Феномен хищника
Шрифт:
Время от времени рядом с дорогой попадались остатки небольших строений разной степени разрушенности, похожих на то, в котором мы провели ночь. Как только я видела очередной каменный раритет посреди зелени, сразу об этом вспоминала. Нельзя вообще-то сказать, что я забывала о прошлой ночи хоть на секунду, но вид убежища, напоминавшего «Лесники», делал воспоминания значительно ярче.
В двух шагах впереди шагала обвешанная мешками Диксон. Я представила, что целую её грудь – и любимая почувствовала, восприняла мысль, как подобие реального ощущения. Если мы можем передавать друг другу изображения, то почему не попробовать
Обмен виртуальными ласками оказался весьма приятным, заставил меня забыть о наступившей дневной жаре, да и вообще надолго позабыть о многом.
Лариска вернула с небес на землю. Конечно, она права, в таких местах нужно быть внимательнее. Сама же крыса тому пример: увидела незнакомое животное – попробовала сожрать, а оно, оказывается, опасно. Несмотря на скромные размеры и отсутствие клыков.
Этот источник воды ещё меньше первого – просто струйка, сбегающая между камней. Полуденный зной просто-таки вынуждал освежиться, да и Лариска проголодалась, хотела поохотиться в одиночестве.
– «Кстати, твои предки любили всякие злаки».
Дик показала колоски неизвестного мне растения, сорвала несколько, пошелушила в руке, высыпала на камень. Крыса недоверчиво понюхала зёрна, слизнула языком, пожевала.
– «Странный вкус…»
– «В лесу много еды, но незнакомое хватать не стоит. Есть ядовитые растения, змеи вот, кстати», – она показала картинку с ползучим гадом. –«А если на дерево взобраться, у птиц там гнёзда. Попозже там и яйца будут, тоже пища».
Подходящего камня для ног в этот раз не нашлось. Точнее, он был, но слишком большой, тяжёлый и лежал далеко от родника. Придётся использовать сменные ботинки. Потому сейчас при помощи маленького кусочка ткани я тщательно вычищала из них мусор и землю.
Слишком жаркая погода. Вечером придётся стирать майку, как минимум подмышками. Вода приятно холодила лицо, стекая на грудь, соски тотчас напряглись. Повернувшись вполоборота, я наткнулась на магнетический взгляд из-под густых бровей. Боже, как она на меня смотрит!
Руки сами собой принялись сбрасывать одежду. Оставшись совершенно нагой, я медленно наклонилась к воде, зачерпнула… В ушах молотом стучала кровь. Это как во сне. Прекрасном и нереальном.
Вот мы по очереди наклоняемся к роднику. В каплях воды отражается солнце. Мир заполняется безмолвной музыкой света и яркостью свежих красок. Неожиданно Дик подхватывает меня на руки и несёт – легко, словно ребёнка. Невероятное блаженство! Прижимаюсь, обнимая любимую. Охватывает сладкая дрожь, запах её кожи лишает остатков разума. Дурман…
В этом источнике точно волшебная вода. Я не помнила, что мы делали друг с другом, но это было, как первый раз в жизни. Таун-люди не придумали слов, чтобы описать такой фейерверк эмоций.
Подруга поливала мне спину из котелка, едва ощутимыми прикосновениями смывая налипшую землю. Передалось её беспокойство по поводу ранки. Что уж теперь…
– «Нигде не болит», – заверила я. И тут же легионы мурашек вниз по спине. От такого невинного поцелуя! Суровый мыслеголос Лариски ворвался в сознание:
– «Вы совокупляетесь так часто, как я ем!» Интересно, если б не крыса, мы бы сейчас опять утонули друг в друге?
Диксон протёрла спину антисептиком. Удивительное средство – употреблять можно хоть внутрь, хоть наружно.
– «Ну что, наелась?» – справилась у Лариски подруга. –«В городах пищи намного меньше. Во время одной войны у нас окружили один большой город. Зима, мороз, еду привезти невозможно. Жители ели кошек и крыс, потом кое-кто принялся друг за друга».
– «Крыс?! Как можно есть разумное существо?» – вдруг возмутилась наша спутница. –«Горилл можете не вспоминать, а деда я есть и не помышляла. Хотя и могла бы».
– «А кто такие кошки?»
– «С давних времён с человеком жили кошки и собаки. Не те собаки, что по деревьям лазают, те, которые раньше были».
Бывшая дорога теперь пошла по возвышенности. По обе стороны раскинулось бескрайнее море леса. Хотелось взлететь над ним, набрать высоту, кружиться в воздушном океане, не зная границ. Зелёный ковёр под ногами стал пышнее и мягче.
Постепенно возникло странное ощущение: будто вошли в полосу мысленного тумана. Чувствуя эмоции не только друг друга, но и всего живого в лесу, мы постоянно принимали призывы поющих птиц, озабоченность деловитых белок, настроение прочей лесной живности. Всё это ощущалось постоянно, днём и ночью, как некий эмоциональный фон. А здесь, в окружении отчего-то засохших деревьев, он постепенно стихал, как будто заглушаемый необычной, напряжённой тишиной.
Прошагали с полчаса, и вдруг Дик подала сигнал опасности. Навстречу двигались люди! Сняв с плеча мешок, я поставила его наземь. Мы приготовились стрелять. Гориллы? Но оружия не видно, и одежда странная.
Подругу больше всего тревожило, что их не слышно в ментале. Я тоже прислушалась – действительно ничего! К счастью, они не проявили к нам интереса. Пробежали в нескольких шагах, ни один не повернул головы.
Держа неизвестных на прицеле, пока не скрылись из виду, мы гадали – кто бы это мог быть. Не заметить нас они не могли, если только не были слепы. Лариска вообще считала – мы повстречались с призраками. Как знать. Лес – это совершенно неизвестный мир.
Двинулись вперёд, и через сотню-другую шагов вместе с сухими мёртвыми деревьями позади остался участок мысленного затишья природы. Может, дело было лишь в том, что на погибших деревьях никто не жил?
Прошли мимо упавшего наискось на дорогу столба. Бетон местами раскрошился, обнажая ржавую железную сердцевину. Обычно столбы падали на откосах, торча теперь из наносов почвы обломанными кусками. А этому вздумалось свалиться на пути.
Интересно, конечно, сколько лет минуло с той поры, когда здесь прошёл последний train. Как их называла Дик…
– «Поезд. Было такое слово в русском языке», – вздохнула подруга. Я повторила вслух, как бы пробуя его на вкус:
– Поезд.
Диксон послала картинку: зелёное, гудяще-грохочущее железное создание размером с небольшой дискай тянет за собой длинную вереницу таких же шумных ящиков на полсотни человек каждый. Древние умели делать гигантские вещи. Efficiency [45] поезда, как транспортного средства, конечно, невелик, но зрелище весьма впечатляющее: гора металла километровой длины, громыхая, мчится со скоростью под сто пятьдесят километров в час.
45
Efficiency – коэффициент полезного действия.