Феникс
Шрифт:
— Эш, нет! — вскрикивает Натали.
— Прошу тебя, Элайджа, — уговариваю я его. — Если тебе и, правда, не безразлична Натали, тогда освободи её.
На его лице появляется неуверенность.
— Прошу тебя, — говорю я.
Я слышу, как наверху, теряя терпение, по комнате расхаживают Себастьян и Гаррик. Элайджа поднимает взгляд к потолку, затем переводит его на Натали. Он ненадолго закрывает глаза, он явно разрывается между тем, что должен сделать и тем, что правильно. Наконец он поднимается и освобождает её. Я испытываю такое облегчение,
— Спасибо, — говорю я Элайдже.
— Не благодари меня пока, — говорит он, к моему удивлению освобождая и меня. — Я еще не успел вытащить вас обоих отсюда.
Я поднимаюсь на ноги, не понимая, почему он меня отпускает.
— Почему ты это делаешь? — спрашиваю я его.
— Ведь кто-то должен спасти мой народ, — говорит он. — И что-то мне подсказывает, что мой отец не годится на эту роль. Пообещай, что ты защитишь их.
— А ты не пойдешь с нами? — спрашивает Натали.
Он мотает головой.
— Я должен остаться и защитить свою семью.
— Тебя убьют, — говорит она.
Он грустно улыбается.
— Не переживай из-за меня, красотка. — Он смотрит на меня. — Обещаешь?
Я опускаю ладонь на его плечо.
— Обещаю.
Мы бежим по лестнице в атриум, но останавливаемся, завидев двух стражников Бастетов, патрулирующих коридор. Они к нам спиной, так что пока не видят нас. Мы быстро ныряем в тень, когда один оглядывается. Мои мышцы напряжены, я жду, чтобы узнать заметил ли он нас. Но потом я расслабляюсь, когда он отворачивается.
Стражники Бастетов проходят по коридору, а потом заходят в одну из комнат слева. Как только дверь за ними закрывается Элайджа выходит из нашего укрытия и свистит тем самым свистом, чтобы Сирены не принялись галдеть. Он увлекает нас вперед. Мы спешим пройти мимо двери из розового дерева, которая ведет в палату Сената.
— Безье, я не собираюсь торчать здесь весь день, — огрызается Себастьян по другую сторону закрытых дверей. — Приведи мне их немедленно.
— За ними уже ушел мой слуга, — отвечает Безье. — А теперь обсудим наши условия...
Раздается выстрел, а потом звук удара тело о каменный пол.
Элайджа разворачивается, лицо его белее белого.
— Папа!
В Сенате тут же начинается неразбериха: люди кричат, снова раздаются выстрелы, на пол падают тела. Двери распахиваются, и из комнаты выбегают оставшиеся в живых сенаторы. Снова слышны выстрелы и они падают на мозаичный пол. Мои ноздри раздуваются от запаха крови.
Через дверной проем я вижу Ацелота и других Бастетов, сражающихся с гвардейцами Стражей, в то время как Марсель прячется под столом. Донатьен лежит мертвый на полу рядом с матерью и Безье. В самом эпицентре боя Себастьян, Гаррик, Саша и еще два Люпина.
Громкие звуки пугают Сирен, и они начинают кричать. Себастьян поворачивается на звук и видит меня. На его лице мелькает удивление, а затем он издает рык и рявкает приказ Люпинам.
Гаррик со своей сворой вслед за Себастьяном бросаются на нас. К ним присоединяются парочка раненых гвардейцев. Люпины перепрыгивают через тела мертвых сенаторов, едва не спотыкаясь о них, и гонятся за нами по коридору. Хотя Гаррику из-за хромоты приходится туго. Сирены голосят, что есть сил, когда мы проносимся по атриуму, и их крик эхом разносится по зданию.
Мы выбегаем на площадь, через парадную дверь. На противоположной стороне площади припаркован Транспортер, который совершенно точно принадлежит Себастьяну и его людям, которых он привез с собой. Люк открыт. Мы мчимся к нему, понимая, что это наш единственный шанс на побег. Я рискую оглянуться. Гаррик уже добрался до двери. Он спешит за нами, следом за ним появляются Саша и другие два Люпина.
— Скорей! — выкрикиваю я.
Натали вскрикивает, когда её больная нога подгибается, и она валится на землю. Я разворачиваюсь и спешу к ней, но понимаю, что тем самым решил свою судьбу. Я добегаю до неё одновременно с Гарриком. Он сбивает меня с ног, хватая Натали. Я падаю и сильно ударяюсь. Два гвардейца хватают Элайджу, в то время как Себастьян обнажает меч. На его лице появляется выражение триумфа.
Он сосредоточен на мне, и не замечает появление Ацелота в дверном проеме поднявшего пистолет. Бастет стреляет в Стражей, держащих Элайджу, прежде чем направить пистолет на Себастьяна. Он нажимает на курок. Щелчок. И ничего. Магазин пуст.
— Чего ты ждешь, псина? — говорит Себастьян Гаррику. — Прикончи кота.
Гаррик идет, будто собирается добраться до Ацелота. А потом случается то, чего я никак не ожидал. Гаррик забрасывает Натали себе через плечо и бежит к Транспортеру, с Сашей и другими двумя Люпинами.
Себастьян ненадолго теряет бдительность, и у меня появляется шанс ударить. Я бросаюсь на него всем своим весом. Мы валимся на землю, катимся по площади. Каждый из нас пытается взять вверх. Мы уже были в такой ситуации — буквально два месяца назад в Блэк Сити. Но в этот раз я его не упущу.
На другой стороне площади включаются двигатели Транспортера. Нет!
— Верни Натали! — кричу я Элайдже.
Не знаю, услышал ли он меня; я слишком занят борьбой с Себастьяном. Мне удается подмять его под себя и врезать ему по лицу, еще и еще, пока у меня не начинают кровоточить костяшки пальцев. Он лишается сознания, из его носа и рта течет кровь.
Мое внимание привлекают винты Транспортера, которые начинают вращаться.
Элайджа бежит в летательной машине, когда люк начинает закрываться.
Он не успеет!
Сквозь щель закрывающейся двери, я вижу Натали, прикованную к металлической лавке.
— Натали! — выкрикиваю я.
Она поворачивается на мой голос.
— Эш! — кричит она.
Элайджа запрыгивает в люк, проворно сгруппировавшись, как раз перед тем, как дверь захлопывается и Транспортер взлетает.
— Нет! — кричу я, когда Транспортер взмывает вверх. — Натали! НАТАЛИ!