Феникс
Шрифт:
— Был… — поправил его Лиас.
— Есть, — мягко акцентировал Кьяр, — кто знает, что случится с нами в будущем. Но если Ная сказала, что будет тебя защищать, значит так оно и будет. Останешься нашим светлым эльфом, так что не грусти так. Всё у тебя будет хорошо.
Танцор обнял его и тоже шагнул к завесе. Но перед самым входом он неожиданно обернулся и, подарив Лиасу ещё одну тёплую улыбку, прошептал одними губами: «друг».
— Спасибо, — светлый эльф не знал, услышал Кьяр его или нет, скрывшись за магией, но он прекрасно помнил, что дроу не разбрасывались такими словами,
Глядя вслед отряду тёмных эльфов Лиас вспоминал, как они познакомились, сколько неприятностей они ему принесли, весь тот Хаос, который они творили всё то время, что были на поверхности, и пытался убедить себя, что должен быть рад: ведь его наконец-то оставили в покое, никаких больше приказов, никаких ограничений — он свободен и может делать всё, что пожелает. Но в глубине души он понимал, что сколько бы он себя не уговаривал, факт оставался фактом — ему было грустно. Как бы извращенно и неправильно это ни звучало, но тёмные эльфы стали для него семьёй, и он на самом деле будет скучать по ним. Они принесли в его жизнь катастрофу, но время, проведённое с ними, было в ней самым интересным, самым ярким и полным событиями и эмоциями.
Теперь, когда они ушли, Лиас не знал, что делать дальше. Бредя среди зелёных лесов, он больше не чувствовал, себя на своём месте. Кем он был теперь? Тёмная метка, оставленная Наей, сияла в нём чёрной звездой Хаоса. Но эта звезда никуда его не вела. Он остался один посреди бескрайнего мира без направления и цели. Только сейчас он осознал, насколько сильно он за эти два года изменился: он смотрел на мир по-другому, он думал по-другому, он чувствовал по-другому. Где теперь был его дом, и кого он хотел бы видеть рядом — Лиас больше ничего из этого не знал.
— Неужели моё место было рядом с ними..? — подняв голову к безоблачному синему небу, задал ему терзавший его вопрос светлый эльф, но ответа, конечно, не последовало.
***
— Ну что, ребят, прошло два года с тех пор, как мы последний раз были в тоннелях. Посмотрим, не заплесневели ли мы ещё на поверхности? — хохотнула Ная.
Она была рада вернуться в родную стихию: в этот мир тишины и мрака. Всё-таки поверхность — для светлых эльфов, а их мир — подземелья и тьма.
— Готов поспорить, нам есть чем неприятно удивить местных монстров, — довольно оскалился Асин.
— Ты правда собираешься идти на поверхность и искать среди всего этого бесконечного пространства одного единственного светлого эльфа, если он позовёт? — скептически поднял бровь Иран.
— Конечно, — отрезала предводительница, — он многим помог нам, и мы обязаны ответить ему тем же.
— Да даже его плащи из этого, Линдэля, или как его там, не особо-то нам и пригодились — в медведях обе зимы ходили… — фыркнул мужчина, перекинув свой здоровенный мешок на другое плечо.
— А зачем ты их тогда с собой тащишь? — язвительно поинтересовался у него Шиин.
— Чтобы продать, конечно! — глянул на того как на идиота Иран. — Медведи у меня тоже с собой!
— Я переломала ему всю жизнь: из-за меня от него отвернулся его народ, я по глупости оставила ему свою проклятую метку,
— Да куда мы денемся, — отмахнулся Кьяр.
— Одна ты больше никуда не пойдёшь! — отчеканил Эмиэль.
— Ладно-ладно, — примирительно подняла руки женщина, — страшный какой…
— Интересно, Кайра ещё хоть помнит, как меня зовут? — перевёл тему Асин.
— Аэн, а тебя ведь тоже ждут, да? Как думаешь Шина будет рада твоему возвращению? — Кьяр, судя по лицу, уже во всю представлял их бурное воссоединение.
— Да, думаю да, — тепло улыбнулся целитель.
— «Тоже ждут», — закатил глаза Асин, — демона лысого меня Кайра ждёт: спасибо, если узнает вообще.
— Смотрю, ты не сильно-то переживаешь? — хмыкнул Эмиэль.
Маг пожал плечами:
— А толку-то переживать? Кроме секса нас ничего не связывало.
— Ная, а ты уже знаешь, что будешь делать, когда мы вернёмся в Таэмран? — Кьяр продолжал беззаботно болтать, предвкушая всё, что его скорее всего ждало в городе: соскучившиеся по развлечениям с ним женщины и изобилие всего, чего ему так не хватало эти два года — изысканная еда, выпивка, украшения, которыми его обвешивали в качестве платы, вызывающая одежда, танцы на столах, музыка…
— О да, знаю, — на губах предводительницы мелькнула и исчезла жестокая усмешка. Однако, она шла впереди и её лица никто не увидел, а в интонации это не ощутилось.
Отряд уходил всё дальше от поверхности и всё глубже в тоннели: в мир, которому они принадлежали, где было их место, туда, где предстояло грянуть новой битве за право жить и быть собой.
Глава 27. Возвращение
Ариен не знал, где находился и сколько прошло времени, казалось, что он пробыл здесь целую вечность. Рядом с ним не было никого и ничего. Где-то между пространством и временем, — возможно, это и были те самые дебри измерений, которые так часто упоминались в речи тёмных эльфов, и которых никто никогда не видел.
Ариен не чувствовал своего тела. Не было ни запахов, ни вкусов, ни ощущений. Он не был уверен, смотрит ли он куда-то или нет, он даже не знал, жив ли он ещё. Только голоса Богов иногда звучали то ли внутри него, то ли сразу со всех сторон снаружи:
— Оставь свою преданность здесь и можешь вернуться к своей жизни, — раз за разом предлагали они.
— Преданность и есть жизнь, — всегда отвечал Ариен.
Он не слышал своего голоса, поэтому не знал, действительно ли он говорил или ему только казалось. Но, так или иначе, ему больше нечего было сказать. Ему было незачем возвращаться в мир, где больше не было его госпожи. Он бы предпочёл провести вечность здесь, храня в сердце то, что было для него дороже Богов и Хаоса, чем вернуться и больше никогда этого не почувствовать. Это чувство и было для него биением настоящей жизни, жизни, которая зажигала его магию невероятным ярким светом, которая дарила ему то, чего, казалось, не было ни у кого в их мире.