FERA. Апокалипсис: пособие по выживанию
Шрифт:
Я дотянулся и выключил радио.
– Дед, да ну их, опять мир трясет, а нам-то что с этого?
– Да не скажи, Вить, у нас ведь тоже трясло. Горы наши старые, так что несильно, но было.
Вечерний разговор плавно перетек с бытовых тем на философские. Нам двоим было о чем поговорить. Казалось, что с каждой пройденной секундой что-то незаметно меняется в мире. Еще никто не понимал сути этих изменений, но каждый чувствовал – спокойные времена уходят безвозвратно.
Глава 2.
Россия. Якутия.
Аварийное отключение линии «Л–104 ВЛ–110 кВ Сунтар – Нюрба» протяженностью 397 км.
Причиной явилось обрушение опоры линии электропередачи.
Сон пришел неожиданно и очень ярко. Еще секунду назад разомлевшее от вечернего отдыха тело раскинулось на кровати, и буквально через мгновение картина изменилась. Недавняя нега сменилась собранностью, а тело налилось силой и энергией.
Влажный белесый туман закрывал все вокруг. Очертания предметов терялись в повисшей дымке, не позволяя понять местоположение. Но что-то заставляло двигаться вперед, словно стрелка компаса ориентировалась не на север, а на магнит. У меня была цель. Еще непонятная и неопределенная, но в этом полусне-полуяви она определенно была.
Сам не понимал, как оказался на улице. Больше всего пугала мертвенная тишина: ни мычания домашней скотины, ни пустозвона собак. Шаг за шагом ноги вели меня дальше, а все вокруг оставалось таким же тихим, спокойным и молчаливым.
Легкий шум на самой грани слышимости, возникший буквально секунду назад, с каждым шагом становился все громче и громче. В нем слышались знакомые нотки. Голос ритуального барабана – атабаки – звал именно меня.
Он говорил: «Идем, брат, идем. Ты нужен нам, пора начать игру. Время играть, время показать, чего ты стоишь». Я двигался за этим ритмом, словно в трансе. Неожиданно он ускорился, а туман исчез.
И вот я оказался на старом деревенском кладбище. Кресты, проржавевшие и поваленные оградки соседствовали с памятниками из гранита и металлическими конусами со звездой на вершине – дань Красной армии, «что всех на свете сильнее».
– Долго ходишь, крестник, – глубокий грудной голос вывел меня из равновесия. На земле, где крайне смутно угадывалась осевшая от времени могила, сидел мужчина. Темно-фиолетовый классический костюм на голое тело, цилиндр, украшенный черепом, и трость с рукоятью в виде закрытого гроба. Все это серьезно выбивалось из облика обычного деревенского кладбища в глубинке Сибири. – Иди сюда, парень.
Как не охренеть, когда тебя на кладбище богом забытой сибирской деревни зовет крестником негр с нарисованным на лице белой краской черепом? Мой ответ прост – никак. Но раз это сон, отчего бы и не подойти?
– Что молчишь, крестник? Вижу, удивлен. Но куда деваться, холодно тут у вас, пока доберешься, продрогнешь. Глотнешь? – Попыхивая ароматной сигарой, негр протянул флягу, выдолбленную из сушеной тыквы, в которой явно что-то
– А давай. – Это всего лишь сон, пусть и очень реалистичный, но чего бояться? Значит, проснуться можно в любой момент. Протянув руку, взял тыкву и сделал большой глоток, тут же закашлявшись.
– Твою мать! Что за ад там?
– Лучший ром, настоянный на перце, малыш. А теперь к делу. – Веселый голос негра резко стал холодным и жестким, словно дремлющая змея обратила на тебя взгляд и готовится к броску.
– Ты знаешь, кто я?
– Ты воплощение моего подсознания, вот только никогда не думал, что мое подсознательное любит распивать на кладбище ром и пыхтеть сигарой.
– Нсамби великий! Что за неуч мне попался? Сразу видно, этот лютый холод все мозги тебе отморозил. Крестник, я барон Самьетьер, также известный…
– Как барон Самеди, барон Суббота, – перебил я негра в цилиндре.
– Ну хоть что-то ты знаешь. Слушай сюда и не мешай.
– Дай догадаюсь, у нас мало времени?
Щелчок пальцев – и я онемел.
– Крестник, ты дурак? Для меня время мало что значит, мне просто не нравится здесь. Эта земля еще не насыщена манной, а проклятый холод мерзко щекочет кожу.
– А-а-а, – только и смог протянуть я. Ну а что скажешь, когда галлюцинация рвет привычные шаблоны повествования?
– Грядет большая беда. Великий Нсамби, тот, кто защищал наш мир, погиб, и скоро его защитная длань спадет. Нам придется защищаться самим. А значит, вы, люди, должны стать сильными. Ты мой крестник, и поэтому я здесь. Я даю шанс, а сможешь ли ты возвыситься, зависит только от тебя. Мне нужны лишь сильные духом и телом. В запасе у тебя есть пять, а может, и семь лет, но это очень мало. За это время ты должен пробудить силу, что есть в тебе, или останешься таким же бесполезным, как и большинство людей.
Затянувшись сигарой, он сделал большой глоток из фляги и снова передал ее мне.
– Но так как ты мой крестник, я тебе чутка помогу. Скажи коню (в вуду человек, который регулярно становится одержимым) Дамбалы, что, если он тебе поможет, я помогу ему в ответ. Его племяшке рановато к предкам, и в этом я могу поспособствовать. Ясно? – Видя, что я молчу, Самеди сделал затяжку и снова щелкнул пальцами.
– Говори и можешь задавать вопросы.
– Какого хрена происходит? Что это все значит?
– Нсамби великий! Как же тяжело с вами, белокожими! Ни традиций не знаете, ни правил. Вот тебе первый урок. Ты теперь последователь Водун – шаман вуду. Религии сильных и храбрых. Такие, как мы, зовутся лоа, или, по-вашему, духи. Я, например, сильнейший из лоа Геде, Владыка лоа Геде. А так как ты мой крестник и на тебе моя метка, то все духи Геде будут относиться к тебе с большим уважением, чем лоа Рада или Петре. Чем сильнее ты, тем больше лоа будут говорить с тобой и выполнять твои просьбы. Тем больше ты сможешь заключить контрактов с действительно сильными лоа. Понял хоть что-то?