Феномен уездного города. Малмыж в истории русской культуры
Шрифт:
Рассказы отца и собственные детские впечатления от общения с удмуртами послужат В. М. Бехтереву основой для его большого произведения «Вотяки, их история и современное состояние». Являясь в то время сотрудником клиники душевных болезней Императорской Санкт-Петербургской медико- хирургической академии, Владимир Михайлович опубликовал в 1880 году эти «бытовые и этнографические очерки» в двух номерах престижного журнала «Вестник Европы». Создать труд, стоящий особняком в литературном наследии великого учёного, его подвигло то, что «о современном быте вотяков было мало писано, и до сих пор в нашей литературе не существует ни одного сколько-нибудь полного и обстоятельного описания их внутренней жизни, нравов, характера, верований, обрядов и пр.» [81] .
81
Бехтерев В.М. Вотяки, их история и современное состояние: бытовые и этнографические очерки // Вестник Европы. СПб., 1880. Т. 84. С. 621.
Однако доброе намерение «сделать опыт к пополнению пробела в этнографии племени», с которым
82
Там же.
83
Кузнецов С.К. Успехи этнологии в деле изучения финнов Поволжья за последние тридцать лет // Этнографическое обозрение. М., 1910. № 1–2. С. 93–94.
Наверное, профессиональный этнограф имел право на столь суровую оценку, тем не менее работа В. М. Бехтерева получила признание научной общественности. Об этом говорят, например, ссылки на неё в самых серьёзных трудах. К таковым относятся, в частности, книги немецкого исследователя доктора Макса (Максимилиана) Теодора Буха (1850–1920) «Вотяки» [84] и знаменитого британского учёного Джеймса Джорджа Фрэзера (1854–1941) «Золотая ветвь». Впервые опубликованное в Лондоне в 1890 году, это 12-томное «исследование магии и религии», относящееся к числу «тех фундаментальных исследований, которые составляют непреходящую ценность для многих поколений учёных» [85] , печаталось во всём мире на различных языках огромное число раз. Мало того, «Золотая ветвь» оказала большое влияние и на развитие изяшной словесности, пример чему – знаменитый роман классика американской литературы Уильяма Фолкнера (1897–1962) «Святилище» [86] .
84
Buch М. Die Wotjaken. Еinе ethnologische Studie. Неlsingfоrs, 1882. S. 137.
85
От редакции // Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / изд. 2-е; пер. с англ. М. К. Рыклина. М.: Политиздат, 1983. С. 5.
86
Подробнее см.: Попова Т. Нестранный роман Уильяма Фолкнера // Фолкнер У. Святилище / пер. с англ. и послесл. Т. Поповой. М.: Грантъ, 1997. С. 271–272.
Для подтверждения тезиса о том, «насколько чувственны и наивны представления вотяков о своих богах» [87] , В. М. Бехтерев использовал опубликованную в 1873 году работу Дмитрия Петровича Островского (1836–1884) [88] «Вотяки Казанской губернии», где говорится:
«В степени детско-наивного понимания божества вотяки ни в чём не уступают черемисам. Следующее происшествие, бывшее лет тридцать тому назад, лучше всего характеризует их в этом отношении.
87
Бехтерев В.М. Вотяки, их история и современное состояние: бытовые и этнографические очерки // Вестник Европы. СПб., 1880. Т. 85. С. 153.
88
О Д. П. Островском, который, судя по всему, первым обнародовал историю о «свадьбе» удмуртских божеств, в частности, известно, что он был директором 3-й классической гимназии в Казани. Поступивший в неё в августе 1871 года О.А. Забудский (1861–1927) даёт Дмитрию Петровичу такую характеристику: «Это был человек немолодой, казавшийся вполне уравновешенным. Держался он со всеми тактично, был мягок в обращении с молодёжью» (Забудский О.А. Казань (Описания и воспоминания с 70-х годов XIX ст<олетия>) // Труды Малмыжского музея местного края. Малмыж, 1925. Вып. 8. С. 41–72 // Архив Малмыжского краеведческого музея).
У вотяков малмыжских стал плохо родиться хлеб. Долго думали, как помочь горю, наконец, додумались: хлеб не родится потому, что Кереметь скучает, а чтобы развлечь его, надо добыть ему жену. С этой целью в первый же базарный день старики едут в Чуру. Угостивши хорошо влиятельных из тамошних обывателей, они сообщают им о своём горе и средстве помочь ему. Последние изъявили согласие. Вследствие этого обе стороны порешили, что за женой Кереметя малмыжские вотяки пришлют выборных. Около Петрова дня, ночью, выборные приезжают в Чуру на тройках с колокольцами и бубенчиками, во всём как быть свадебному поезду, и прямо отправляются в кереметь [место поклонения Кереметю. – В.С.]. Там пировали всю ночь: вятские вотяки не скупились на угощение, только бы добыть своему Керемету жену. Ранним утром свадебный поезд отправился в обратный путь, увозя с собою кусок дёрна мерою в квадратный аршин, вырезанный в керемети. Эта курьёзная свадьба имела однакож для чуринских стариков очень печальные последствия. На беду случилось, что на следующий год у вотяков малмыжских хлеб уродился, а в Чуре нет. Тогда против стариков, участников женитьбы Керемета, поднялась страшная буря: их публично оплевали, обругали псами, собирались бить, и, вероятно, если бы не заступничество местных властей, их избили бы жестоко; потому что чуринские обитатели до следующих урожаев не могли забыть преступления
89
Островский Д.П. Вотяки Казанской губернии. Казань: Лито- типография К.А. Тилли, 1873. С. 37–38. По поводу этого сочинения суровый С. К. Кузнецов заметил: «…Хотя автор не знал вотского языка, однако по некоторым вопросам даёт не лишённые интереса наблюдения. …Получилась более или менее сносная этнографическая картина» (Кузнецов С.К. Успехи этнологии в деле изучения финнов Поволжья за последние тридцать лет. С. 87).
Изложив один к одному большую часть приведённых Д. П. Островским сведений, В. М. Бехтерев сделал такой вывод:
«Трудно понять, какой смысл имел в данном случае кусок земли: может быть, он представлял символ богини земли и плодородия, и тогда эта оригинальная свадьба имела бы, может быть, тот смысл, что, обвенчавши Керемета на Муму-Кальцина [так! – В.С.], вотяки могли надеяться, что тем умилостивят Керемета, и плодородие под влиянием его новой супруги возвратится в страну» [90] .
90
Бехтерев В.М. Вотяки, их история и современное состояние: бытовые и этнографические очерки // Вестник Европы. СПб., 1880. Т. 85. С. 154.
С этим предположением В. М. Бехтерева согласились и М. Бух [91] , и Д.Д. Фрэзер [92] . Больше подобного рода трудов вятский уроженец не писал, а все последующие были посвящены медицинским темам [93] .
1.6. Врач-литератор К. И. Завойский
В 1893 году в Военно-медицинскую академию, одним из преподавателей которой был заведовавший кафедрой психиатрии В. М. Бехтерев, поступил уроженец Малмыжа Константин Иванович Завойский (1873–1919).
91
Buch М. Die Wotjaken. S. 137.
92
Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь. С. 143.
93
Как курьёз отметим: найдя в статье «Вотяки, их история и современное состояние» описание представлений удмуртов «о здоровье и болезни», а также используемых ими «методов лечения и профилактики заболеваний», кировские авторы ничтоже сумняшеся делают вывод о том, что якобы сделанный ими «анализ научного наследия В. М. Бехтерева позволил восполнить… пробел… в истории медицины Вятской губернии» (Куковякин С.А., Куковякина Н.Д. Владимир Михайлович Бехтерев – этнограф // Актуальные вопросы психиатрии и наркологии: Материалы всероссийской конференции с международным участием «Бехтеревские чтения на Вятке». Ч. 2. Киров, 27–28 сентября 2005 года. М. – Киров, 2005. С. 100, 101.
О его отце в своей документальной повести научный сотрудник Научно-исследовательского центра «Курчатовский институт» Наталья Евгеньевна Завойская пишет:
«Семья И.А. Завойского редко жила на одном месте. Сам он, окончив Вятскую семинарию, что было достоверно традицией рода… более двух веков, снял священнический сан и поступил на государственную службу. Начинал он письмоводителем в окружном управлении Нолинского уезда. Затем был столоначальником в Вятке. В 60-е годы переехал в городок Малмыж, где и женился на старшей дочери священника К. С. Семакина Екатерине» [94] .
94
Завойская Н.Е. Военный врач К. И. Завойский // Чародей эксперимента: сб. статей об академике Е. К. Завойском / ред-сост. В.Д. Новиков, Н. Е. Завойская. М.: Наука, 1994. С. 231.
В Малмыже коллежский секретарь И.А. Завойский служил полицейским надзирателем. Здесь и родился его сын Константин, проживший в городе на Шошме свои первые годы. Вместе с семьёй он в 1880 году оказался на Холуницких заводах (ныне город Белая Холуница Кировской области), откуда после окончания двух классов был отправлен в Вятку для обучения в гимназии, найдя приют в квартире своей родственницы.
Став по окончании Вятской гимназии студентом Военно- медицинской академии, К. И. Завойский в 1898 году успешно окончил её, после чего началась его служба военным врачом в различных военных округах – от Варшавского до Приамурского. Прибыв на Дальний Восток в январе 1900 года, он принимал участие в военных действиях по подавлению в Маньчжурии так называемого боксёрского движения.
Здесь во враче, с гимназических лет неравнодушном к изящной словесности, пробудился писательский талант. На основе полевых дневников он «талантливой рукой» [95] написал ряд статей, посвящённых событиям, в которых участвовал, состоянию медицины в маньчжурских краях, жизни и быту местного населения. В 1904–1905 годах эти «живые зарисовки» [96] печатались в ведомственном «Военно-медицинском журнале» и в таких престижных изданиях, как «Русский антропологический журнал» и «Этнографическое обозрение» [97] .
95
Там же. С. 236.
96
Там же. С. 241.
97
Пересказ содержания некоторых из этих публикаций см.: Там же. С. 236–242.