Фейерверк волшебства

Гурангов Вадим Алексеевич

— Благодарю вас, — ответил дядя Миша с сочувственной улыбкой.

В центр круга вышли индеец и блондинка лет двадцати. Девушка в первый раз решилась обратить на себя внимание аудитории, хотя Вовка запомнил ее по объятиям, отметив необычайный жар сердца. Щеки девушки полыхали от смущения, а глаза искрились ярчайшим светом. Болеслав на какое-то мгновение даже потерял дар речи. Вовка тоже вошел в транс, пытаясь вспомнить: а видел ли он раньше такие ослепительные глаза?

Наконец, Болеслав пришел в себя и произнес:

— И с такой энергетикой, с такими прекрасными глазами

ты отсиживалась почти весь семинар! Хорошо, хоть напоследок решила нас побаловать. Как вас величать?

И без того красные щеки девушки заполыхали еще ярче, но в глазах сверкнула решимость и она уверенным голосом ответила:

— Ксюша.

— Прекрасно. Теперь диалог двух тарабаров, — распорядился Болеслав, кивнув индейцу. Тот вдохновенно затараторил:

— Чебырженка флют пиндякеш кромбендент филькулякнула пильдикша чёркинбенго.

Ксюша глубоко вздохнула и ответила:

— Зюрифяка штакарундер чингулфевр студяблюнчик фуракурялла.

Пару минут индеец с девушкой обменивались подобными фразами, которые становились все более длинными. Публика зааплодировала, в глазах партнеров появился азарт. Тут вмешался Болеслав:

— Достаточно, — и жестом призвал пару оставаться в кругу. — Теперь давайте в стихах. Главное не рифма, а ритм и темп. В этот раз начала Ксюша:

Парандино прякнул тренгоЧигурден брюнак куренШтуфигар шильден жирегоКульзечино брэк цуртен.

Индеец парировал, ритмично притопывая:

Шиши члева сючаТряма курта фэнтаСольта муста крячаМакта крямба сэлта.

Постепенно скорость речи усилилась. Когда стало ясно, что участники могут без запинки сыпать подобными «стихами» неограниченно долго, Болеслав захлопал в ладоши. Окружающие поддержали его. Затем тренер произнес:

— Тарабарская опера.

Индеец сразу запел. Голос у него оказался красивым и громким. Вовка во время пения почувствовал энергетическую «щекотку» вдоль позвоночника. Ксюша в ответ тоже запела энергией. Вскоре они запели дуэтом. Зал не выдержал и взорвался овацией. Казалось, волосы на голове Тараканова встали дыбом. В этот момент он встретился взглядом с Ксюшей и буквально растворился в нестерпимом блеске ее глаз. Девушка вздрогнула, и Тараканов осознал, что его глаза излучают такой же яркий свет. Вовкино тело раскалилось от пяток до макушки, будто в каждой клеточке тела включили миниатюрную электролампу.

Болеслав призвал всех разбиться на пары и проделать то же самое: тарабарский диалог, затем тарабарские стихи и песни, причем Болеслав настаивал, что лучше проделать это стоя. Вовка подскочил к Юльке, и они с воодушевлением принялись за дело. Ранее Вовка не пробовал говорить на тарабарском, но тут его просто прорвало: слова будто сами слетали с языка. Стоило Тараканову задуматься, откуда берутся слова, как возникла заминка. Ему пришлось сделать небольшое усилие, чтобы тарабарская

речь опять полилась плавно.

Разговор и пение на тарабарском доставляли Вовке необыкновенную радость. В теле чувствовалась легкость, воздушность.

Вскоре Болеслав попросил закончить упражнение и всем встать в круг. Тренер поинтересовался:

— У всех ли получается говорить на тарабарском? Есть такие, у кого ступор и кто не может произнести ни одного слова?

— Да, есть, — послышалось несколько голосов. Болеслав пригласил выйти в круг Божьего Одуванчика и сказал:

— Будем петь слогами, растягивая гласные до тех пор, пока не запоем новый слог. Я покажу: гре-е-е, мю-ю-ю-ю, жа-а-а-а, ли-и-и-и-и, — пропел Болеслав, старательно растягивая гласные. — Тяните до тех пор, пока не запоете новый слог, — пояснил он. — Пробуйте.

Одуванчик задумалась и никак не могла начать. Болеслав прервал ее размышления:

— Не надо думать, с чего начинать. Первое, что пришло в голову, что слетело с языка.

Одуванчик решилась и запела неожиданно высоким голосом:

— Тра-а-а-а, клу-у-у-у, по-о-о-о…

Распевшись, Одуванчик сократила время пропевания гласных и уверенно затянула:

Жибель тарамба фуктельбобель,Спартэн чильдака шугенфах,Курлямба смагна пукачука,Ухряжа глюфма характас.

Зал бурно приветствовал счастливую примадонну.

— Сейчас все одновременно поем слогами, каждый сам по себе, глаза лучше закрыть, — скомандовал Болеслав и раскатисто запел. Мгновенно все подхватили. Тараканов тоже закрыл глаза и запел. Почти сразу тело превратилось в трубу и начало вибрировать. Звук рождался где-то в животе. Вовке послышалось, что звучит какая-то необыкновенно красивая мелодия. Время исчезло. Казалось, можно вечно так стоять и петь, больше ничего в жизни не надо.

Неожиданно Болеслав прервал пение:

— Достаточно. Продолжим петь слогами, но теперь слог может заканчиваться как на гласный звук, так и на согласный. Когда слог оканчивается на согласную, то вибрация в основном сосредоточена в области головы. Начали.

Грянул дружный хор. Тараканов пропел «КЛАМ» и почувствовал необыкновенно приятное щекотание в области гланд. На следующем слоге щекотание распространилось на затылок. Вскоре вибрировало все тело, но щекотание в горле можно было охарактеризовать одним словом — экстаз. Когда Болеслав остановил пение, в зале воцарилась тишина. Вовка упивался очень тонкой, едва уловимой глубинной вибрацией.

— Подготовка закончена, покажу вам торсионный танец, — вернул Тараканова в зал голос тренера. — На чье намерение станцевать?

— Мне, мне, — наперебой заголосили участники семинара.

— Правило такое: кому я станцую, тот выйдет в круг и станцует для кого-то другого. Остались желающие?

— Да, — ответило всего несколько человек, среди которых был дядя Миша.

— Станцую для почетного изобретателя, — оживился Болеслав, — какое намерение?

— Чтобы внук стал отличником, — после паузы произнес дядя Миша.