздрогнул и открыл глаза.
– Вы…люди… Пожалуйста…Вода. Еда. Отдам взамен что угодно…
– Так себе у тебя позиция для торгов, – заметила я, пока фронде возился с ногой раненного.
Огонь исцелил его от скверны, избавил от черноты в руке – но срастить кости мне не хватило сил.
И даже так шевелиться из-за боли не хотелось. Отвар закончился, и теперь оставалось только ждать, пока тело, слишком слабое для столь большой милости Фитая, само исцелит раны.
– Пожалуйста…
– Ты расскажешь о том, что происходит в столице. Откуда на дороге тела и как ты тут вообще оказался.
– Расскажу. Обещаю. Я не враг. Исследователь, летописец, – мужчина на секунду прикусил губу, когда фронде явно начал сдвигать кости, – Тайовин. Тайовин Мерде. Я шел через Мид на западе, – он жадно присосался к поданной Витором фляге, – с наемником. Я знал как защититься от излучения Прорехи во Вратах. Но мой наемник, как оказалось, был из людей Худа, безумного проповедника. Они поселились в руинах и верят, что их Владыка Титар защитит от всего на этих землях. Считают все вокруг своим, хотя живут тут меньше чем пару месяцев. Всех заставляют или жить с ними, или попрощаться со всеми вещами и жизнью. Я пытался отбиться и попал в плен. У них нет ни еды, ни воды толком, и их колдовство не спасает ни от чего. И всех, кто испорчен, они высылают прочь, ведь от них отвернулся Титар. Прочь в одном исподнем. Я попытался бежать с очередной партией. Но сумел дойти лишь сюда.
– И почему люди вообще там живут?
– Худ обещал им дома, провизию и изобилие. Некоторые верят, что надо стараться больше и все будет. А те, кто не верит… Для их убеждения есть Потерянный.
Вот только этого нам не хватало…
Глава 6. Протипол. Встречающая делегация
У колодца мы остановились на привал. Тайовин оказался кладезем полезной информации, и отмахнуться от его истории было просто глупо. К тому же маг уверял, что ближе к вечеру или уж точно завтра с утра придет в себя достаточно, чтобы показать заклинание, способное защитить не только от витавшей в воздухе искажающей все магии, но и от сил Потерянного.
– Если вы хотите к Вратам, то пройти можно здесь и здесь, – Тайовин уже вечером, кое-как даже помывшись в воде из колодца сидел около дававшего не слишком много огня костерка, дрова на который пришлось таскать из перелеска в получасе пути.
Хоть сумели поесть нормально – судя по рассказам мага, разжигать огонь на развалинах хоть и было из чего, но не стоило рисков.
Мерде начертил на сухой земле простую схему Протипола, похожего сверху на какую-то невообразимо правильную фигуру, в которой лучи-улицы под равными углами отходили от центральной круглой площади, куда нам и нужно было попасть. Четыре луча было широкими, еще четыре между ними – поменьше, и еще четыре – совсем узких.