Фея радуги
Шрифт:
– Просто я тебе верю, – ответила она безмятежно. – Почему же все-таки этот дом называется «Иллюзия радуги»?
Он пожал плечами:
– По-моему, самое подходящее название. Радуга – это мираж, мечта: она появляется на небе, но пройдет мгновение – и ее уже нет. Если задуматься, такова и вся наша жизнь. Она длится лишь один миг… – Его губы изогнулись в горькой улыбке. – Поэтому когда я создаю что-то для меня важное, я всегда напоминаю себе о мимолетности радуги. Ни к чему нельзя привязаться надолго, ведь все когда-нибудь исчезает.
Какая невероятная усталость и горечь слышались в этих словах! От них словно рассеялось золотое сияние вокруг, и к горлу Кендры подкатил ком.
– А этот дом… Он много для тебя значит? – осторожно поинтересовалась она. – Я никогда не слышала о его существовании и думала, что у тебя есть только дом в Лорел-Каньоне.
– В общем-то ты права, – осторожно ответил он, и Кендру отчего-то захлестнула волна почти материнской нежности. – Мне было нужно место, где я мог бы отдыхать от всей этой фальши. Этот дом я перевез буквально камень за камнем из Франции – из Нормандии, если быть точным. И выстроил здесь, в Америке, то, о чем всегда мечтал. – Насмешливо взглянув на нее, он добавил:
– Подземелье здесь действительно есть, но комнаты для пыток нет. – Вдруг посерьезнев, он продолжал:
– Это убежище я держу втайне от всех, о нем не знает даже моя секретарша. Прознай кто-нибудь про «Иллюзию радуги» – и сюда толпой повалили бы репортеры… Но это мой – и только мой дом, черт возьми.
«Мерседес» внезапно повернул, и у Кендры перехватило дыхание от того, что предстало ее глазам.
То, что Джоэл назвал домом, скорее напоминало старый нормандский замок с подъемным мостом. Его каменные стены отсвечивали тусклым серебром в лунном свете – настоящий замок из прошлых веков. И это был не сказочный дворец, а крепость спокойствия, уединения. Последний бастион военачальника.
– Это очень… впечатляюще, – наконец сумела выговорить Кендра. «Впечатляюще», – не то слово, думала она, проходя по опущенному мосту во внутренний двор.
Кендра догадалась, что сейчас видит настоящего Джоэла, а не обычную циничную маску. Ей захотелось лучше понять его, побольше о нем узнать. В эту минуту она была уверена в одном – ее неодолимо тянет к нему.
– И давно ты выстроил этот замок?
Он вышел из машины и открыл перед Кендрой дверь.
– Я впервые увидел замок, когда мне было семь лет. Он находился в нескольких километрах от места, где мы с матерью жили, и при первой возможности я убежал и провел возле него целый день. – Обняв девушку за талию, он повел ее к огромной дубовой двери. – Настоящая крепость произвела на меня большое впечатление. Я был совсем маленьким и, вырвавшись из благопристойной атмосферы отеля, вдруг почувствовал, что замок будет принадлежать мне. Стоило мне один раз взглянуть на него – и я понял, что он мой.
Он открыл дверь ключом, который казался крошечным по сравнению с тяжелым железным замком. Внутри было темно, и голос Джоэла отдавался эхом.
– Мечта о нем стала для меня чем-то вроде навязчивой идеи. Еще в школе я начал копить деньги. Когда набралось достаточно, я купил на аукционе обстановку и красивые безделушки из этого замка… – Он нащупал выключатель в темноте, и огромный зал осветился электрическими свечами в большом канделябре. – А около семи лет назад сам замок пошел с молотка, и я купил его, перевез через океан и собрал заново.
– Долго же тебе пришлось ждать, – прошептала Кендра, разглядывая зал.
Неудивительно, что их голоса подхватывало гулкое эхо: потолок был футов в пятьдесят высотой. Обшитый роскошным дубом, он создавал неповторимый ансамбль с широкой резной лестницей, ведущей на балкон. Грубоватую красоту каменного пола и стен оттеняло богатство кремовых и бордовых ковров. Над огромным камином висел средневековый гобелен. Сам камин был достаточно велик, чтобы зажарить в нем быка; возможно, для этого он и использовался в прошлом. Джоэл прикоснулся к ней, оторвав ее от восхищенного созерцания.
– В моей жизни мало по-настоящему ценных вещей, но на то, чтобы их приобрести, я не жалею ни времени, ни сил. – Они поднимались по лестнице. – Хотя терпеливым человеком меня не назовешь… К счастью, сейчас терпение и не требуется, – усмехнулся он. – Мы отлично понимаем друг друга, Кендра. По-моему, это сильно упрощает наше общение.
«Понимаем друг друга»… Может, он и понимал ее, но сам пока оставался для нее загадкой. Эта неизвестность только усиливала волнение и радостное возбуждение, которое она испытывала, позволяя вести себя по освещенной стилизованными под старину электрическими факелами лестнице. «Настоящая средневековая башня», – мелькнуло у нее в голове.
Все это было похоже на прекрасный сон. Она шла по стене древней крепости вместе с Джоэлом; он вел ее через гулкие коридоры к таинственной комнате на вершине мира. Будут ли в замке чародея дымящиеся котлы и хрустальные шары? В тот момент ей казалось, что возможно все, и ее переполняло предчувствие будущих чудес.
Но реальность превзошла все ее ожидания. Они поднялись на самый верх, и Джоэл распахнул перед ней дверь. Ни хрустальных шаров, ни котлов с волшебными эликсирами она не увидела, но комната со сводчатыми стенами была волшебной сама по себе. Вся она была залита светом, и Кендра сначала подумала, что освещение искусственное. Но потом поняла, что это лунное сияние, проникая сквозь цветные стекла витражей, рисует на полу и стенах причудливые узоры, в которых переплетались свет и тень. Витражи начинались в нескольких футах от пола и уходили вверх футов на тридцать. Кендре показалось, что она находится в оранжерее – или в гигантском сказочном ларце.
Всю обстановку составляли широкая кровать и старинный кованый сундук.
– Боже, это великолепно! – воскликнула она. – Никогда не видела ничего подобного. – Она повернулась к Джоэлу, который наблюдал за ней, стоя у двери. – Я понимаю, почему этот замок для тебя так важен. – Чувствуя, что совершенно теряет голову, Кендра поспешно продолжила:
– Спасибо за то, что ты показал мне это чудо. Но ведь ты скрываешь его ото всех… Почему же ты привел сюда меня?
– Сам не знаю. – Он закрыл дверь. – Говорят, что я подвержен случайным порывам. Возможно, это один из них. – Он пожал плечами. – Наверное, потому, что, впервые увидев тебя, я испытал то же чувство, что и при первом взгляде на этот замок. Радужная принцесса для моего радужного жилища. Я просто хотел увидеть вас вместе.
Он протянул руку к перламутровому выключателю на стене:
– Не шевелись, любимая, и исполни мою прихоть. Я включу свет.
При ярком искусственном освещении Кендра увидела, что витражи выполнены из стекла розового, салатного, лазурно-голубого, темно-синего и фиолетового цветов. Радужный свет лился в комнату как сияющие лучи нездешнего солнца. Они превращали серые камни пола и простую белую шерсть покрывала на огромной кровати в море цветов, и Кендре стало понятно, почему комната была обставлена аскетично: любые украшения в радужном свете совершенно излишни.