Фея для тёмного эльфа. Поцелуй любви
Шрифт:
Первые секунды ответом была темнота, но вот я увидела в этой непроглядной темноте сероватый туман. Это было так странно, так как света не было, но я видела серый силуэт роженицы, затем проступил второй силуэт, это был туманный ребёнок в животе, но он был не серый, а бледно-голубой.
— Вот в чём дело, вот почему он не хочет выходить, — малыш лежал поперёк. — А давай поиграем? — я обратилась к нему, протянув ладонь, в темноте моргнула, но вспыхнула тоненькая ниточка. Малыш повернул голову и протянул ладошку. — Сейчас ничего не могло быть важнее,
Свет разгонял тьму. Стало заметно, как серый контур женщины тоже становится голубым. Малыш, словно поняв, что ему хотят помочь, замер, позволив ниточке опоясать себя, в какой-то момент он ухватился за мою магию и улыбнулся.
Нет, может, мне это причудилось, но пусть лучше улыбается, чем грустит.
Медленно развернула его головой вниз и потянула ниточку, сквозь пелену услышала вскрик матери, а за ним плач малыша. Открыть глаза не получалось.
Я продолжала сидеть, закрыв глаза и поглаживая пустой живот орчанки, женщина полностью поменяла цвета, ни капельки серого.
У меня получилось, всё будет хорошо.
Распахнула глаза и вспомнила, что ещё бабуля лежит на кровати.
— Ох, светлая, сильная магичка, — бабушка бодро пеленала малыша, стоя рядом со мной.
— Но, как? — всё что смогла — это показать пальцем на пустующую часть ложа.
В комнату принесли таз с водой, забежал счастливый отец.
— И не спрашивай, девица. Старенькая бабушка, век свой отжила, но ты не дала уйти, годок другой ещё поживу, — она подмигнула мне и положила малыша на грудь матери.
Чувствую, что врёт бабулька.
И тут же голову пришла чужая мысль:
«Много веков живу, но я не лекарь, я тёмный маг. Твоя магия нуждалась во встряске, вот я тебя и напугала. Не обижайся на старушку»
Улыбнувшись, я начал оседать. Чьи-то крепкие руки подхватили меня.
— Вы что наделали, — сквозь пелену прорвался голос Луи. — Если она пострадала, я натравлю на вас охрану…
— Луи, не кричи, — приподнялась на локтях, пытаясь улыбнуться. — Никто ничего мне не делал, просто я очень устала в дороге, а потом помогая малышу. Виновата только я, не рассчитала свои силы.
— Жива, жива наша девочка, — гном кинулся ко мне, его руки и губы тряслись.
— Не плачь, мы помогли малышу, он появился на свет, — погладила Луи по щеке.
— Оставайтесь в нашем доме на ночь, — пробормотал глава дома. — Это будет моей благодарностью за жену и сына. Этой ночью вас не найдёт ни один вестник. Я потрачу кристалл защиты и усилю полог. А на заре вас выведут из леса поближе к тракту, что ведёт в две стороны. Птицы так далеко не летают. И я не спрашиваю, куда вы направляетесь. Но если на перекрёстке свернёте на правую дорогу, то попадёте в столицу империи, а на левую — к границе светлого государства.
— Да, отдохнуть не помешает, — Луи погладил меня по руке и поднялся. — Мы благодарим за гостеприимство и остаёмся.
Через час уставший народ сладко спал, а через усиленный
Раздался тихий пшик, сработал полог защиты, что поставил орк. Птички не стало.
Наутро ждали: тяжёлая дорога и приключения.
Глава 13. Эльфята
Чуть рассвело, и мы тронулись в путь. Я медленно поглаживала временное жильё Джаспера, балуя его светлыми искорками магии. Он совсем недавно высовывал нос и жаловался, как тягостно ему сидеть в ботинке.
— Алисия, — гном повернул голову и посмотрел на меня. — Сейчас будет встречаться всё больше повозок, карет и даже седоков на редких животных. Не удивляйся повышенному вниманию. Раз мы так легко проделали путь до столицы, то тут уже никто не посмеет тронуть. Охрана бдит и трясётся над каждым светлым, так в объявлениях, по крайней мере, написано.
Наша телега встала в длинную очередь перед воротами, отделявшими город от остальной империи. Так что седоков на редких животных увидеть не удалось. Грустно вздохнула, надеясь, что всё же ещё удастся увидеть незнакомых животных.
Я думала, что столицу тёмного государства должен окружать чёрный забор, но он оказался кипенно-белым.
И тут в голову пришла простая мысль: «Никому не хочется жить во тьме. Все тянутся к свету, даже маги наделённые тёмной энергией».
Вдоль повозок и телег вальяжно прохаживал полноватый воин. На его плече висел потёртый лук, а в правой руке была длинная пика, которая свободным концом тащилась по пыльной дороге, вздрагивая и постукивая, попадая на камень.
— С каждого взрослого тридцать монет! С детей по десять! — выкрикивал он, проходя мимо очередного транспорта.
— Почему так дорого? — посмотрела удивлённо на Луи.
— Потому что вы въезжаете не в деревню… — услышавший мой вопрос охранник осекся. — Светлая… — удивлённо прошептал тот и кинулся обратно в сторону ворот, побрякивая пикой.
— Что это с ним? — я пожалела, что возмутилась ценами.
Вдруг не пропустят.
— Начальству побежал докладывать. Думаю, что в это неспокойное время светлые редко въезжают в столицу, чаще покидают её.
— А-а-а… — протянула я и посмотрела на маленькую стайку детей, медленно подбирающихся к нашей телеге.
— Я тебе говорю, что точно слышал, как пузан сказал про неё: «Светлая», — один из эльфят отобрал у другого камушек. — Если боишься, то я сам попрошу напитать камень. Мамочке подарок сделаем, — малыш шмыгнул носом, и они, наконец, предстали передо мной.
— Что вам, пострелята? — спросил гном, и я улыбнулась.
У каждого из мальчишек висел маленький игрушечный лук.
— Мы не к вам, — буркнул тот, что держал камешек, за что тут же получил локтем в бок сразу от двух друзей.
— Добрый день, господин гном, мы к светлой леди с просьбой, — второй оказался более вежливый.