Феникс
Шрифт:
Лиасу казалось, что они практически не испытывали страха, и даже к боли относились как к чему-то, что-то просто случается и исчезает, так же как хорошее и плохое настроение. Но в то же время при такой кажущейся негибкости их сознания, они реагировали на всё очень быстро и никогда потом не терзали себя сомнениями. В их жизни главное место занимало то, что происходило здесь и сейчас, а всё остальное просто исходило из этого.
В них действительно была та безжалостность и жестокость, о которых всегда говорили на поверхности, но они были в первую очередь направлены
В целом, Лиас мог бы сказать, что его раса была следующим, более разумным шагом эволюции сознания, но проблема была в том, что по части выживания дроу опережали светлых эльфов примерно настолько же, насколько те опережали тёмных эльфов в восприимчивости всего, что происходило за гранью физического мира. Одни правили здесь, другие там: они как будто жили в разных измерениях и с трудом могли друг друга понять. Наверное, дроу казалось, что светлые эльфы плохо приспособлены к жизни и не могут постоять за себя, но светлые эльфы на самом деле мало чем отличались, считая, что дроу не способны ни на что кроме разрушений.
Месяц пути пролетел слишком быстро. И вот, тигра уже отпустили обратно в лес, а отряд стоял перед участком скалы, поверх которого колыхалась завеса тёмной магии. Лиас смотрел на неё и понимал, что на этом его «пленение» заканчивалось. Дроу от их привычной жизни отделяло всего несколько последних шагов, а его эти их шаги вроде как должны были бы отделять от свободны, но по ощущениям было как-то совсем не так: они уходили, а он оставался здесь один.
«Светлому эльфу не выжить в тоннелях. Хотя, может, никто просто никогда не пробовал?» — Лиас знал, что ему такие мысли и в голову не должны были бы приходить, но, тем не менее, он уже много раз пытался представить, что там под землей, как выглядят тоннели и тёмные города, если смотреть на них не через чужую память, а своими глазами. Ему казалось, что это не так уж и невозможно — просто последовать за отрядом вниз. Но он слишком хорошо понимал, что там он будет лишним. Ни его глаза, ни его тело не были приспособлены для того, чтобы жить там, куда не проникает свет солнца. Разъедающая печаль грызла светлого эльфа изнутри, но это ничего не меняло.
— Там один из входов в подземелья? — итак зная ответ, спросил Лиас, продолжая со смешанными чувствами смотреть на тёмную магию.
— Да, там пещера и проход в тоннели. Можешь видеть барьер? — удивился Кьяр.
— Конечно вижу. Мог бы уже и привыкнуть… — уже больше по привычке огрызнулся светлый эльф.
— Ну что, — Иран спрыгнул с лошади, — весь табун твой! Считай это платой за твоё время.
— Спасибо… — честно говоря, Лиасу не нужна была никакая плата, сейчас он даже не знал, что на самом деле испытывал, понимая, что больше никогда не увидит свой отряд сумасшедших. — Мы ещё встретимся?
— Конечно, друг мой, — тепло улыбнулась ему Ная, — Эмиэль, сделай ему амулет.
Подойдя почти вплотную, женщина заглянула в печальное лицо светлого эльфа:
— Если я буду тебе нужна, ты всегда
— Не обещай раньше времени, — прервал её Эмиэль, — у тебя есть что-нибудь, на чём амулет сделать? Нужен достаточно чистый камень, который был с тобой хотя бы месяц.
Ная недовольно глянула на мужчину и, молча вытащив из волос заколку с россыпью звёзд, кончиком кинжала достала из неё самый большой сапфир:
— Подойдёт?
— Да… — почему-то немного смущённо подтвердил Эмиэль.
Вероятно, его задело то, что его предводительнице опять пришлось в каком-то смысле пожертвовать своим подарком. А может, он видел во всём этом какой-то свой всколыхнувший эмоции смысл.
Женщина воткнула украшение обратно в хвост и подошла к барьеру — все поняли, что вот теперь действительно пришло время прощаться. Хоть дроу обычно этого и избегали, но для светлого эльфа все были готовы сделать исключение, раз уж в его культуре это было важно.
— Лиас, тебя можно обнять на прощание? Я тебе не сделаю этим какую-нибудь очередную гадость? — Ная склонила голову к плечу, вглядываясь в яркие зелёные глаза светлого эльфа.
— То есть напоследок ты всё-таки решила спросить? — улыбнулся Лиас. — Нет, не сделаешь. Хотя мне до сих пор неловко…
— Потерпишь, — предводительница прижалась к нему всем телом, уткнувшись носом в шею, — ты пахнешь, тёплым весенним ветром… — шепнула она. — Спасибо тебе за всё и прости меня, если сможешь. Я буду скучать…
— Я тоже… — тихо признался светлый эльф.
— Береги себя. И что бы ни случилось дальше — ты не один, — отпустив его, Ная вложила в его ладонь камень, который протянул ей Эмиэль. Улыбнувшись и махнув не прощание рукой, женщина скрылась за барьером тьмы: ей было грустно оставлять светлого эльфа здесь, она очень привыкла к нему и даже успела привязаться, но тащить его за собой, было бы практически равносильно тому, чтобы вести его на смерть — имея другой выбор, она бы никогда на это не пошла.
— Разберёшься, как пользоваться? — Эмиэль указал на сапфир.
— Да, я вижу, — Лиас мельком глянул на камень, чтобы ещё раз убедиться, что понимает, как магия в нём связывает энергии.
— Хорошо. Не попадайся больше дроу — остальные не такие, как Ная: они не будут к тебе так добры, — мужчина хлопнул светлого эльфа по плечу и ушёл вслед за предводительницей.
— Продай лошадей подороже, — усмехнулся Иран.
— И не забудь ему деньги за его лошадь при встрече вернуть, а то будешь выслушивать, пока уши не отвалятся, — хохотнул Аэн.
— Спасибо, что помог мне тогда с элементалем, я тебе должен, — кивнул Шиин.
— Да, со светлым языком ты тоже здорово помог. Надеюсь, наш язык тебе больше не пригодится. Ну, если только с нами опять, — подмигнул Лиасу Асин.
Последним по эту сторону барьера остался Кьяр.
— А ты чего ждёшь? — тихо спросил Лиас.
— Ная назвала тебя другом: за это время ты стал частью нашего дурного отряда. Наверное, мы единственный отряд дроу, в котором есть светлый эльф, — улыбнулся танцор.