Шрифт:
Алексей Лебедев
ФЭНТЕЗИ
(рассказ-шутка)
В автобусе было жарко и душно, стоящий в проходе народ нависал над сидящими, дорога была не слишком ровной, и всех качало из стороны в сторону. Однако для Славы и Андрея, как и для большинства советских, а впоследствии русских людей это было привычно. Несколько раздражали только монотонная безостановочность движения да мелькание деревьев за окном.
Между друзьями происходил важный разговор о высоких материях - дело в том, что Слава был начинающим писателем, а Андрей - его читателем
– Слушай, я не понимаю, что с тобой происходит, - говорил Андрей.
– Раньше у тебя все было ясно: космонавты, ракеты, инопланетяне... А теперь пошла какая-то сказка сплошная. Замки, волшебники, рыцари... Ты в детство впал, что ли?
– Сам ты впал. Это же "фэнтези", самый сейчас модный жанр. Ты вон по прилавкам посмотри.
– Ну, не знаю. Но ты бы хоть писал про людей. А то у тебя еще куча каких-то непонятных.
– Кто, например?
– Скажем, эльфы. Я так помню, это из "Дюймовочки" - вроде маленьких человечков с крылышками. А у тебя получается что-то другое.
– Вспомнил, тоже - "Дюймовочку"! Тут не в размерах дело. Эльфы - это прекрасные и светлые существа.
– Ты уверен? Ну ладно, а тролли кто такие?
– Это такие злые и страшные, вроде чертей.
– А гоблины?
– Гоблины тоже страшные, но не обязательно злые. И еще они любят эль.
– Что за эль?
– Ну, это такое старинное английское пиво.
– Так бы и сказал.
– Они его сами варят. Это хорошо у Саймака описано.
– В общем, команда самогонщиков.
– С кем я связался!
– всплеснул руками Слава.
– С каким отсталым человеком!
– Может, я и отстал - тогда мне лучше видно, куда тебя заносит.
– Тебе Толкина читать надо.
– Ну видал я твоего Толкина за пятьсот рэ. Подумал и купил детективчик за полтинник.
– Куда мы идем!
– Ладно, ладно. Ты вот мне скажи: Толкин твой - англичанин?
– Ну.
– Ну и остальные тоже иностранцы. Они по своим народным сказкам и пишут. А ты с какой стати это делаешь? У нас и своей нечисти достаточно. И сказок своих полно.
– Что ж мне, про Бабу Ягу писать? Похоже, это ты в детство впал. Не смеши. Наши сказки слишком глупые.
– Эх ты, Слава КПСС!
– Молчи уж, Андрей Первозванный!
После этого обмена обзывательствами беседа могла бы принять неконструктивный характер с непредсказуемыми последствиями, но в этот момент автобус неуклюже вырулил и остановился.
Пансионат "Зеленый дол" производил дикое впечатление. В первую минуту могло показаться, что некая волшебная сила выдернула современный многоэтажный дом из района московских новостроек, перенесла его по воздуху и поставила здесь, прямо в чистом поле. Метрах в двухстах темнел лес.
В вестибюле было довольно красиво. Помимо прочего, там стояли четыре игральных автомата, один из которых даже работал. Выстояв очередь, друзья получили ключи и поднялись на лифте в свою комнату. Комната представляла собой вполне комфортабельный гостиничный номер. За стеной раздавался шум: похоже, туда въехала семья с маленьким ребенком.
– Едешь на природу, а попадаешь опять в муравейник, недовольно проворчал Слава.
– Зато кормят на убой, - сказал Андрей.
– Только и разницы, - кивнул Слава и завалился с ногами на кровать. За окном ярко светило солнце, и ничего не хотелось делать.
В лес они вышли только во второй половине дня. Но и здесь было довольно людно.
– Тоже мне лес! Тут, наверное, и нет ничего - все вытоптали.
– Надо просто пройти глубже.
– А назад-то вернемся? Заведешь, как Сусанин.
– Да разве здесь заблудишься?
Самоуверенность Андрея в какой-то степени оправдала себя: где-то в чащобе они наткнулись на потрясающий малинник и там затормозили надолго. Слава сказал, что это он наколдовал и стал излагать Андрею теорию заклинаний по новейшим западным источникам. Андрей не слушал. Малину он собирал преимущественно в рот. В лесу пели птицы.
Слава первым заметил, что стало темнеть. Это его несколько удивило. Он посмотрел на часы: секундная стрелка была неподвижна.
– Эй, сколько на твоих?
– крикнул он Андрею.
Тот чертыхнулся:
– Батарейки сели.
– А мои встали.
– Значит, мы без времени. Может, будем обратно выбираться?
– Ну, пошли.
Андрей уверенно зашагал вперед, Слава шел сзади. Его вдруг охватило неприятное чувство: не могли они столько времени провести у малинника, что-то не так. "Нет, слишком богатое у меня воображение", - одернул он себя. Андрей остановился.
– Так. Где-то здесь мы свернули с тропинки. Справа было корявое дерево - вот оно, а слева было видно ЛЭП... Что-то не видно.
– Да стемнело уже. И елки загораживают.
– Не помню я этих елок.
– Так, может, не здесь?
– Да здесь, вот же дерево. Черт! Ладно, на тропинку вышли, ну и потопали.
Топали они не меньше часа. Под конец уже и Андрею стало не по себе. Порой ему казалось, что кто-то недобрый наблюдает за ними из-за деревьев. Раз или два он слышал, как хрустели ветки где-то в стороне, что-то пыхтело. Было уже совсем темно - может быть, виноваты в этом были тучи, наползающие на небо - когда друзья опять оказались у корявого дерева.
Слава охнул. Андрей выругался. В ответ ему вдруг раздался низкий утробный хохот, переходящий в глухое ворчание. В кустах захрустело, на мгновение показалась большая туша неясных очертаний, и снова все замерло и затихло.
– Медведь, - сказал Андрей.
– Сам ты медведь, - пробурчал Слава.
– Разве медведи смеются?
– Может, это так сова кричала.
– Ладно, - кивнул Слава.
– Я тебе раскрою один маленький профессиональный секрет: писатель-фантаст не должен верить в то, что пишет. Иначе это плохо кончится.