Шрифт:
— Так, я не поняла, вы в этом рубище на бал собрались, что ли?
— Да отстань, всё нормально. Вечно ты придираешься.
— Я? Я придираюсь? В зеркало на себя давно смотрели?
— Мама, ну чего она опять начинает, скажи ей!
Всё как обычно. Всё в порядке даже. Вернее, как раз в беспорядке. Комнаты сестёр завалены лоскутками, лентами, тюбиками с засохшими румянами, книжками, куклами, ракушками, сухими цветами, лопнувшими воздушными шариками, восточными пряностями, батарейками, фантиками… Перечислять можно долго, но Золушка готова перечислить всё, что она
Пусть устыдятся и на краткий миг, да, хотя бы на мгновение, поймут, какие они сказочные неряхи. Именно сказочные, и не меньше. Только в сказках живут такие, а в настоящей жизни старшие сёстры, пусть даже сводные, держат свои комнаты в чистоте и порядке. А следит за этим — да-да, вот тут уже можно возвысить голос — следит за этим обычно их мать. Впрочем, чего ждать от матери, которая и за собой-то уследить не может. Она что, поедет на бал в платье, которое купила на распродаже? И с такой причёской?
— Нормальная причёска, — недовольно сопит мачеха. Она специально встала на час раньше, чтобы помыть голову. Это уже — подвиг.
— Завивка! Укладка! Окраска! Усушка! Утруска! — домашний тиран неумолим.
В эту маленькую девочку уже в пять лет будто бы бес вселился: покуда вся семья веселилась, шумела, разбрасывала вещи, теряла перчатки и носки, упускала выгодные скидочные предложения, Золушка находила, разыскивала, успокаивала, укладывала спать. Фея говорила, что это пройдёт с годами, но с какими ещё годами? Сколько ещё ждать прикажете?
— Ты-то поедешь с нами? — осторожно спрашивает отец. Никогда не угадаешь, в каком настроении пребывает его очаровательная дочурка.
— Никуда я не поеду. Как я оставлю дом в таком виде? И потом — сорок розовых кустов. Нужно сегодня же посадить сорок розовых кустов.
— Кустов? Розовых? Но зачем? — пятится от её напора отец.
— Потому что это красиво. Так, а ты тоже, что ли, в таком виде в приличное место собрался? Никого не пущу!
Потомив семейку до самого вечера, припугнув её журналами мод и санитарно-гигиеническими нормами, Золушка, конечно, отпускает всех на бал, потому что наводить порядок дома гораздо сподручнее, когда в этом доме никого нет.
— Ну пожалуйста, пожалуйста, поехали с нами! — умоляют сёстры, — Хочешь, мы завтра поможем тебе посадить твои дурацкие розы, ну и пусть они вымерзнут через неделю, мы всё равно их посадим, только поехали с нами!
— Что вы посадите? Ну вот что вы посадите? Вы сорняка-то посадить не сможете толком, чтобы он у вас не вымерз. Езжайте уже, садоводы. И следите за собой, а то знаю я вас: развеселитесь, плясать пойдёте, причёски растреплются, одежды помнутся, приедете домой, как пугала огородные. Так я вас на порог-то и не пущу!
— Пугала так пугала. Будем стоять в огороде и отпугивать ворон от твоих розовых кустов, — говорит мачеха, и они, наконец-то, уезжают.
Стоит Золушке вооружиться любимой шваброй, как фея-крёстная — тут как тут, только её и не хватало.
— Смотри, какую я нашла тыкву, — соблазняет она, — Идеальной формы, без единого пятнышка! Специально для тебя растили в королевской оранжерее! А вот, взгляни на этих крыс! Не крысы — а фотомодели! В королевском питомнике брала. Ну а туфельки! Погляди хотя бы на них — блестят, как хрустальные, потому что они и есть хрустальные. Всё, как ты просила. Теперь тебе не отвертеться. Поезжай на бал, а я тут всё устрою.
— Устроит она, как же. Дом не спали, устроительница, — ворчит Золушка, но по существу ей возразить нечего: все её требования соблюдены, значит, надо ехать в этот треклятый дворец и танцевать с принцем-недоумком, раз уж обещала.
Золушка без особого воодушевления отправляется на бал, но, поскольку она так долго отказывалась от своей судьбы, отнекивалась и отбрыкивалась, ей уже, конечно, нашли замену.
— Познакомьтесь — моя невеста, Принцесса на Горошине, — говорит гостям счастливый принц, — Она оказалась настоящей принцессой, потому что под целой дюжиной тюфяков и матрасов почувствовала вот эту вот горошину.
— Ну-ка, покажите вашу горошину, — требует Золушка, — Да уж, не нашли для принцессы ничего получше. Посмотрите — она же корявая, старая и к тому же — тверже камня.
— Кто — я? — расстраивается Принцесса на Горошине.
— Да горошина эта, до вас ещё доберёмся. А пока — взгляните на это недоразумение семейства бобовых! Сколько лет оно у вас на кухне пролежало? Покажите-ка мне эту кухню. Ручаюсь, санитарные нормы там не соблюдаются.
И вот вся королевская конница, вся королевская рать, король с королевой, их свита, принцы и принцессы, гости, слуги, собаки вслед за Золушкой отправляются на кухню. Внутрь, конечно, мало кому удаётся протиснуться, но люди передают по цепочке строгие и справедливые слова молодой госпожи:
— Копоть! Сажа! Тут масляное пятно. Тут сыро. Тут сухо. Разве так мешают кашу? Кто тебе сказал, что соль надо сыпать сразу? Всех уволить!
— Я, наверное, свободна? — робко спрашивает Принцесса на Горошине и прячет в ридикюль горошину — на память. Понятно, что ей, безродной девице, обнаружившей горошину под жалкой стопкой матрасов, даже и тягаться не стоит с этой фурией, по одной только горошине определившей состояние королевской кухни.
— Стой! Стоять! — хватают её под руки король с королевой, — Никуда ты не пойдёшь! Во-первых, мы тебя успели полюбить. Во-вторых, принц у нас уже не первой свежести, и вообще он не наш сын, а племянник предыдущего короля. В-третьих — ты на кого нас покинуть собралась? Вот на эту мегеру? Которая заставит нас вырядиться на свадьбу так, что все модельеры мира от стыда и зависти скушают своих моделей? Давайте, покуда она при деле, сыграем по-быстрому свадьбу.
— У меня есть предложение! — выступает вперёд мачеха, — Оставим этот дворец Золушке, пусть наводит порядок столько, сколько ей вздумается. А сами потихоньку сбежим в вашу летнюю резиденцию и продолжим веселье.
— Отличная идея! — радуется король. — Тем более, что летняя резиденция мне нравится гораздо больше. Назначаю эту мудрую женщину первым министром.
— А как же я? — расстраивается первый министр, — Меня казнить?
— Не надо никого казнить. У меня будет два первых министра.