Фейерверк в пробирке
Шрифт:
Однако продолжение последовало.
В вестибюле, когда Алешка помогал мне проводить послепраздничную уборку, Волчков грозно подошел к нему и сказал:
– Все, Оболенский, на занятия больше не приходить!
– Это еще почему?
– прозвенел на всю школу возмущенный Лешкин голосок.
– Я у вас самый лучший! И способный!
– Ты - непредсказуемый! Кто тебя знает! Может, в следующий раз ты «Хайль Гитлер!» запустишь!
– Дурак!
– вырвалось у Алешки.
– С чем сравнил!
– Что?!
–
Я на всякий случай взял швабру наперевес.
– Попробуй только, - смело сказал Алешка Волчкову. Маленький такой, но отважный. Как оловянный солдатик.
– А что ты сделаешь?
– ехидно поинтересовался тот, расправляя плечи.
– Папочке пожалуешься?
– Нет. Бабушке. Она вам все зубы без наркоза выдерет.
Волчков вдруг дернулся. Лицо его сначала застыло. А потом злобная маска постепенно с него сползла и сменилась доброй.
И тут до меня дошло! Значит, Алешка задумал все это для того, чтобы вызвать огонь на себя. Точнее - на бабушку.
Ну, с нашей бабушкой не больно-то повоюешь!
А чудеса между тем продолжались.
– Извини, Оболенский, - дружески произнес Волчков и положил ему на плечо свою тяжелую руку.
– Я погорячился. Я был не прав. Ты способный парень. Ты гордость нашего химического кружка.
Но Алешке этого было мало.
– И всей школы, - поставил он условие.
– И всей школы, - послушно кивнул Волчков.
– Я сам твою фотку сделаю и на стенд повешу.
Что-то это его «повешу» несколько зловеще прозвучало.
Но Алешку это не смутило.
Волчков после праздника здорово изменил свое отношение к Алешке. Он хвалил его, ставил в пример. И даже иногда доверял ключ от лаборатории.
– Подлизывается, - сухо шепнул мне как-то Алешка.
– Скоро подкатываться начнет.
И он, как всегда, оказался прав.
Как-то Волчков остановил Алешку в коридоре:
– Лех, ты как к зубным врачам относишься? Боишься?
– Не-а! У меня бабушка.
– Счастливый ты человек. А я так их боюсь, что даже стесняюсь.
– На вас не похоже, - вежливо сказал Алешка.
Научился он намеки делать. Что - не похоже? Что боится или что стесняться может?
– Нет, правда. Конечно, если б как у тебя, личный врач… Я бы не так дрожал… А что твоя бабушка делает?
– Ну… разное. Огород копает, воду приносит, борщ варит, телевизор смотрит…
– Постой! Я не про это. Что она в полости рта делает?
– Все! Может лечить, может дергать, может вставлять. Она может, например, выдернуть вам хорошие зубы и вместо них вставить железные, еще лучше.
Я хоть и стоял в сторонке, но все-таки увидел, как коленки у крутого Волчкова дрогнули.
– А… зачем здоровые дергать?
– Она плохо видит.
– Небрежно так было сказано.
– Иногда ошибается. Потом извиняется, конечно.
– А… Ну, если так… Слушай, Лех, может, порекомендуешь меня своей бабушке как пациента, а? Мне очень надо.
Я хоть и стоял в сторонке, но все-таки увидел, как на Алешкином лице отразилось: «А то я не знаю, как тебе надо! И зачем!»
– Да она за городом живет, - неохотно так отговорился Алешка.
– Туда ехать нужно.
– Ну и что? Я с машиной. Едем?
Алешка задумался, загрустил:
– Понимаете, Александр Павлович, наша бабушка, она очень гостеприимная…
– Ну и хорошо!
– Кому - хорошо, кому - плохо, - философски заметил Алешка.
– Как к ней приедешь, она сразу угощать начинает. Все, что у нее есть, на стол ставит…
– Хорошая у тебя бабушка!
– искренне похвалил Волчков.
– И зубы лечит, и на стол ставит…
– В том-то и дело, - вздохнул Алешка.
– А она сама потом три дня голодная сидит. Она у нас гордая. А пенсия у нее… маленькая.
– Нет проблем! Все привезем с собой. Что она любит?
– Ну… - Алешка задумался, припоминая. Начал: - Курочка жареная пойдет. Сосиски. Бананы. Соки натуральные. Тортик к чаю…
Я хоть и стоял в сторонке, но все-таки видел, как менялось, скучнело на глазах лицо Волчкова. Сейчас Алешка еще добавит: неплохо бы и евроремонт бабушке сделать, телевизор обновить, а то и стиральной машиной старушку порадовать… Но, к счастью для Волчкова, прозвенел звонок.
– Тебе это надо?
– сердито спросил я Алешку.
– Тебе бабушку не жалко?
Алешка усмехнулся:
– Мне Волчкова жалко. Ты что, Дим, нашу бабушку не знаешь?
– Я с вами поеду, - решительно заявил я.
– Только зачем?
– Нужно кое-что уточнить, Дим. А ты, конечно, поедешь. И пистолет папин возьми. Подарочный.
Час от часу не легче.
Папин подарочный пистолет - ему вручили его в германской полиции за творческое сотрудничество в борьбе с международной преступностью - стреляет металлическими шариками. При попадании в цель эти шарики громко взрываются. И вообще, он очень похож на настоящий. И, конечно, папа категорически запрещал нам трогать его в свое отсутствие, брать без спроса. Даже ненасовсем.
– Попадет, - высказался я.
– А мы не скажем, - легко решил проблему Алешка. И добавил: - А если ты меня этим пистолетом отобьешь от бандитов, папа тебе только спасибо скажет.
Ага, скажет. Даже два раза. Один раз вдоль, другой - поперек.
– Ма!
– крикнул Алешка.
– Мы к бабушке поедем!
– Какие молодцы!
– похвалила нас мама из кухни.
– И я с вами!
Мы вздрогнули и переглянулись.
– Ма!
– крикнул я.
– Мы - на машине! Нас учитель химии отвезет.