Феномен Фулканелли. Тайна алхимика XX века
Шрифт:
Однако аргументация Амбелена на этом ещё не заканчивается. Он выдвигает предположение, что имя Фулканелли является анаграммой словосочетания, «l'ecu final» — «последний щит» — тем самым указывая, что Шампань-Фулканелли был намерен привлечь внимание читателей к своей подлинной личности посредством этого герба.
Здесь мы сталкиваемся с очень серьёзной проблемой. Возникает вопрос: с чего начались все эти таинственные шифры и манипуляции смыслом (и где они закончатся)? Фулканелли есть фонетическая аллюзия на имена Вулкана, бога-кузнеца, работающего с огнём, — совершенно
Если бы не удивительная глубина и важность работ Фулканелли — которые читатель и любой, кто изучает алхимию, должен оценить для себя сам, — у нас возникло бы сильное искушение отбросить всю эту сагу с продолжением как искусно задуманный и превосходно исполненный розыгрыш или, если угодно, тайный заговор. Особенно ввиду противоречивого характера месье Шампаня.
Однако если бы это было так, стоило бы задать ещё один, последний вопрос: чего ради всё это было затеяно? Шампань умер от болезни, причиной которой стало его собственное пьянство. Канселье, по его собственному признанию, так и не смог получить эликсир. Никто из прочих Гелиопольских братьев не получил никаких выгод от всей этой истории с Фулканелли. Всё остальное до сих пор скрыто завесой тайны.
Не менее озадачивает и тот факт, что Амбелен искренне считает, будто Шампань преуспел в создании золота. Не в 1922 году, когда, по словам Канселье, Фулканелли осуществил трансмутацию, а «примерно за два-три года до своей смерти». Он также утверждает, не приводя в доказательство никаких доводов, что трансмутация была проведена у Шампаня на квартире в доме 59-бис по улице Рошешуар в присутствии Буше, а «возможно, и Канселье». (Канселье, напомним, говорил, что эксперимент имел место в Сарселе в присутствии Гастона Соважа, Шампаня и с ним лично в качестве оператора.)
Далее Амбелен утверждает:
«Был ли полученный металл чистым золотом или просто походил на него цветом, весом и неподверженностью обычным реакциям? Сейчас определить трудно. Трудно судить со всей точностью. Остаётся положиться на результаты точнейшего научного анализа».
Позднее он пишет, что из этого золота сделали довольно большое кольцо-печатку, которое Шампань носил на безымянном пальце правой руки. На нём были выгравированы фигура Бафомета, рогатого дьявола, окружённая пересекающимися треугольниками (как на магической печати Соломона), месяц, рогами указывающий вверх, и алхимические символы Солнца, Луны и Земли.
Это кольцо после смерти Шампаня перешло к одному из его учеников, десять лет спустя заболевшему болезнью Паркинсона. В 1962 году Амбелен писал: «Он всё ещё жив, но тело не подчиняется ему. Кольцо-печатка из алхимического золота (очень мягкого, поскольку оно было совершенно чистым) до сих пор у него на пальце».
(Я несколько раз писал месье Амбелену в надежде побольше узнать об этом таинственном кольце и его владельце — наряду с другими волнующими подробностями его исследований загадки Фулканелли, но до сих пор не получил никакого ответа.)
Итак, давайте суммируем мнения Канселье относительно сделанных Амбеленом выводов об идентичности Шампаня и Фулканелли. Прежде всего — и это, возможно, наиболее важно — Канселье отрицает, что Жюль Буше, являвшийся главным источником информации Амбелена, был близким другом Жана-Жюльена Шампаня. Кроме того, он никогда не был одним из Гелиопольских братьев.
Канселье довольно саркастически замечает: «Должно быть, Жюль Буше еженедельно навещал Шампаня в течение двадцати лет в обстановке строжайшей секретности, поскольку я никогда его там не встречал. Я видел его два или три раза в самом начале, в 1922 году, в арнувилльской развалюхе Шампаня вместе с Гастоном Соважем, а в следующий раз мы встретились только в 1946 году».
Это, следует отметить, весьма важное замечание, поскольку Канселье и Шампань прожили на одной лестничной площадке на рю Де-Рошешуар около десяти лет.
О посвящении на принадлежащем Буше экземпляре своей книги «Две алхимические ложи» Канселье также сардонически замечает: «Разумеется, он лучше, чем кто бы то ни было, знал тайну личности Фулканелли — главным образом поскольку несколько раз слышал упоминавшееся в разговорах имя Учителя и даже никогда не имел чести встречаться с ним лично».
Канселье категорически отрицал, что Шампань когда-либо создавал золото и тем более делал из него кольца-печатки. Также он опровергает сообщение Амбелена, что Шампань инкогнито посещал издателя Шемита.
«Я ручаюсь, что он (Шемит) никогда не встречался с Жюльеном Шампанем и что последний никогда не сопровождал меня в визитах к Шемиту. По этому вопросу у меня есть два заявления, одно в рукописной форме, другое — в печатной, в которых факты излагаются достаточно прямо и ясно».
Также он сказал, что владеет документами, подписанными Шемитом и датированными один 6 апреля 1926 года, а второй — 6 ноября 1929 (то есть когда Шампань был ещё жив), которые удостоверяют, что единственным владельцем текстов «Тайны соборов» и «Философских обителей», а также иллюстраций к ним является лично он, Канселье. По его словам, Фулканелли поручил ему опубликовать обе книги и передал все права на роялти — «как он и обещал, в качестве вознаграждения за мою долгую службу и ученичество». Однако он добавляет, что ни то ни другое не сделали его богачом.
В ответ на утверждение, что Шампань лично написал предисловия к обеим книгам и заставил его подписать их, Канселье также достаточно прямо заявил, что не стал бы этого делать и предоставил бы Шампаню самому подписывать свои работы. Кроме того, предположение, что Канселье не писал этих предисловий, само себя опровергает по двум важным пунктам: 1) их стиль значительно отличается от стиля остального текста, написанного Фулканелли (или, по теории Амбелена, Шампанем); 2) он остаётся неизменным во всех последующих предисловиях, написанных уже после смерти Шампаня.