Шрифт:
Алексей Лебедев
ФЕНИКС
Памяти Г.Ф.Лавкрафта
Гость явился в грозу. Звонок в дверь вывел хозяина дома из задумчивости - он коротал одиночество в библиотеке, не зажигая свет, прислушиваясь к шуму дождя и далеким раскатам грома, словно пытаясь разгадать недоступный человеку язык стихии...
Услышав звон, хозяин спустился вниз по скрипучей лестнице, и к тому времени, как пальцы его легли на дверную ручку, этот звук успел смениться глухими ударами - кто-то с той стороны очень хотел, чтобы его впустили.
Дверь отворилась, впуская
– Чертов дождь!
– с чувством произнесла она.
– Я тоже рад тебя видеть, Стив, - невозмутимо заметил хозяин. Заходи... И давай сюда плащ, а то весь ковер зальешь. Джейн меня убьет потом... Вещи можешь поставить сюда.
– Извини, старина, - смутился вошедший.
– Но этот дождь... Просто конец света какой-то!
– Боюсь, Стив, что нет, и нам придется еще долго мучиться...
Четверть часа спустя они сидели в уютной гостиной, попивая горячий кофе. Собственно, пил его гость, смущенный и взъерошенный, в купальном халате не по размеру, ибо весь гардероб нуждался в сушке. Хозяин развалился в кресле, раскуривая старинную трубку. Одет он был с изящной небрежностью интеллектуала: потертые джинсы, серый свитер. Завершали картину старомодные очки в роговой оправе. Звали его Айзек Айзенберг, доктор Айзенберг, как вежливо обращались к нему ученики, или "наш Ай-Ай", как именовали его за глаза. Гостем профессора был Стив Сойер, журналист средней руки и приятель хозяина со студенческих времен. Правда, жизненные пути их давно разошлись...
– Если тебя интересует вопрос о конце света, Стив, - начал философствовать доктор Айзенберг, - то в последний раз его планировали на пятое мая прошлого, 2000 года, в связи с парадом планет. Миллениум, как же! Я хохотал от души. Якобы планеты выстроятся в одну линию.
– А разве нет?
– удивленно поднял глаза Стив.
– Это физически невозможно, друг мой. Они всего лишь собрались в остром угле около сорока градусов. Уверяю тебя, это ничем нам не грозило. Только облегчило бы полет межпланетных станций, если бы мы, конечно, собрались что-нибудь запустить в этот раз.
– Все-то ты знаешь, Айзек!
– с восхищением заметил журналист. Ты еще студентом был ходячей энциклопедией. Что бы мы без тебя тогда делали!
– он отхлебнул из чашки.
– И кофе варишь все такой же замечательный.
– А ты все такой же подлиза!
– усмехнулся хозяин.
– Это профессиональное. Кстати, а где Джейн с малышом? Хотел взглянуть на твоего первенца.
– Посмотришь фотографии. Она уехала к родственникам в Сиэтл.
– Передавай от меня привет.
– Передам. Так о чем ты хотел со мной поговорить? Ради чего следовало тащиться сюда в такую погоду, на ночь глядя? Чем скромный ученый может помочь преуспевающему журналисту?
– Понимаешь, - Сойер поставил чашку на столик.
– Я тут раскопал одну историю... И моих скудных познаний не хватает, чтобы разобраться в ней. Точнее говоря - отделить правду от вымысла. Слишком все серьезно...
– Вот как?
– иронически поднял брови Айзенберг.
– А я, грешным делом, подумал, что ты вдруг решил написать о своей Alma Mater, заняться популяризацией науки... Впрочем, что я говорю? Теперь мне приходится учить китайцев, вьетнамцев и славян. А чистокровных WASP куда больше интересуют бейсбол и половая жизнь телезвезд. Не без участия твоих коллег, Стивен.
– Давай не будем!
– отмахнулся журналист с недовольной гримасой. Хотя вообще-то моя история как раз имеет прямое отношение к науке.
– Слушаю внимательно, - профессор выпустил клуб дыма и принял сосредоточенный вид.
– Ты что-нибудь слышал об археологической экспедиции Джона Роббинса в Южную Америку несколько лет назад?
– Да... Но она, кажется, закончилась провалом. Роббинс погиб. Мы даже выразили тогда Мискатоникскому университету свои соболезнования.
– Экспедиция состояла из двух человек: самого Роббинса и его аспирантки Майи Карински. Говорят, между ними что-то было...
– Опять бульварщина!
– Ладно, ладно... Это неважно. Целью экспедиции был поиск артефактов древних индейских цивилизаций.
– Инков, ацтеков, майя?
– Нет, насколько я понял, чего-то еще более древнего и великого. У Роббинса счет шел на десятки тысяч лет!
– Ну-ну.
– По-твоему, это бессмыслица?
– Вовсе нет. Продолжай.
– Говорят, экспедиция была плохо снаряжена и непродумана. Роббинс спешил, чтобы успеть до сезона дождей. И успел...
Стив мрачно отхлебнул остывающий кофе.
– Через две недели после того, как экспедиция углубилась в джунгли, неподалеку от католической миссии местные индейцы нашли в лесу мисс Карински. Одну. В совершенно невменяемом состоянии. Из ее бессвязных речей следовало, что на Роббинса напало какое-то чудовище и убило его. На теле девушки также имелись следы насилия... Стараниями консульства пострадавшая и все собранные экспедицией материалы были переправлены в США.
– Она поправилась?
– Майя? Нет, к сожалению. Она умерла в психиатрической клинике.
– Господи Боже! Отчего?
– Это еще одна загадка. Но я бы хотел поговорить сначала о материалах экспедиции.
– Ну, и что они нашли?
– Самое странное, что ничего. Ничего такого, что ожидалось. Только несколько банок странного розового порошка с мерзким запахом. Местные жители, однако, говорят, что среди имевшихся при мисс Карински вещей был еще череп необычной формы, который таинственным образом пропал, а затем обнаружился у одной колдуньи-прорицательницы (ее подозревали также в скупке краденого). После чего эта ведьма напророчила такого, что трое из ее клиентов предпочли отправиться на тот свет. К счастью, вскоре и саму гадалку хватил удар. Она была уже старая... Обеспокоенные граждане передали череп индейскому шаману, который произвел обряд очищения и выкинул зловещую находку в океан.