Феникс
Шрифт:
– Мои хозяева приходят, когда сами сочтут это нужным. – Он налил в кубок магрибского вина.
– Может, поешь со мной? Садись.
– Нет. Что вы…
– Ах да, «это не положено».
– Не положено, не положено, – закивал толстяк, но от Терри не укрылось, что тот голоден.
– Дай мне нож? Это мясо…
Слуга развел руками.
– Что, опять не положено? Но это уже издевательство!
– Ну что вы! Еще нет! Мне доложили, – сообщил он примирительным шепотом, – вы лихо владеете мечом! Очень даже хорошо!
– Так это мечом и на поле боя, а я у тебя что, меч спрашивал? Драконий корм! Мне нужен нож, чтобы разрезать это мясо. Понял?!
– Не положено.
– Ладно. – Лжепринц глотнул из кубка и почувствовал головокружение.
– Что будем делать? – Терри ощущал всем телом надвигающееся на него отупение. – Что со мной? Опять? – Он затряс головой и до боли сжал забинтованную руку.
– Вашему высочеству пора баиньки. – Лилейный голосок Альфы доходил до мечевластилеля, как сквозь облако пуха.
«Не спать. Не спать!» – приказывал себе Терри, но сон одолевал его, приятное тепло разлилось по всему его телу, глаза остановились, уставившись в пустоту. Надзиратель помахал перед лицом узника рукой и, усевшись напротив, занялся гарниром. В своем предыдущем отчете он слегка приврал, будто принц силком усаживал его за стол, и, чтобы не возбуждать раньше времени подозрение пленника, гарнир сегодня не был напичкан тупью.
– Могли бы, конечно, оставить бедному Альфе хотя бы один кусочек мяса или глоточек винца. Так нет.
Наевшись, он откатил столик на прежнее место и вернулся уложить юношу. Пол раздвинулся, повторяя утреннюю церемонию.
16. Ученик Джулии
В княжеском замке Элоса меж тем ждали появления принца.
– Это бесполезно! – всплеснул руками Фобиус, после того как начальник стражи в очередной раз сообщил, что его высочества еще нет. – Господин наместник, скажите же наконец, нельзя ли послать кого-нибудь навстречу принцу?
– Пять воинов на рассвете уже покинули замок. Нам ничего другого не остается, как ждать и исполнять свой долг.
– Я перечитал еще раз сказку принца и нашел в ней много нового для себя, – протянул Град.
– До сказок ли мне сейчас? – отмахнулся Фобиус. – Я не могу без Джулии! Я уже старик и глупею день ото дня. Потом, я не привык все делать один!
– Может, я смогу чем-нибудь помочь, почтенный Фобиус? – Гурий поклонился.
– Чем? В самом процессе угадывания, разрешения, проникновения присутствуют две силы. Мысль и действие – их святые имена. Я могу придумывать и разрабатывать любые, даже самые смелые и рискованные версии, но всегда нужен кто-то, кто возьмется проверять их на практике. А мы с вами, милейший, настроены, я погляжу, на один манер.
– Зато Аскольд владеет и мыслью и мечом!
– Я не доверяю колдуну. – Огюст потер бороденку.
– Может, я на что сгожусь? – поднялся Брас.
– Мне не нужен чистый исполнитель. – Фобиус развел руками. – Все, что касается семьи Трорнтов, мы с Джулией разрабатывали вместе. Но когда она оказалась в Годовалом драконе, тайный замок ей пришлось искать самой. Вы нашли бы его, благородный Брас?
– Боюсь, что нет. Но мне невыносимо сидеть сложа руки. Думаю, пора рассказать обо всем королеве.
– Извините за опоздание. – В комнату вошел Горицвет. Его лицо было бледнее обычного, и глаза казались воспаленными от недосыпа. – Есть какие-нибудь вести от Кира?
– Я выслал пять воинов на драконах, включая платинного.
– Удалось найти что-либо ценное? – Он взглянул на Фобиуса и Града.
– Позвольте мне. – Гурий вынул из рукава свернутые трубочкой листы. – Я пересмотрел сказку «Тигль». Никто не против, если я выскажу свое мнение?
– Ну раз больше ничего нет, – пожал плечами Огюст.
– Так вот. – Он откашлялся. – В этой истории есть любопытные места. Во-первых, каждый из персонажей абсолютно фатален, более того, он знает о своей приговоренности и ничего не пытается делать.
– Это вполне соответствует духовной сущности моего сына. Продолжайте.
– И освобождения достигает лишь Глория – избранная жертва – решившая принять свою судьбу, но уже не по инерции, а по добровольному выбору. И дракон… – Он замялся, покручивая листки. – В конце тем не менее выясняется, что и они – всего лишь часть изменяющегося оборотня, играющего сам с собой. Таким образом, мне кажется, можно допустить, что при подобном жестком условии существования все участники являются, так сказать, строительным материалом… Я понятно излагаю?
– Старо как мир. – Фобиус щелкнул пальцем и зашептал что-то на ухо подбежавшему пажу.
– Да. В «Тигле» описана ситуация ограниченной свободы и в то же время даются необходимые силы для творчества. Вообще я бы сказал, что Кир словно сам рвется из плена оборотня, постоянно подсовывая своим героям всевозможные выходы, которыми они, впрочем, не пользуются.
– Я все забываю спросить вас, любезный Брас, моя дочь учила вас только Храмовым приемам владения мечом?
– Нет, ваше сиятельство, но я бы предпочел меньше рассуждать о техниках, которыми владеет королева.
– Ясно. Значит, она научила вас какой-нибудь гнусности с точки зрения общепринятого благородства наших рыцарей. Например: крысиной лапки? или ногтям-кинжалам?
– Мне знакомы и эти приемы.
– Кстати, видимое «благородство» воинов – тоже одна из тюрем, с точки зрения Кира.
– Я обучался некоторым волшебным приемам, но… простите, если покажусь неучем. Что такое «Тиглъ»?
– Тигль?! – Аскольд обвел присутствующих понимающим взглядом. – Тигль – это котел, или вообще нечто, где смешивают разные элементы. В раскаленном тигле происходят реакции, превращения…