Фестиваль
Шрифт:
Погода выдалась преотличная, тепло, но не так жарко как в Бишкеке. Несильный ветерок шевелил зеленые кроны деревьев, растущих на прилегающей к вокзалу площади, как в парке.
Медленным шагом Василий шел по чистому тротуару, разглядывая попадающихся прохожих. Одни спешили по делам, другие, так же, как и он, прохаживались, наслаждаясь летним покоем.
Чуть дальше, метрах в пятидесяти, уже проходила дорога, кишащая автомобилями преимущественно иностранных марок. Квадратные корпуса троллейбусов на остановке выстроились друг за другом в длинную очередь.
Немного оглядевшись, Василий достал из внутреннего кармана маленькую записную книжку в кожаном переплете. Она содержала адреса, по которым нужно было обратиться в первую очередь. Знакомые отца. Мать сказала, что они не откажут, если он напомнит им фамилию. Не должны отказать. Василий скользнул взглядом по первому адресу. Советский проспект д. Управление внутренних дел, к Литвинову Ирану Дмитриевичу.
Это по поводу работы. Конечно, в некоторых кругах профессия милиционера не очень то котируется, но зато там предоставляют общежитие, униформу и питание. И именно это ему сейчас было необходимо.
Прочитав список до конца, Василий решил, что не стоит испытывать судьбу. Возле обшарпанного, с вывеской начала шестидесятых годов, гастронома "Стрела" он заметил двух патрульных, разомлевших и попирающих квасок.
Видимо, они знают, где это.
Перейдя улицу в неположенном месте. Василий отметил про себя очень плохое состояние асфальта, огромные дыры и трещины как щупальцы опутали дорожное полотно. Василий не изучал язык глухонемых, но прекрасно понимал, что именно говорят шевелящиеся губы водителей.
– Извините, - обратился он к двум молодым ребятам в форме патрульно-постовой службы.
– Вы не подскажете, как мне найти Советский проспект? Они посмотрели на него без особого интереса.
– Вон, видишь остановку, - сказал один из них, кивая головой.
– Там сядешь на двойку, пятерку или шестерку. Выйдешь на вокзале, там недалеко.
– А на чем ехать-то?
– спросил Василий, чувствуя всю наглость этого вопроса. Постовой устремил на него непонимающий взгляд.
– Как на чем?.. На трамвае попробуй.
– Хорошо, спасибо.
Василий устремился к забитой народом остановке и где-то через час добрался до указанного адреса.
Город из окна стонущего и охающего трамвая ему очень понравился. Широкие, довольно чистые улицы утопали в буйной зелени. Большое количество отдыхающих и курортников слонялось в поисках свободного местечка в кафе или баре, их безмятежные лица придавали городу спокойный и умиротворенный вид.
Красивые девушки в суперминиюбках гордо выпрямив плечи дефилировали по эстакадному мосту как фотомодели но подиуму. Их высокие стройные фигуры и развевающиеся волосы заставляли выгибать шеи добрую половину трамвая.
Чуть дальше раскинулся огромный торговый центр из стекла, металла и пластика, облепленный массой машин и легко одетых людей.
Василию показалось, что он попал в Европу в какой-нибудь германский или австрийский город. Облагороженный немецкие здания, множество яркой рекламы, выгодно подчеркивали архитектуру и цивилизованность.
Дом на Советском проспекте тоже оказался довоенной, если не дореволюционной постройки. Исключительно массивные коричневые стены из кирпича возвышались на четыре этажа.. Окна на первом этаже закрывали ажурные решетки.
Василий поднялся по ступенькам к дежурному офицеру.
– Здравствуете. Подскажите, Литвинов Иван Дмитриевич еще работает у вас?
Офицер взглянул на него и тут же продолжил изучение какого-то списка.
– У него не приемный день. Завтра приходите с двух до четырех. Василий хотел ему сказать, что уже сегодня где-то надо жить, и немного помолчав обратился опять, ощущая крайнюю неловкость.
– Товарищ капитан, если он есть, скажите ему, от Батурина... Капитан поднял голову и смерил Василия долгим пронзительным взглядом. Видно, не захотев испытывать судьбу, он потянулся к телефону.
– Иван Дмитриевич? Тут к вам от Батурина, пропустить?..
– возникла пауза, Литвинов, наверное, вспоминал.
– Слушаюсь, - сказал наконец капитан.
– Проходите. Второй этаж налево.
– Сказав это, он тут же углубился в листок, оказавшийся карточкой "Русского Лото".
Василий не позволил себя победной ухмылки и быстрыми шагами поднялся наверх. Этажи оказались очень высокими - метра четыре или пять. Между пролетами лестницы стоял толстый зеленый кактус без шипов в широкое неглубокой кадке, заполненное сигаретными окурками.
Остановившись у двери с табличкой "Литвинов И. Д.", он критически оглядел себя и удовлетворившись, два раза постучал.
– Да, да, войдите, - ответил жесткий мужской голос, одновременно откашливаясь.
В открытую дверь Василий увидел сидящего за большим дубовым столом человека, которые по-видимому и являлся Литвиновым. Напротив него, около длинного стола для заседаний стоял моложавый, военной выправки, капитан.
Литвинов протянул руку.
– Здравствуйте, здравствуете. Правда, думал увижу самого Аркадия, но, конечно, очень рад я вам. Иван Дмитриевич, - представился он. Василий ощутил силу его рукопожатия.
– Василий.
– Он ожидал увидеть тщедушного бюрократа, но перед ним стоял подполковник лет шестидесяти, с волевым лицом, выцветшими синими глазами и худощавым жилистым телосложением.
– А это - капитан Архипов, помощник. Они поздоровались.
– Ну, - Литвинов указал на стулья, - что привело вас ко мне? Василий покосился на капитана, не стесняясь, но чувствуя некоторое неудобство.
– Я только что приехал, - начал он, - из Бишкека. Отец говорил, что вы можете помочь с работой. Конечно, если я помешал, то...