Фенрир. Том IV. Разрушитель проклятий
Шрифт:
Трюкач поморщился, проснувшись от трели будильника на смартфоне. В окно сквозь тонкие занавески прорывались яркие лучи солнца, голова была мутной, а память так бы и не включилась, не почувствуй он аппетитный запах, доносившийся из кухни.
– Чёрт… Лина…
Кое-как натянув джинсы, лежавшие на полу рядом с диваном, Саид, придерживаясь за стену, поплёлся по коридору.
– Привет, – Лина сидела за столом и доедала свою
Глядя на голый торс Саида, она неосознанно облизнула губы, поправила волосы и опустила глаза в тарелку.
– Зомбиподобное… Как я оказался на диване?
– Э… Ты на него лёг…
– А где спала ты?
– Там же… Ты не помнишь, как вернулся?
– Я помню, как сел в машину. И вроде как вошёл в квартиру… А потом чернота, – Трюкач взял со стола чистый стакан и налил себе кофе, но вдруг завис и резко повернулся к Лине: – Я ничего такого не делал?
– Какого «такого»? – она сжала губы, сдерживая улыбку.
– Непозволительного.
– Нет. Ты попросил принести таблетки и сразу уснул.
На лице Саида промелькнуло облегчение, но теперь он присмотрелся повнимательнее, и его брови вопросительно приподнялись:
– Ты куда-то уходишь?
Лина подправила ворот зашитого накануне платья и неуверенно пожала плечами:
– Ну… Я, наверное, поеду домой.
– По-моему, так себе идея.
– А мне кажется, что своим долгим отсутствием вызову у отца ещё большее недовольство. Думаю, он успокоился. И может быть, мы сможем что-то обсудить.
Трюкач с сомнением опустил глаза на часы и отпил кофе:
– Дело твоё, конечно… От меня до тебя чуть больше получаса. Если не перезвонишь мне в полпятого, я приеду сам.
– Это ультиматум? – Лина нахмурила лоб.
– Нет. Но я буду переживать за тебя.
– О… Хорошо. Я позвоню, – она залилась румянцем и снова поправила волосы.
– Или мне пойти с тобой?
– Нет. Я попробую решить этот вопрос сама.
Лина простояла у двери в родительскую квартиру не меньше десяти минут. Волнение подкатило к горлу, желудок опасливо сжался, а ладони вспотели и стали неприятно липкими. Лина, словно подросток у доски, нервно вытерла их о подол платья и наконец заставила себя ввести код. Внезапно на дисплее высветилось: «Ошибка!»
Лина качнула головой, решила, что из-за нервозности промахнулась, и ввела код ещё раз, но дверь не открылась даже с третьей попытки.
«Что за фигня?» – но Лина, начав подозревать худшее, потянулась к дверному звонку и прислушалась к шуму, раздававшемуся внутри квартиры.
Замок щёлкнул, и в проёме показался хмурый отец.
– Привет, пап, – прошептала Лина, стараясь смотреть на него уверенно, но без агрессии. – Я хотела…
– Пошла вон.
– Что?..
Сдержав нервный кашель, Лина напряглась. По спине пронеслась волна ледяного страха. Отец прикрыл дверь и выглянул снова через пару секунд, грубо пихнув дочери старую спортивную сумку.
– Проваливай!
– Папа!
– Вон, я сказал! Шалава.
– Нет… – Лина шмыгнула носом и, с трудом удерживая сумку, попыталась стереть с лица хлынувшие из глаз слёзы обиды.
– Ещё хоть раз сунешься сюда, пожалеешь! Ты мне не дочь!
С трудом совладав с трясущейся нижней челюстью, Лина замотала головой:
– П-почему?..
– Почему? Почему?! – взревел на весь подъезд взбешённый отец. – Нет, вы гляньте! Она ещё смеет спрашивать! Хамка неблагодарная!!! Сначала трахаря своего черномазого на отца натравила, а теперь – почему?! Пошла отсюда, дрянь похотливая! – он уже было замахнулся, а Лина от страха вжала голову в плечи, но тут из-за его спины выглянула мама.
Она придержала разъярённого мужа и тихо, но твёрдо произнесла:
– Милая, тебе лучше уйти.
– Ещё раз заявишься, пожалеешь!!! – прощальное напутствие отца хлёстко ударило побежавшую вниз по лестнице Лину по лопаткам и затылку.
В слезах она выскочила из подъезда и, прижимая к груди сумку с пожитками, понеслась прочь со двора, еле разбирая дорогу. И только оказавшись на шумном тротуаре, тянувшемся вдоль улицы Кирова, сбавила скорость, тяжело дыша и захлёбываясь от истерики. Боль, обида, ужас тупыми ржавыми лезвиями разрывали её грудную клетку изнутри. Гортань судорожно сжималась, мешая сделать нормальный вдох, а ноги стали совсем ватными.
Лина слепо забрела в небольшой торговый центр и спряталась от посторонних глаз в одной из кабинок женского туалета. Колючая истерика накатывала на неё ледяными волнами, а страх быстро уступал место чёрному отчаянию и панике при мысли о неясном будущем. Просидев за замком с четверть часа, Лина с трудом вытащила из сумки телефон и дрожащими пальцами открыла чат с Саидом. Но тут же замерла. Даже ему она вдруг испугалась сообщить об окончательной ссоре с семьёй. Казалось, весь мир внезапно ополчился против неё. И если бы не обещание Саида позвонить ей, Лина не нашла бы в себе сил написать первой. Но всё, на что её хватило, уложилось в одно-единственное слово:
– Привет.
И слёзы потекли по щекам с новой силой.
Конец ознакомительного фрагмента.